Орден Благочестия. Еретики
Шрифт:
– Вечер за окном, - хмуро отозвался крестьянин и добавил: - Здравствуйте, господин Жнец.
– Рихо, - представился юноша.
– Но вы Жнец, да?
– Да.
– Я - Браннот Ашани, староста этой деревни.
– Что за деревня?..
– Амрита, - ответил Браннот. Поняв, что Рихо это ни о чём не говорит, староста добавил: - Нэвосский приорат Дэйварского края. Простите, если задаю не подобающий вопрос, но... Что с вами случилось?..
Рихо помолчал, обдумывая слова.
– Сагар?
– не дождавшись ответа, спросил
Рихо коротко кивнул, а деревенский староста вздохнул. Похоже, он боялся именно такого положения вещей. Поселение в Нэвосском приорате могло спокойно существовать рядом с разбойниками только в двух случаях: если их земли и дома охранялись немалым количеством стражей и парой-тройкой Жнецов, и если крестьяне платили разбойникам откуп и поддерживали с ними мирные отношения.
Судя по тому, что к очнувшемуся Жнецу пришли не орденские братья, а сельский староста, жители Амриты старались дружить с разбойниками Сагара. В таком случае спасение сагаровой жертвы могло разрушить слишком многое...
– Не беспокойтесь, - начал было Рихо, но его прервали.
Дверь снова распахнулась, и в комнату скользнула худощавая девушка с длинной тёмно-русой косой. Тёплый взгляд тёмно-зелёных глаз задержался на Рихо, и Жнец узнал ту самую Нини, что нашла его в лесу. Девушка произнесла:
– Дядя Браннот, там мама вас зовёт...
– затем она обратилась к Рихо: - Здравствуйте, господин Жнец. Какое счастье, что вы наконец очнулись. Мы за вас так волновались!
Искренний и ласковый голос девушки не оставлял сомнений в том, что она действительно рада. Рихо постарался дружелюбно улыбнуться в ответ на её слова.
– Я сейчас приду. Иди, - хмуро велел Браннот, явно недовольный приходом девушки.
Та кивнула и развернулась к двери, и Рихо продолжил:
– Не беспокойтесь насчёт Сагара. Я уйду утром, очень тихо и незаметно.
Нини замерла уже в проёме и, резко развернувшись возразила:
– Дядя Браннот, вы же не позволите ему?! Он только пришёл в себя! Мы же скоро поедем все домой. Мы сможем довезти и... хм... господина Жнеца.
– Рихо, - ещё раз представился Жнец.
– Нет, Нини, ждать нельзя, - покачал головой Браннот.
– Простите, господин Рихо, но задерживаться вам нельзя. Сегодня-завтра вы идти вряд ли сможете, но до послезавтра... Вы же быстро справляетесь с ранениями, верно? Поймите меня правильно, у Сагара в каждой деревне глаза и уши. И так шум был в деревне, что раненого притащили, а ну как прознают, что вы Жнец...
Рихо помолчал, затем, вздохнув, сказал:
– Если вы боитесь, что кто-то из ваших соседей может докладывать обо всём разбойникам... Вам лучше успеть доложить об этом страже или Ордену.
Браннот Ашани покачал головой.
– Мы одолжим вам повозку и лошадь. В городе живёт мой брат, Лаэллис Ашани. Он священник. Оставьте, пожалуйста, лошадь у него.
– Хорошо, - согласился Рихо.
– Благодарю.
Браннот пожал плечами и обернулся к Нини:
– Ты почему ещё здесь? Бегом к матери! Я попозже приду.
Нини спешно умчалась, закрыв за собой дверь. Рихо огорчился этому - под тёплым взглядом Нини, казалось, отступила бы любая боль. Браннот поинтересовался самочувствием Рихо и спросил, не готов ли тот поесть; получив отрицательный ответ, тоже удалился. Жнец снова остался один.
***
В дверь постучали три раза - неспешно, громко, уверенно. Лаэллис Ашани, священник одной из дэйварских церквей и наставник местной школы, подошёл и, не выглядывая в окошко возле входа, доверчиво распахнул дверь.
На каменном крыльце стояли трое. Впереди - двое Жнецов в полном облачении, с лицами, скрытыми масками и капюшонами; чуть позади них стоял светловолосый молодой человек в чёрно-алой одежде, тоже украшенной узорами Ордена.
– Доброго вам дня, господа, - доброжелательно приветствовал их священник.
– Чем я могу вам услужить?
– Господин Цайрус Эрнара, новый приор Дэйвара, пришёл поговорить с Лаэллисом Ашани, - объявил один из Жнецов.
– Рад встрече, господин приор.
– Может, поговорим в доме?
– очень мягко произнёс приор Цайрус.
Священник молча отодвинулся и жестом пригласил посетителей войти. Цайрус Эрнара шагнул внутрь первым, Жнецы последовали за ним. Войдя в комнату, молодой приор огляделся, рассматривая скудное убранство. Недавно побеленные стены, не украшенные ни одной картиной или тряпкой, простая, без резьбы и краски, деревянная скамья у входа, маленький коврик у входа, больше напоминавший просто упавшую тряпку, лестница на второй этаж, узкие оконца, да две двери, ведущие в другие комнаты - вот и всё, что было в этом небольшом помещении.
– У вас очень милый дом, - Цайрус даже не попытался замаскировать усмешку под дружелюбную улыбку.
Лаэллис пожал плечами, не зная, что на это ответить.
– Вы здесь один, сударь?
– продолжил приор.
– Сейчас - да.
Цайрус жестом велел своим спутникам удалиться, и те не задержались, тут скрывшись за дверью.
– Чем я обязан визиту приора?
– решился спросить Лаэллис, не дождавшись следующих слов Цайруса.
– Разговор долгий. Я могу сесть?
– Ах, - спохватился Лаэллис.
– Прошу сюда.
Он провёл приора в другую комнату, оказавшуюся кухней. Здесь было чуть больше мебели. На стенах висели полки с утварью, над печкой сушились букеты лечебных и пряных трав. У окна расположился довольно крупный и массивный стол, накрытый льняной скатертью; на длинных скамьях подле него тоже лежали полосы ткани.
– Простите, господин приор, моей жены и дочерей нет дома, так что я не могу предложить вам хорошего обеда. Может, вы не отка...
– Благодарю, я не голоден, - перебил приор.