Орден Благочестия. Еретики

Бодарацкая Анна

Вскоре Иглис и Раэль в сопровождении незадачливого охотника подошли к окраине деревни, и первой фразой, что произнёс за время пути непривычно молчаливый Ри, было:

– По звёздам, говоришь, посмотрел?..

Окинув взглядом деревню, Иглис понял, почему в голосе Ри звучит столь откровенная насмешка.

Именно из этой деревни они вышли в путь полторы недели назад.

***

У вытянутой, узкой каменной арки окна стоял пожилой мужчина в длинной тёмно-красной мантии, щедро расшитой узорами и символикой Ордена - магистр Инатум, верховный блюститель Благочестия в Дэйварском

округе. Тусклые цветные блики от мутного подобия витража ползли по длинным седым волосам, которые магистр нервно теребил длинными пальцами.

Позади тихо скрипнула дверь, и кто-то осторожно кашлянул, привлекая внимание.

– Ко мне не входят без стука, дознаватель, - заявил, не поворачиваясь, немолодой магистр.

– Не хочу казаться невежливым, магистр Инатум, - вкрадчиво прозвучал голос, - но я пришёл задать пару вопросов.

Магистр резко обернулся. В тёмных глазах, увидевших незваного гостя, блеснула злость.

Облачение вошедшего молодого мужчины было почти точной копией одежд Жнецов, только лицо не скрывал капюшон и полумаска, да и узорчатая вышивка на ткани была не серой, а ярко-алой. Светло-русые волосы, небрежно откинутые назад, спадали на плечи. Дознаватель Ордена, молодой последователь Благочестия, не в меру нахальный Цайрус Эрнара - давнишняя заноза.

– Я поручил это Рихо, потому что я доверяю Рихо, - отрезал магистр.
– Ты ведь из-за этого пришёл, дознаватель?

– Нет, - спокойно и как-то небрежно ответил Цайрус.
– Архонт Виретт прислал меня по другому поводу. Хотя я, конечно, рад слышать, что вы доверяете моему юному другу. Это большая честь для него. Кстати, насчёт "дознавателя"... До вас, видимо, ещё не дошли вести... Месяц назад господин архонт назначил меня приором.

Магистр не ответил. Фраза, произнесённая Цайрусом, заставила его задуматься. Молодой дознаватель слишком ловко и назойливо пробивал себе путь к верхам Ордена. Ещё год назад Цайрус был одним из многих послушников, исполнителем воли вышестоящих блюстителей благочестия. Вскоре - старший дознаватель, подопечный и любимчик самого архонта Виретта. Его приписали к фамилии Эрнара, к которой принадлежал сам архонт. Теперь - приор? Приор в двадцать три года... Но Инатума раздражала не столько быстрое продвижение Цайруса, сколько методы выскочки на этом пути. Слишком много скандалов и громких расследований, и всегда слово Цайруса было последним в решениях орденского суда. Самого Инатума тоже несколько раз вызывали на допросы из-за чьих-то подозрений, и дэйварский магистр подозревал, что именно Цайрус стоял за этим. И когда приятеля Цайруса, юного Жнеца Рихо перевели в Дэйвар, Инатум просто не мог не воспользоваться этой возможностью хоть немного отомстить Цайрусу. Магистр знал, что след сбежавшего одарённого Иглиса проведёт Рихо через лес, кишащий разбойниками Сагара...

– Сколько лет бесчинствует в Нэвосской округе разбойник Сагар?
– мягко и дружелюбно поинтересовался Цайрус, проходя дальше в комнату и без приглашения усаживаясь в широкое кресло у камина.

– Это дело стражи!
– огрызнулся Инатум.
– А не Ордена!

– Нет. Теперь нет.

– Что это значит?

– Это значит, что некоторые...
– Цайрус на несколько мгновений смолк с задумчивым видом, словно подбирая слова.
– Это значит, что некоторые новые сведения, полученные Орденом, несколько расходятся с теми, что вы сообщали ранее. Вы говорили, господин магистр, что ваш Сагар - всего лишь тёзка бывшего Жнеца, осуждённого за измену и ересь.

– Так и есть!

– Нет. Орден собрал достаточно сведений, чтобы убедиться - ваш Сагар и есть тот самый Сагар. А значит, его поимка - дело Ордена Благочестия. Прямо-таки святая обязанность.

–

Что за...

– Вот приказ господина архонта, - Цайрус вытащил откуда-то из-под плаща свёрнутую бумагу и, развернув и демонстрируя её магистру, сообщил: - Тут говорится, что вам даётся последний шанс, и у вас, господин магистр, месяц на поимку отступника и бандита. А так как я, к сожалению, несколько задержался в пути... Но, конечно, я спешил, как мог, чтобы дать вам побольше времени...

– Я рад, - с горькой усмешкой отозвался Инатум.

– ...и у вас есть ещё неделя на поимку мерзавца.

– И что потом?

– Множество вариантов, - Цайрус широко улыбнулся.
– Безграничное множество... Надо будет узнать, не хватило ли вам сил на это дело, или же вы питаете симпатию к ренегату... Кстати, я тут слышал, что вы были приятелями, когда оба служили Жнецами?..

– Хватит, - раздражённо прикрикнул Инатум.
– Ты чего-то хочешь, ты никогда не приходишь просто по делу! Чего?

Недобрая и неискренняя улыбка мгновенно исчезла с лица Цайруса. Ледяным голосом он произнёс:

– Где Рихо?..

***

Рихо долго не мог понять, где находится. Открыв глаза и уставившись на совершенно незнакомый деревянный потолок, молодой Жнец старался не шевелиться и ничем не показывать, что пришёл в себя.

Здесь было тепло, пахло свежеспиленными досками, цветочным чаем и свежей выпечкой; и хотя обессиленного Рихо страшно мутило от аромата еды, дом, в котором так сладко пахло, просто не мог быть опасным.

Жнец осторожно огляделся. В тесной комнате он оказался один; кровать, застеленный вязаной скатертью столик и грубоватой работы комод - вот и всё убранство скромного помещения. Скорее всего, Рихо очутился в какой-то из дэйварских деревень. Этот вывод успокоил Рихо, и он привстал, опираясь на локти.

Тело казалось разбитым и растерзанным. Раны кто-то бережно перевязал, и Рихо сел, борясь с болью; почти сразу всё поплыло перед глазами, и он снова откинулся на постель. Жнец не привык чувствовать себя беспомощным. Он и в прошлом переживал тяжёлые ранения, но настолько плохо ему было впервые. Если бы он мог воспользоваться склянкой с зельями, что всегда таскал с собой... Рихо снова окинул взглядом комнату, но вспомнил, что сумку, одежду и оружие отобрал ещё Сагар.

Дар, непременное свойство любого Жнеца, давал своим обладателям многое. Скорость, сила, стойкость к боли... и способность заживлять свои раны. Сагар должен был знать всё это, так как сам когда-то был Жнецом. Разбойнику стоило умерить жажду мести и просто убить Рихо.

Юный Жнец усмехнулся, подумав об этом. Он жив! Боль и слабость вдруг показались такими мелкими, совершенно незначительными проблемами. Он жив, и только это и было сейчас важно.

Вместе с радостью вернулась жажда исцеления. По телу пробежала дрожь, и хотя от разлившегося в крови жара боль вспыхнула с новой силой, Рихо молча терпел, надеясь поскорее одолеть бессилие. Чем быстрее он зарастут раны, тем скорее он сможет возвратиться в Дэйвар... и доложить, что не справился с заданием.

Об этом думать не хотелось. Рихо на несколько мгновений замер, пытаясь расслабиться. А в следующее мгновение в комнате спокойно и громко прозвучал его голос:

– Хозяева!..

Узкая дверь открылась почти сразу. В комнату быстро заглянула хорошенькая светловолосая девушка лет семнадцати, тут же густо покраснела, взглянув на усевшегося на кровати Рихо, и снова скрылась за хлопнувшей створкой. Пару минут спустя сюда вошёл немолодой уже мужчина в простой крестьянской одежде.

– Доброго утра, - предельно ровным и доброжелательным голосом произнёс Жнец, глядя на вошедшего.