Оригиналы
Шрифт:
— Тебе необходимо время. Я понимаю.
— Я не уверена, что время может это исправить. Я просто… — Я смотрю ей прямо в глаза. — Я больше не могу тебе доверять.
Она вздрагивает, совсем немного, но этого достаточно.
— У тебя есть на это полное право, — печально говорит она. — Но я собираюсь и дальше пытаться делать всё возможное для вас. А тем временем, не могли бы мы устроить перемирие? — Её голос ломается и она кашляет. — Можем мы быть немного более открытыми друг с другом?
— Я согласна.
— Ладно.
— Волосы, — говорит она. — Мне нравится.
Я поворачиваюсь на стуле и смотрю на неё; в её глазах стоят слёзы, но она просто смахивает их прочь.
— Тебе идет голубой.
После того как она ушла, когда я иду по прихожей и вижу себя мельком, я ощущаю комфорт, зная, что она была в чём-то права. И, как она и сказала, это только начало.
Глава 31
Моя часть теперь немного длиннее первой части.
Школьный совет, химия, тригонометрия, психология, испанский, танцы и творческая мастерская — всё это теперь моё, нравится мне это или нет.
— Ты готова? — спрашивает Шон утром в первый день учебы. Мы среди массы других студентов; мы приехали вместе на его машине. Снаружи ясно и свежо, а я ношу ту одежду, которую выбрала сама. Мои волосы гладкие, несмотря на всю нервозность. Я улыбаюсь.
— Думаю, да, — говорю я, беря Шона за руку. Пока мы преодолевали свой путь к школе, мы получили много внимания от других школьников. Возможно, это из-за того, что мы всё ещё новая парочка, а может быть, это из-за моего нового имиджа. Скорее всего, немного того и немного другого. Они не в курсе, что изменилось нечто большее, чем цвет моих волос.
Когда наши отражения появляются на внешней стороне двери, Шон спокойно говорит:
— Ты же знаешь, что выглядишь очень круто?
Мой желудок делает сальто, я сжимаю его руку.
— Я обожаю тебя, и не только за комплименты.
Дейв выглядит удивленным моим появлением на школьном совете, но предпочитает оставить меня в покое, что просто отлично для меня. Химия и тригонометрия проходят менее кошмарно, чем я ожидала; в перерыве между тригонометрией и психологией я бегу к Элисон.
— Элизабет, твои волосы восхитительны, — говорит она, тепло улыбаясь.
— Спасибо! Ты хорошо провела День благодарения?
— Пф, как обычно, — говорит она, пожимая плечами. — Индейка, семейные драмы, принудительные настольные игры. А как у тебя?
— Тоже ничего особенного. Эй, давай сходим как-нибудь выпить кофе снова?
— В любое время! — говорит Элисон, сияя.
— Может быть, сегодня? — спрашиваю я. Она выглядит удивленной.
— А как же чирлидерство? Разве у тебя нет тренировки?
— Я бросаю, — говорю
— Совсем не как я, — говорит она, смеясь. — Ну, я сожалею по поводу твоей ноги — и репетитора, но я рада, что у тебя теперь будет больше времени на тусовки. Встретимся после школы у твоего шкафчика?
— Замётано. — Я поворачиваюсь, чтобы уйти, затем оборачиваюсь. — Эй, Элисон?
Она смотрит на меня с ожиданием:
— Да?
— Мои друзья зовут меня Лиззи. Надеюсь, ты будешь тоже.
Когда я прихожу после школы домой, Элла и мама вместе в гостиной. Я ловлю обрывок разговора: Элла говорит о своей новой школе.
— …просто это немного более сложно, в хорошем смысле, — говорит она.
— Ты всегда была старательной ученицей, — отвечает мама, тепло улыбаясь.
— Я приму это за комплимент, — говорит Элла, улыбаясь в ответ.
Затем они замечают меня, стоящую неподалеку.
— Лиззи! — говорит мама, садясь прямее на своём стуле. — Присоединяйся к нам. Расскажи, как прошел твой первый день?
Сцена выглядит такой нормальной — простая привязанность между мамой и дочкой. Я могла бы стать частью этого. Но что-то держит меня примерзшей к дверному проему, что-то, что пахнет больше чем недоверие. Это эгоистично, но в какой-то мере я чувствую, что мама обидела меня сильнее. Возможно, это из-за того, что я выследила её; возможно, это из-за того, что она не позволила мне встречаться с Шоном. А возможно, это из-за того, что она оставила меня в Сан-Диего, когда Мэгги похитила девочек.
— Всё прошло отлично, — говорю я, скрывая свои эмоции. День прошел намного лучше, чем просто отлично, но я не готова. Мы с мамой заключили соглашение, но это не значит, что я буду делиться лишней информацией. — Я возьму содовую и пойду делать домашнее задание. Попозже зайдёт Шон.
Я смотрю на маму, ожидая её протеста. Ожидая, что она скажет, что Шон не слишком хорош для моего имиджа, не слишком хорош для меня. Ожидаю обычной маминой реакции.
Вместо этого она говорит:
— Шон кажется милым парнем. Содовая в гараже, принесешь упаковку?
— С новой тобой, — говорит Шон, лучезарно улыбаясь, когда я открываю входную дверь. Я оцениваю его незалаченные волосы, теплую футболку, черную толстовку с капюшоном, потертые джинсы и кроссовки, и думаю, что это мой идеальный тип. Он протягивает мне запечатанный подарок; я беру его с любопытством и улыбкой.
— Ты такой милый. Что это?
— Тебе придется подождать и увидеть.
— Иди сюда, — говорю я, хватаю его за футболку и тяну за порог. — Или хочешь побыть снаружи?