Орк-полукровка. Эвиленд
Шрифт:
В конце концов я не выдержал и обратился с мольбой к Светлике:
— Ты же маг! Сделай хоть что-нибудь с этой оксовой погодой!
— Не могу, — поджав губы, проронила девушка. — Хоть за силой я и обращаюсь к элементалям, повлиять на саму природу я не могу, для этого нужно как минимум с дюжину чародеев. И не богохульствуй, кстати….
— Если мы будем плестись с такой скоростью, то мы, друг мой Эрик, не доберемся до Харункрафта и к седьмой луне, — проворчал Хикс, придерживая примускула и ровняясь со мной.
— Во-первых, я тебе не друг, — буркнул я. — Во-вторых, а тебе-то чего переживать?
Но орк отрицательно качнул головой.
— Нет, Изгой. Мы здесь потому, что Ориксу нужна смерть Черепа, а значит, это и наше дело тоже.
— Нда? Тогда, скажи мне, какого Окса Орикс впутал сюда нас с Элем? Разве он не мог сразу послать тебя с дружками? — желчно осведомился я.
— Втроем мы бы не справились, а посылать больший отряд слишком рискованно.
— Ха-ха! — язвительно рассмеялся я. — Можно подумать, с нами у вас больше шансов!
— Орикс верит в тебя, — после минутного молчания угрюмо буркнул Хикс. — Он считает, что если кто и сможет добраться до горла Кана, так только ты.
— Да? И почему же это он так во мне уверен? — ехидно поинтересовался я.
Орк пожал плечами и непонятно ответил:
— Орикс так сказал, — пару мгновений помолчав, сосредоточенно хмуря брови, он добавил: — Сказал, что ты единственный, кого не сможет пристукнуть некромаг. По крайней мере, так сразу.
Я встрепенулся.
— Что? Вы знаете о Сделке Кана?
Хикс мрачно кивнул.
— Будь он проклят, Оксово отродье, штир крафт! — с чувством выругался Дазан.
— Почему Орикс считает, что некромагу меня не достать? — спросил я, мысленно прокручивая в памяти нашу последнюю беседу с главой Анклава орков в поисках подсказки.
Но Хикс лишь пожал плечами и покачал головой.
— Он не пояснял.
Я нахмурился. Оксов Орикс!.. Ничего, я еще доберусь до его клыкастой морды, он мне за все ответит!..
Дидра усмехнулась.
— Ты нашла что-то смешное в словах командира, изгойка? — тут же взвился один из Хиксовых головорезов.
Дидра неопределенно покачала головой.
— Просто я подумала, что жизнь каждого из нас не сможет вернуться в привычную колею, пока жив Кан. Умрет или Череп, или мы, и другого выхода нет…
В отряде снова повисла тишина. Ледяной дождь и унылый серый пейзаж как-то не располагали к долгой приятной беседе. Постепенно день клонился к закату. Когда черная длань ночи сжалась вокруг нас, забирая из мира краски и погружая его промозглую темноту, мы въехали в какую-то небольшую безымянную деревеньку. Общим советом было решено остановиться тут на ночлег.
Это была даже не деревенька, а так — пяток домов вдоль тракта, да захудал таверна. Было видно, что путники не часто тут останавливались. И я их очень хорошо понимал. Впереди, всего в дневном переходе, лежал большой поселок Скальт с гораздо более пригодными для жилья трактирами. Мы бы тоже не стали здесь останавливаться, если бы не дрянная погода и накопившаяся за пять дней монотонного пути усталость.
От мощного пинка Хикса дубовая дверь трактира распахнулась и с оглушительным грохотом врезалась в стену. Взгляды немногих посетителей таверны мгновенно обратились на нас. Что ж, ничего не могу сказать: не часто
Дородный трактирщик, справившись с первой волной изумления, проворно подскочил к нам, вытирая руки о грязное, замызганное полотенце, и подобострастно кланяясь на каждом слове, спросил:
— Чего изволят господа орки? Эрлы эльфы? Почтенные соотечественники?
Я разражено фыркнул. Конечно же, в первую очередь нужно было спросить не-людей, а уж потом можно было обратиться и к своим «почтенным соотечественникам». Подобное рабское преклонение перед расами, едва не уничтожившими нас во время Второй Великой войны, говорило о несомненной трусости и непревзойденной подлости человеческой расы. Я на собственном опыте знал, что и орки, и эльфы сначала выказывали почет и уважение своим сородичам, а уж потом обращали внимание на иноземцев. Но только не люди. Мы привечали наших не состоявшихся убийц и презрительно кривили губы при виде своих соотечественников…
В трактире было всего семь комнат — четыре на первом этаже и три на чердаке. Как оказалось, непогода загнала под эту крышу не только нас, и комнаты первого этаже были уже заняты. Я поморщился. Значит, придется делиться на группы и ютиться в малюсеньких комнатушках чердака.
Но прежде всего — это пылающий очаг и добрая еда. Как бы там ни было, но поездки по сырой и промозглой погоде были весьма и весьма утомительны.
И мы расселись за одним из столов, распугав своим грозным видом и чересчур шумным поведением почти всех посетителей таверны, спешно разошедшихся по своим комнатам. Не пошевелились лишь двое сидевших за узкой стойкой бара мужчин. Похоже, они были слишком пьяны для того, чтобы самостоятельно перебирать ногами.
— Я не хочу забираться на чердак! — заявил Дазан, осушив шестую по счету кружку пива.
— Тогда иди, спи на улице, — буркнул я, зорким взглядом окидывая полупустой зал таверны.
Подошел хозяин таверны и принял у нас заказ. Не прошло и пол оборота, как перед нами плюхнулись помятые, железные миски с какой-то серой разваренной кашей и крохотными, полусырыми куриными ножками, выглядевшими настолько неаппетитно, что их могли есть только оголодавшие орки. Что они и делали. Я с тоской наблюдал, как это гадкое месиво со скоростью примускулов исчезает в их здоровенных глотках. Сидевший рядом со мной Эль сосредоточенно хрустел сырой морковкой, а девушки и вовсе предпочли отказаться от такой трапезы.
— А давайте «попросим» постояльцев убраться отсюда? — хищно улыбнувшись, предложил Морской демон и, отставив в сторону опустевшую кружку, ткнул большим пальцем через плечо в направлении комнат первого этажа.
Речной ужас довольно загоготал, но Хикс, к моему немалому удивлению, нахмурился и покачал головой.
— Нет, — негромко проговорил он. — Орикс сказал не привлекать к себе внимания. Чем незаметнее мы будем себя вести, тем больше вероятности, что птичка не упорхнет из клетки, и мы сумеем свернуть ей шею.