Орден последней надежды. Тетралогия
Шрифт:
– Зато, – говорю я, – сейчас все в замке уверены, что я тяжело ранен, а ты за мной ухаживаешь. И никто нас не сторожит!
– Это верно, – соглашается Стефан.
Закончив ломать голову над загадками медицины он падает на соседнюю лежанку. Очень уж насыщенным выдался день, предстоящая же ночь принесет новые хлопоты, а потому следует набраться сил. Тут же он начинает храпеть, тихо, но вполне различимо. Я ложусь на свою лежанку в полной уверенности, что не усну, и так ведь целый день валялся. Итак, что там втолковывал мне по дороге Стефан?
– Понимаешь, – говорил он. –
– И на чьей мы стороне? – спросил я.
– На той, что рвется во Францию, разумеется, – с изумлением поглядел на меня Стефан. – Ты что, хочешь чтобы розенкрейцеры поработили нашу милую Англию?
– Разумеется, я просто мечтаю, чтобы поработили мою милую Францию, – парировал я, но молча.
Есть вещи, которые нельзя озвучивать. Итак, наши интересы со Стефаном все-таки различаются, надо иметь это в виду.
Я продолжал размышлять об этом, вертел мысли так и сяк, пока не проснулся от несильного толчка. Стефан тут же подошел к окну и замер, внимательно разглядывая замковый двор. Тут же метнулся к двери, надолго прилип к ней ухом. В замке было тихо, со двора донесся топот обутых в сапоги ног и звон железа, чей-то простуженный голос едва слышно отрапортовал о смене караула. Церковный колокол ударил дважды и замолчал, еще несколько секунд вяло брехала собака, и вновь над замком воцарилась тишина.
Стефан оторвал от двери ухо и махнул, давай мол, не спи. Я встал, стараясь двигаться бесшумно. Аккуратно капнул маслом из лампы в замочную скважину и, выбрав одну из отмычек, аккуратно повернул в замке. Навыки, некогда полученные в аббатстве Сен-Венсан, не подвели. Вот что значит страна высокой культуры, с давними традициями и сложившейся школой! Уверен, учись я в Англии, сейчас потел бы возле этого замка как медведь возле рыбы, в итоге провалив все задание!
Внутри замка громко щелкнула пружина, и язычок втянулся внутрь. Дверь тяжело распахнулась в тускло освещенный коридор, и мы выскользнули навстречу судьбе. Задача была проста – выбраться во двор, пересечь его и открыть калитку в крепостной стене, выходящую на маленькую площадку над рекой.
Снаружи, как не приглядывайся о существовании калитки вовек не догадаться, а вот откуда Стефан узнал, что она там все же имеется – даже и гадать не надо. Элементарное предательство. Как поговаривал папа Саши Македонского, Филипп: лучший в мире таран – это груженный золотом осел. Ворота любого города открывает толчком копыта.
В замковом коридоре было пусто, тускло чадили факелы, на стенах плясали изломанные тени. Мы быстро проскользнули мимо дюжины закрытых дверей, и я осторожно заглянул за угол. В дальнем конце коридора мерно прохаживался стражник, охраняя идущую спиралью лестницу – вход на второй этаж, в господские покои.
– Распахнутая дверь рядом с ним ведет в караульное помещение, – шепнул мне Стефан.
Итак, тут дежурят самые проверенные из стражников. Сама же казарма расположена в отдалении, чтобы взбунтовавшиеся по какой-либо причине воины не смогли сразу же прорваться на второй этаж донжона. Мудро. Дождавшись, пока стражник повернулся к нам спиной, мы быстро проскочили опасный участок, за углом же нас ждал приятный сюрприз.
Охраняющий входную дверь стражник приоткрыл ее, мечтательно уставясь куда-то вдаль. Как бы даже не на луну, словно был бродячим менестрелем, а не почтенным воином ордена Золотых розенкрейцеров. Заслышав мои шаги он быстро прикрыл дверь, лязгнул засов и воин повернул голову.
Отсутствующий взгляд стражника мигом прояснился, но двигался он недостаточно быстро, и мой кинжал вошел ему в горло раньше, чем его меч покинул ножны. Я аккуратно уложил тело, и Стефан снял с трупа меч, хмуро на меня покосившись Я пожал плечами, хочешь таскать эту железяку – таскай, но копье успел схватить первым.
Деликатно подождав пока луна скроется в облаках, мы выскользнули наружу. Ветер утих, и от земли поднимался холодный влажный туман. Было понятно что лето закончилось, и впереди осень с ее бесконечными дождями. Печально закричала какая-то птица, тусклые звезды то появлялись то исчезали, скрытые невидимыми облаками.
То ли Стефан уже бывал здесь, то ли у него была схема замка, но шел он очень уверенно. Мы обошли стороной широкий плац, оставив донжон за спиной, морщась от запаха миновали свинарник, прошли мимо кузня и отхожих ям. Упершись в замковую стену Стефан повернул налево.
Еще пара сотен шагов и мы вышли к маленькой башне, перед которой прохаживался взад-вперед грузный воин с тяжелыми плечами и шеей борца. В руке он держал боевой топор, сияющее лезвие покачивалось в такт шагам, отбрасывая скудные зайчики от факела, пылающего над входом в башню.
Воин обернулся, словно ощутив мой взгляд, и я торопливо шагнул назад, наступив Стефану на ногу. Тот тихо чертыхнулся, и я расплылся в улыбке. Все-таки намного проще работать с партнером, чем в одиночку. Притянув к себе, я шепнул ему на ухо пару слов, Стефан кивнул и растворился в ночи.
Не прошло и пяти минут, как часовой у башни насторожился, ухватив топор поудобнее. Из тумана медленно выступил Стефан. Голова его свешивалась на грудь, руками же мой спутник обхватил себя за плечи. Стефан напевал что-то ритмичное, забавно подпрыгивая на каждом шагу. Пока часовой разинув рот наблюдал за ночным гостем, я подобрался поближе и рукоятью кинжала с силой ударил его в висок. Что-то хрустнуло, и воин обмяк.
Дверь, ведущая в башенку распахнулась с одного тычка, она и не была закрыта. а вот с наружной дверью нам пришлось повозиться. Мы кое-как скинули пару здоровенных засовов, какими впору въездные ворота запирать, но здоровенный замок решительно отказался сдаваться. Убегали минуты, отмычки, сделанные из закаленной стали, угрожающе гнулись в пальцах, спину жег взгляд Стефана.
Тот как человек деликатный с советами под руку не лез, но сопел все громче. Наконец тишину ночи прорезал громкий скрежет, и Стефан нервно подпрыгнул, бряцая всем железом, какое успел снять с убитого мной часового.