Осада
Шрифт:
— Спасибо тебе, — прошептал чуть слышно. — Спасибо, ты спасла меня.
Лонго замер, стараясь вдохнуть.
— Я люблю тебя, — выговорил он чуть слышно, смежил веки и ощутил теплую мглу, подступавшую стремительно, окутывавшую его, гасившую память.
Проваливаясь в нее, он расслышал голос Софии:
— Я люблю тебя, Лонго, я тоже тебя люблю.
Последним, что он почувствовал, было прикосновение ее губ.
Тело его сожгли на следующий день, после чего «Ла Фортуна» отплыла на Хиос. Море было спокойным, плавание — недолгим. Вскоре после прибытия Уильям утвердился как новый хозяин земель Лонго
София тоже поселилась при них. Живот ее округлялся, и вот прохладным январским вечером наступило время родов. Мария взялась быть повитухой, и Порция находилась поблизости, успокаивая роженицу. Уильям же оставался за дверью комнаты, слушал крики и беспокойно переминался с ноги на ногу.
Никогда прежде Софии не приходилось терпеть подобную боль. Схватки длились всю ночь. Она выбилась из сил, но старалась, тужилась. Наконец Мария объявила:
— Еще немного, тужься еще — уже показалась головка!
София впилась зубами в кожаный ремень, вложенный в рот, напряглась — и дитя появилось на свет. Ребенок сразу заплакал.
— Девочка! — радостно объявила Мария.
Она перевязала пуповину и подняла малышку, чтобы показать матери. Но София не смотрела. Она зажмурилась и отчаянно напряглась.
— Уильям! — крикнула Мария.
Дверь сразу распахнулась.
— Возьми ее и держи аккуратно!
Уильям принял плачущую малышку и замер, не зная, что делать.
— Ну, чего встал? Иди! Не видишь — у нас еще работа! Похоже, близнецы.
Мария снова уселась на табурет в ногах Софии.
— Уже почти, почти, — шептала Порция на ухо роженице. — Тужься еще, тужься!
Царевна стонала от боли и усталости, но старалась изо всех сил.
— Головка! Еще чуть-чуть, — призвала Мария, София поднатужилась — и с жалобным криком на свет явилось второе дитя.
— Мальчик! — восхищенно воскликнула Мария. — Это же мальчик!
София улыбнулась. Измученная схватками и потугами, вымотанная донельзя, она была счастлива, как никогда в жизни.
— Дай их мне, я хочу подержать.
Мария осторожно уложила плачущее дитя ей на руки. София покачала его, и мальчик успокоился. Она шепнула ему:
— Здравствуй, маленький Лонго.
В комнату вступил Уильям, и на другую руку Софии положили девочку.
— Здравствуй, моя красавица София! — Царевна поцеловала ее в лоб.
— Они прекрасны, — признала Порция.
— Целых двое, — сказал Уильям. — Лонго бы гордился.
Глаза Софии заполнились слезами. Она кивнула, не в силах говорить и не находя слов.
— Полагаю, теперь они — наследники империи, — заметил Уильям. — Последние римляне.
— Нет, они всего лишь мои дети. Не больше и не меньше — просто дети.
— Хватит болтать, — сварливо вмешалась Мария. — Ну-ка все вон, оставьте ее в покое. Ей надо отдыхать.
Она выпроводила хозяина за дверь, осторожно взяла младенца Лонго, а Порция забрала маленькую Софию.
— Мы присмотрим за ними, — сказала Мария Софии-старшей. — А ты спи, тебе надо набраться сил. Их много понадобится, прокормить сразу двоих.
Они удалились, и София осталась одна, но заснуть, переполненная счастьем, не могла. Улыбаясь, она прошептала:
— Спасибо тебе, Лонго. Спасибо.
Мехмед правил тридцать лет. Он остался в истории как Мехмед Фатих, Мехмед Завоеватель.
Тело императора Константина так и не нашли. После его смерти императором Рима стал Дмитрий, но его правление было недолгим. Спустя два года после падения Константинополя его столица, Мистра, была захвачена турками, а Дмитрий — казнен.
Геннадий носил патриаршую митру восемь лет. Его выпускали из кельи лишь на церковную службу. Он так и не покинул церковь Христа Спасителя.
Уильям же благополучно хозяйствовал на Хиосе и преуспел. В свое время он отправился на войну в Испанию, и рядом с ним сражались сыновья Тристо и Лонго. А дочь Софии, София, стала царицей. Но это совсем другая история.
София-старшая дожила до глубокой старости. В 1497 году она, взяв с собою пепел Лонго, вернулась в Константинополь и месяцем позже умерла. Ее и прах Лонго захоронили у городских стен, в церкви Пресвятой Девы у животворящего источника, Зоодохос Пиги. Их надгробный камень украсили простые слова: «Здесь лежат двое римлян».
ПОЯСНЕНИЕ АВТОРА
Главные события и действующие лица «Осады» реальны. Настоящий Лонго был генуэзский дворянин и кондотьер; избранный императором Константином, он возглавил оборону города. Его противник, молодой султан Мехмед, был в самом деле лишен трона в детстве и мечтал самоутвердиться, завоевав город городов, Царьград, кизил елма — красное яблоко, как называли его турки. Выведенные в книге Константин, Нотар, София, Геннадий, Далмат, Улу, Ситт-хатун и Гульбехар имеют реальных прототипов. Целиком вымышлены только Уильям, Иса и Тристо, но все они вполне могли существовать. Пленные англичане иногда продавались на рынках Константинополя. Будучи землевладельцем и кондотьером, Лонго нуждался в помощниках вроде Тристо. Отравители, подобные Исе, изобиловали в мусульманском мире, где искусство приготовления ядов было куда более развито, чем в Европе. Белый порошок и жидкость, использованные Исой в книге, — вещества, содержащие цианиды. В те времена они приготовлялись из листьев лавровишни. Противоядие, данное Мехмеду, являлось, скорее всего, раствором сахара и селитры, главного компонента пороха, в горячей воде.
Я более или менее точно пересказываю события, приведшие к осаде и падению Константинополя в 1453 году. Последний Крестовый поход действительно потерпел крах на Косовом поле, а братья Константина посягали на трон. Я постарался упростить теологические дебаты по поводу унии, но на самом деле возникшие по ее поводу разногласия стали одним из главных факторов, обусловивших падение города. Осада сама по себе удивительна и едва ли нуждается в приукрашиваниях. Перегородившая залив цепь, исполинские пушки, перенос турецких кораблей по земле, туннели под городом, плавучий мост через Золотой Рог — все это существовало на самом деле. Последнее прощание Константина с друзьями и слугами достоверно, и я почти дословно воспроизвел его обращение к войску. Осада была настолько полна событиями, что мне пришлось опустить некоторые битвы. Так, я совместил две атаки в начале осады и не упомянул ночную атаку с применением гигантских осадных башен. В остальном я лишь изменил обстоятельства прибытия Лонго, заставив его явиться с кораблями, прорывавшимися сквозь турецкий флот. В действительности Лонго прибыл еще до начала осады.