Орёл расправил крылья
Шрифт:
На самом деле, Рихтер придумал эту проверку ещё до визита агента Абвера. Просто до информации о советском шпионе у него и мыслей не возникало, что Хоффман мог быть предателем. Хотелось узнать есть ли у парня яйца, и насколько они стальные, чтобы работать плечом к плечу с ним.
– Готов выполнить любой ваш приказ! – чётко выговорил Антон.
– Отлично! – кивнул штурмбаннфюрер. – Ты отправляешься к австрийской границе, куда двинулись беглецы-евреи. Этим ублюдкам феерично удаётся избегать наших патрулей. Но свидетели все как один указывают направление
– Ловить беглецов? – прервал Звягин. – Но ведь это прерогатива гестапо! Причём тут…
– Ты отказываешься? – выпалил Рихтер.
– Никак нет!
— Вот и славно. Ничего страшного. Просто один раз выполнишь за них грязную работу. Твоя задача доставить их в полицейское управление живыми или мёртвыми. Будут сопротивляться прикончи мразей. Усёк?
– Да!
Антон с трудом держался на ногах, его неожиданно замутило. Нельзя показывать слабость, иначе пропал. Он схватил папку из рук начальника и скрыл лицо за ней, раскрыв на фотографиях и описаниях беглецов.
– Когда отправляться? – вымолвил он.
– Сейчас же! Сперва, конечно, подкрепись в столовой…
– Вас понял!
Антон вышел за дверь, круто развернувшись на каблуках сапог. Внутри у него горел настоящий пожар, обжигавший душу, превращавший сердце в тлеющий уголёк. Нужно поймать евреев, доставить на экзекуцию. Либо самому стрелять в них.
И какой есть выбор?
Правильно: никакого.
Глава восемнадцатая
Полковник Ноздрёв поворочал кочергой угли, подбросил в печь новую порцию дров. Стало теплее, послышался треск. Полено пожирал огонь, жадно впитывая древесину в себя.
Кабинет представлял собой широкую комнату в деревянном доме, где имелось место для стола с документами, походной кровати, шкафа с книгами и картой Союза на стене. Здесь он и жил в последний год, изредка выбираясь в Москву, к семье. Что поделаешь, служба есть служба.
Самое смешное, что Ноздрёв никогда не хотел быть разведчиком. Он родился в семье обычного мещанина, клерка, получавшего нищенскую зарплату, и вряд ли мог грезить о чём-то большем. Но впервые увидев самолёты, взлетавшие в небеса Российской Империи, словно огромные орлы, загорелся желанием стать лётчиком. Единственная в стране школа пилотов расположилась в Гатчине, под Петербургом. И принимали туда избранных офицеров, лучших представителей дворянского рода.
Естественно, пробиться туда стоило невероятных усилий. Нужно отличиться на воинской службе, да так, что тебя похвалят и наградят. «Грудь в орденах, что поле в цветах», - как любил говаривать дед Ноздрёва, сам прослуживший в артиллерийском полку.
Грянула мировая война и Ноздрёв оказался в пехотной роте. Постарался, совершил подвиги, вытащив товарищей из окружения. Его приметил один из офицеров и вскоре он учился в школе разведки.
Империя пала, но на Ноздрёва обратили внимание большевики. Он без колебания вступил в партию, осознав, что защищать Отечество его долг, независимо
И вот, спустя двадцать лет, он готовит шпионов. А о голубых петлицах можно и не мечтать, лишь с грустью смотреть на пилотов.
Стук в дверь оторвал полковника от воспоминаний. Он вздрогнул, поставил кочергу возле печки.
– Кто там ещё? – буркнул он, разворачиваясь к выходу.
Дверь распахнулась, впуская в комнату ледяной ветер. Бумаги вспорхнули со стола, словно рассерженные галки. Ноздрёв поморщился и пошёл подбирать документы.
– Извините, товарищ полковник, - затараторил вошедший мужчина. – Новое донесение из Германии. Приказано вручить срочно.
– Ещё бы! – сказал Ноздрёв. – Ребров, не стой как столб, садись.
Лейтенант твёрдым шагом направился к стулу напротив стены с картой. В шинели и шапке-ушанке, раскрасневшийся от мороза. Лицо идеально выбритое, брови покрывает иней.
Полковник перехватил депешу, отошёл к столу, чтобы изучить секретное донесение.
– Любопытно, - промычал Ноздрёв, расшифровав код. – Наш Антон закончил военное училище и готовится поступить на службу к Рихтеру. Именно этот нацист занимается секретными проектами Рейха.
– Товарищ полковник, вы не имеете права разглашать…
– Ой, да брось ты! – отрезал Ноздрёв. –Мы вместе обучали Звягина, знаешь парня как свои четыре пальца. Это ведь благодаря ему тебя успели зашить хирурги, или уже забыл?
Ребров понурил голову, подняв вверх обезображенную руку. Полгода назад во время учебных стрельб, карабин взорвался в руках у лейтенанта. Он лишился мизинца, потерял много крови. Звягин на плечах вытащил его с полигона, доставил к машине. Это одна из тех причин, почему именно Антона выбрали для миссии в сердце Рейха.
– Переживаю за него, как за родного брата, - кивнул лейтенант. – Но приказ есть приказ.
– Расслабься, - усмехнулся Ноздрёв. – К тому же, это чистой воды идиотизм. Именно ты наладил связь с Отто Вебером, да половина операции стала возможна благодаря тебе. Я даю допуск под свою ответственность. Кстати, как там наш немец?
– Пока ни у кого не возникает сомнений, что он обычный дипломат. Парень прекрасно играет роль немецкого патриота, постоянно хвалит режим Рейха.
– Надеюсь, так будет оставаться и впредь. Скажу честно, Ребров. Начальство требует свежих новостей, им нужны чертежи новейшего оружия. И плевать, что наш кадет рискует своей шкурой. Такова роль советской разведки, погибнуть, но достать информацию
– У нас нет данных о том, что немцы изобрели что-нибудь стоящее, - пожал плечами лейтенант. – Зато точно знаем, что авиация может представлять серьёзную угрозу. Небо Испании это доказало, Франко здорово повезло с немецкими «юнкерсами». Я уже молчу про подводный флот.
– Всё это бабушка надвое сказала! Промышленность Германии должна чудом обеспечить нормальный выпуск техники. И чем заправлять будут, а? Нефтяных месторождений в Рейхе нет. Но Гитлер мечтает о завоеваниях, Наполеон недоделанный.