Орден геноцида
Шрифт:
— Я собираюсь дать вечером приём… И заодно собрать в поместье всех видных людей города. Сами должны понимать — в случае чего, защитить их будет проще здесь, а не распылив силы по всему городу…
Я машинально кивнул. Ведь логично же, дэв меня побери!
— Да и тех сил… — бургомистр махнул рукой. — Сколько у нас полиции — сами небось знаете. Железная дорога на Печору перерезана, подкрепление от Его Сиятельства прибудет хорошо если завтра… Так что попробуем до этого срока отсидеться. Магическая защита крепкая, есть оружие и «шарманки». Людей вот только немного…
— Террористов тоже вряд ли много осталось, — сказал я, откладывая в сторону ножик и протягивая руку к графину с водой.
— Быть может — вина? — предложил барон. — По такому-то поводу.
— Я бы не отка… — начала было Хильда.
— Не стоит, нам ещё шестнадцать, — невозмутимо произнёс я, снова пиная блондинку по ноге.
— А мне четырнадцать! — отсалютовала Вилли куском котлеты, наколотой на вилку.
— И как вы только смогли втроём положить столько бандитов… — покачал головой бургомистр.
— Нас этому учили.
— Вижу Райнхард не теряет сноровки. Жаль, что он уже давно не бывает у меня на приёмах… Да и вас ни разу не видел до этого, хотя приглашению присылаю регулярно. Или всё-таки не доходят?
— Мы не склонны к публичности, — пожал я плечами. — Живём уединённо, несём службу, от светской жизни стараемся держаться подальше.
— Ну и зря, лорд Винтер! — рассмеялся Алексей Борисович. — Вон, какие у вас в клане прекрасные юные леди выросли — грех такую красоту скрывать.
— И поэтому тоже мы не склонны к публичности. Троянская война разразилась как раз из-за прекрасной женщины.
— Вы же прямые вассалы князя — чего вам опасаться?
— Мы стараемся не лезть в политику, и не очень любим, когда политика лезет к нам.
— Для тех, кто был курфюрстами Алемании, вы поразительно аполитичны, — усмехнулся барон.
— Именно потому, что мы больше не курфюрсты, у нас такое отношение к политике, — парировал я.
— Справедливо. Однако, как же по-твоему вы ими всё-таки являлись, и сотни лет были теми, кто выбирает императора Священной Лиги?
— Возможно, как раз потому, что предки выбирались из Шварцвальда только на советы князей, а в остальное время не лезли в интриги и заговоры?
— В отличие от кланов Спринг и Саммер, — кивнул бургомистр.
— В отличие от, — подтвердил я. — Всё верно.
— Правда, ветвь древнего рода Спринг здравствует и поныне, если мне не изменяет память…
— Не изменяет. И здравствуют они именно потому, что Оливия Спринг некогда приняла фамилию мужа и приложила все усилия, чтобы новый клан не лез в большую политику.
— Судя по тому, что Часовые Рюгена последние триста лет не бедствуют и не пострадали даже во время Железных Уз — ей это удалось.
— А вы, я смотрю, разбираетесь в истории Алемании — нынче мало кто помнит имена других маркграфов Лиги…
— Моё увлечение — книги, лорд Винтер. По истории в том числе. Увы, я не снискал военных или иных талантов, — развёл руками барон. — Однако, смею надеяться, что в поиске знаний я достиг определённых высот.
— История? — поинтересовался я, отправляя в рот кусочек ростбифа.
— В том числе. Но вообще я специализируюсь на ритуальной магии — сами понимаете, лорд Винтер, что для не самых могучих чародеев, это очень перспективная, хотя и недооценённая область науки…
— Вы верно хотели сказать — опасная область? Ритуалы слишком часто завязаны на обращение к Той Стороне, что никогда ничем хорошим не кончалось.
— Транс и обращение к Чертогу пустоты — тоже суть есть нахождения подле Той Стороны, но это общепринятая практика, совершенствуемая уже не одну сотню лет и признанная вполне безопасной, — парировал Алексей Борисович.
— Пусть так, — слегка поморщился я. — Но что насчёт Вестников?
— Даже готовя еду можно обжечься. Вестники — это лишь мелкое неудобство. Уж поверьте мне, как профессору, защитившему магистерскую диссертацию по теме «Редких магических ритуалов»…
— А каких, например? — не удержалась Вилли.
— Например? — задумался бургомистр. — Ну, если начистоту, то боюсь, что большая их часть — совсем не то, что может быть интересно такой юной леди, как вы…
— Юная леди, — усмехнулся я, — как и все Винтеры в своё время получила на двенадцатилетие винтовку, пять патронов и наказ за три дня добыть трофей с гейста среднего ранга.
— Ах да, — улыбнулся барон. — Всё время вылетает из памяти, что сегодня я имею честь принимать у себя знаменитый клан охотников на чудовищ… В таком случае, как вам ритуал северогренландского племени туле? Загадочные господа, я вам скажу — ни внешне, ни по языку и близко не стоят рядом с местными эскимосами. Одно время их считали потомками каких-то древних скандинавских поселенцев и по языку даже вроде что-то есть похожее, вот только поклоняются они не Одину, а какому-то загадочному Гатанароа, принося ему человеческие жертвы, ради которых они ходят в набеги на окрестные племена инуитов. Что же тут может быть интересного спросите вы? А самое любопытное здесь, что точно такой же ритуал жертвоприношения есть у похожих загадочных племён в Конго, на Новой Гвинее и в Суринаме. Все они резко отличаются, как внешне, так и по языку от всех своих соседей, но при этом удивительно схожи между собой… При этом, несмотря на почти абсолютную идентичность ритуалов, они выполняют их в определённой закономерности, будто бы могут связываться друг с другом.
— Арс Гоэтия не упоминает Герцога по имени Гатанароа, — заметила Мина. — Но это наверняка какая-то сущность с Той Стороны. Вероятно, очень древняя и… уснувшая? Ну, или спящая на момент, когда Аль-Хазред составлял свои трактаты.
— Мои аплодисменты, юная леди! — восхитился Алексей Борисович. — Я пришёл к точно таким же выводам… Только не за две минуты, а за два года. В своё оправдание могу сказать, что должен быть найти весомые аргументы в пользу моей гипотезы.
— И как? Нашли?