Организация здоровьетворящего образования в современной школе
Шрифт:
И далее. «Декларируя преследование одной цели – здоровья, медицина фактически главным образом занимается лечением болезней. Но излечение болезней приносит здоровье далеко не всегда. Мало того, в организме человека нередко остается след не только от перенесенного заболевания, но и от самого лечения, насыщенного альтерирующими психическими (нервно-эмоциональный стресс), физическими (ионизирующие излучения, токи высокой частоты, ультразвук и пр.), химическими (химиотерапевтические, наркотические и прочие лекарственные препараты) и биологическими (вакцины, сыворотки) факторами. Достижения любой медицины состоят главным образом в том, что очень многим она в той или иной степени возвращает («ремонтирует») здоровье. Но, излечивая болезни и спасая умирающих, современная медицина недостаточно участвует в активном создании («капитальном строительстве») здоровья» (67, с. 23).
Анализ данных положений позволяет констатировать, что
Переходя к обоснованию валеологии, И. И. Брехман пишет: «Подавляющее большинство людей очень хорошо знают, что полезно и что вредно для здоровья, но не следуют известным правилам… Поэтому следовало бы более четко, конкретно и требовательно сформулировать обязанности человека в отношении сохранения своего здоровья, здоровья своих близких и окружающих людей» (68, с. 15). Эта же мысль звучит и во втором издании его монографии «Валеология – наука о здоровье»: «Наконец, еще об одном, самом распространенном и обезоруживающем виде незнания. Очень часто люди не знают, что одни способны сделать с самими собой, какими огромными резервами физического и психического здоровья обладают, сумей они сохранить и задействовать их, вплоть до увеличения продолжительности активной и счастливой жизни.
Таким образом, на фоне общей грамотности люди многого просто не знают, а если и знают, то не следуют правилам здоровой жизни. Для здоровья нужны такие знания, которые стали бы бытием» (66, с. 63).
Данные рассуждения И. И. Брехмана, с одной стороны, подтверждают наши выводы о том, что современный человек, во-первых, не несет ответственности за свое здоровье, во-вторых, зачастую не знает о том, что он должен сам ее нести и, в-третьих, просто не имеет представления о том, как это делать; а с другой стороны, являются обоснованием необходимости для человека знаний о здоровье. И далее ученый ставит, как ему представляется, «естественный вопрос, а нужна ли наука о здоровье, если медицина исторически… декларировала сохранение здоровья в качестве главной своей цели. Но если бы это было действительно так, – продолжает он, – то показатели успехов здравоохранения должны были бы основываться на данных об уменьшении числа больничных коек, закрытии за ненадобностью больниц и станций скорой помощи, переквалификации части врачей в консультантов по здоровому образу жизни. Сейчас же здравоохранение видит свои заслуги в увеличении числа посещений поликлиник, объемов госпитализации и скорой помощи. Все это неизбежно, так как число больных не уменьшается, а увеличивается.
Однако путем преимущественно лечебной медицины и больничного здравоохранения дальше идти нельзя. Нужно повернуться лицом к еще не больным людям и заняться первичной профилактикой как самым главным делом медицины и здравоохранения, привлечь к нему все силы и средства государства и общества. Задача эта не укладывается в рамки медицины; поэтому нужна не альтернативная, а содружественная медицине наука» (67, с. 5). Подчеркнем последнюю мысль: нужна наука не альтернативная, а содружественная (!) медицине. Эго очень важно, ибо только сотрудничество медицины и валеологии, построенное на взаимодополняемости, и их одновременная направленность на излечение болезней, с одной стороны, и становление здоровья, с другой стороны, являются важнейшими условиями полноценного выполнения этими науками своих функций.
Положительный ответ на вопрос о необходимости валеологии сразу же влечет за собой другие вопросы: кто такой валеолог (или специалист в области здоровья); каковы его профессиональные функции и где и как готовить специалистов подобного рода? И на эти вопросы И. И. Брехман отвечает достаточно обстоятельно: «Специалист по здоровью фактически должен быть воспитателем навыков и правил поведения, важных для сохранения здоровья. Он должен не лечить человека, а учить (выделено нами. – Т.О.) его. Учение же предусматривает наличие учителя. Кто может быть учителем-наставником в вопросах здоровья…? В это дело должны включаться воспитатели детских дошкольных учреждений, все преподаватели школ и вузов, работники культуры и искусства, печати, радио и телевидения. Представители всех упомянутых профессий, от врачей до поэтов, сами должны быть образцами правильного образа жизни и хорошего здоровья (выделено нами – Т.О.). Но первыми учителями должны быть, конечно, родители… Вероятно, не обойтись и без профессионалов. Они должны быть разных уровней – от ученых в области здоровья до специалистов среднего звена» (68, с. 14). «Специалистов по здоровью (валеологов) будут готовить новые вузы, необходимо организовать и соответствующие научно-исследовательские институты» (68, с. 20).
Методологическая ценность данных тезисов состоит фактически в обосновании ученым необходимости, во-первых, валеологического образования всех специалистов, связанных с процессом воспитания человека, а во-вторых, организации специальной подготовки соответствующих кадров: педагогов-валеологов и ученых валеологов-исследователей.
Анализ всех приведенных выше рассуждений И. И. Брехмана дает основание сделать ряд важных выводов.
Во-первых, появление валеологии – закономерное событие, отражающее осознаваемую в настоящее время обществом потребность в индивидуальном здоровье человека как условии развития, совершенствования и прогресса человеческого общества.
Во-вторых, валеология, опираясь на все знания о человеке и о здоровье, открытые другими науками, в отличие от них рассматривает человека с позиции законов здоровья. Используя знания из этих наук в качестве общефилософской, общенаучной или конкретно-научной методологической основы, она в то же время существенно отличается от всех них (за исключением, может быть, только практической психологии в части, обозначаемой рубрикой «Познай себя, человек»).
В-третьих, важно констатировать, что медицина не обеспечивает здоровье человеку не потому, что она некомпетентна в этой области или, как часто можно слышать сейчас, врачи неквалифицированно делают свое дело, а потому что предметом медицинской науки является изучение болезней человека и разработка путей их излечения. В «Большой медицинской энциклопедии» медицина определяется как «одна из древнейших наук, имеющая целью лечение и предупреждение болезней человека» (60, с. 47). Причина такого положения кроется в том, что понятие здоровья, как отмечает И. И. Брехман, «с давних пор не имело конкретного научного определения. И это, несмотря на то, что корифеи мировой и отечественной медицины придавали первостепенное значение здоровью как великому дару природы» (67, с. 3). В то же время следует отметить, что в области исследования и лечения болезней медицинские наука и практика достигли и продолжают достигать огромных успехов.
В-четвертых, здоровье человека зависит не столько от медицины и здравоохранения, сколько от всего комплекса природных, социальных, экономических, политических и других условий жизни человека и в еще большей степени, как мы считаем, от готовности человека быть здоровым. Согласно заключению экспертов Всемирной организации здравоохранения (1985), состояние здоровья населения лишь на 10 % определяется уровнем развития медицины как науки и состоянием медицинской помощи, на 20 % – состоянием окружающей среды и на 50 % (!) – образом жизни людей. (52, с. 3).
В-пятых, становлению, восстановлению, поддержанию и сохранению здоровья человека необходимо специальным образом учить, начиная с первых шагов его сознательной жизни. (Одним из признаков начала этого этапа можно считать появление в речи ребенка слов «Я сам». Это происходит у детей приблизительно в возрасте 3–4 лет и зависит от интенсивности их индивидуального развития.)
И, наконец, в-шестых, для обучения населения здоровью необходимы специально подготовленные к этому педагоги или, по-другому, учителя здоровья. (О содержании подготовки таких специалистов речь пойдет в третьей главе нашего исследования.)
Итак, валеология как наука является реальностью и находится на стадии становления и развития: отрабатывается ее категориальный аппарат, содержание, методы исследования, принципы, законы и закономерности, определяются теоретические и практические проблемы, намечаются пути их решения. Анализ этого процесса, а также отсутствие общепринятой концепции валеологии дает нам основание предложить свою дефиницию этого понятия.
Практически все современные авторы (Г. Л. Билич и Л. В. Назарова, В. И. Дубровский, В. В. Колбанов, С. В. Попов, Л. Г. Татарникова, Б. Н. Чумаков) вслед за И. И. Брехманом начинают свои рассуждения о валеологии с выявления этимологии этого слова. В его основе лежат латинские «vale» и «logos», которые переводятся соответственно «будь здоров» и «учение, знание, наука». Сам И. И. Брехман в 1980 году пишет: «Трудно удержаться от соблазна придумать название для этой науки. Может быть, ее следует назвать валеологией (от латинского vale – здравствовать, быть здоровым)» (68, с. 20). И чуть позже в 1987 году уже в монографии, посвященной валеологии, уточняет: «Если у новой науки есть основания, то она должна иметь и название. Это очень важно, так как название – уже значение («Nomen est omen» – лат.). Мы назвали науку о здоровье валеологией… Доктор С. Фудлер, редактор английского издания нашей книги пишет в предисловии к ней: «Валеология – наука о здоровье. Почему этого слова нет в нашем словаре? Почему у нас нет зеркального отражения патологии…?» Хочется верить, что это слово появится во многих словарях, что валеология разовьется в большую самостоятельную науку и породит в ряде стран государственную систему обеспечения здоровья. Пока положено лишь начало валеологии, но, как считал Пифагор, «начало – половина целого» (67, с. 5).