Ошейник для Лисицы 2
Шрифт:
Быстро пришла ночь — мы ехали ещё в темноте, когда Флёр впервые за первый день похода, открыла пасть и тихо скомандовала:
– Привал на ночь. Разведи костёр.
Мы остановились у небольшого ручья, текущего с высоких гор к западу от нас. Флёр почти сразу спрыгнула с волчицы и похлопала её по бокам, выражая свою благодарность за поездку. Волчица тихо зарычала и лизнула морду Флёр, задев языком и её ошейник.
Конечно лисица не стала злиться на неё – ведь волчица ничего не знала, но, строго посмотрев на меня, отправилась в лес на охоту. Я расседлал своего серого собрата и тоже погладил его по морде, подтолкнув к белой волчице. Волк угрюмо посмотрел на меня, лизать не стал, и отправился к белой с повинной мордой.
Ну как ещё можно отрицать, что даже у таких зверей как они, нет чувств?
Костёр я развёл довольно быстро, и как только вернулась Флёр, он уже полыхал вовсю, согревая меня и пару волков, которые присели поближе к огню. Лисица, немного задержавшись, вышла из леса, волоча за собой целую тушу дикого кабана.
– Ого! – я сразу бросился к ней, и помог доволочить добычу до костра, – Флёр, зачем так много? Мы столько и не съедим и волочить будет тяжело...
– Не думай только о себе, Ренар. Нашим волкам тоже надо много есть, – пробурчала Флёр.
– Думаешь, они не наелись кроликами?
Но по выражению голодных морд наших волков, я сразу догадался, что они съедят не только этого кабана, но и ещё троих таких. Прокормить эва – непосильная задача для большинства...
Флёр достала свой старый нож из сапога и стала свежевать тушу. Серый волк сразу же подполз поближе, улёгся рядом с лапами Флёр и стал жалобно поскуливать, глядя на мясо. Легонько улыбнувшись, лисица стала подкармливать волка тем, что оставалось от основной массы мяса. Наблюдать за таким зрелищем было очень забавно, но главное, что я отметил для себя – Флёр наконец-то улыбнулась.
– Рен, тебе сколько? – Спросила она, отделяя самую мясистую часть и разрезая её на куски.
– Вот помнишь, ты мясо готовила... на прутиках? Вот столько же. Кстати неплохо было бы снова сделать это...
– Не думаю. Готовить его довольно долго, да и ни одной нужной приправы нет.
– А что для этого нужно? – поинтересовался я, беря свою порцию сырого мяса.
– Уксус, лук... Перец-соль по вкусу, как говорится... – Она насадила пару кусочков на прутик и поставила мясо над огнём, а сама поделила остатки туши надвое и отдала на растерзание волкам.
– Уж что-что, а вкус у тебя отменный...
– Много сырого ем. И когда готовлю... хочется чего-нибудь особенного.
– Понимаю...
Разговор был закончен. Мы молча сидели и ждали пока приготовится наша еда, а волки, наевшись и напившись воды из ручья, который они нашли неподалёку, свернулись клубочком и заснули. Мы с Флёр остались одни и долго сидели молча, пока лисица не сказала, глядя на меня:
– Не хочется разговаривать об ошейнике...
– Я тебя понимаю.
– Нет, не понимаешь...
– Думаешь, я не помню, как остался без единой целой кости в теле, только за то что остановил тебя?
– Наверно это тяжело забыть.
– Ха. Более чем. Как вспомню – так кидает в дрожь. Ощущения очень хорошо запомнились...
– А мне запомнилось как самый мелкий кусок, – она постучала по ошейнику пальцем, – пробил мне шею насквозь.
– Ты чуть не умерла тогда, – напомнил ей я, – Если бы не Арен...
– Я тогда умерла, Ренар...
– Да... Ну тебя же спасли. Наверно было бы гораздо хуже без тебя...
– Ренар, мы вернём твою жену, обещаю, – приободрила она меня, видя что я перестал есть. На глаза опять навернулись слёзы, но я быстро утёр их лапой.
– Лис... Только не плачь, прошу, – она подсела ближе, – когда тебе плохо мне тоже плохо...
– Это была глупая затея... извинения... Так и не извинился, а ничего не произошло. Ни войны, ни угроз – ничего.
– Лучше было бы... В любом случае, Ренар, – строго сказала она, – Это твоя ошибка. Ты же сам мне говорил, что неисправимых ошибок не бывает – так чего ты унываешь?
– Слишком тяжело терять...
Флёр села ещё ближе и приобняла меня за плечо.
– Вот тут я тебя понимаю.
Её тепло лучше костра разлилось по моему телу и мне стало теплее. Я вспомнил как мы сидели так с Эмерлиной, как наслаждались уютом друг друга... Но Флёр... У меня с языка сорвался вопрос, который давно крутился у меня в голове:
– Флёр, ты любишь меня?
Лисица даже не удивилась. Только вздохнула поглубже.
– Смотря что ты вкладываешь в понятие Любить, лис.
– Ну... Как Арена. Я не знаю... ну вот так вот... нежничать, ласкать...
– Наверное да... Есть самое главное, чтобы любить тебя...
– Что?
– Доверие, Ренар. Пусть ты неисправимый лжец, но я знаю, что я от тебя ничего плохого не дождусь. И всё всегда будет хорошо...
– Да? Спасибо, Флёр... – я расчувствовался от таких слов – доверяла мне только Эмерлина... и Арен.
– Да конечно же... Ты ведь тоже доверяешь мне, ведь так?
– А я бы сорвался с места, вместе с тобой неизвестно куда и неизвестно зачем? – я решил рискнуть и чуть-чуть почесал её под ошейником. Лисица ответила взаимностью, прикрыла глаза и улеглась головой на мои колени.
– Конечно... тебе нечего терять, Ренар...
– Как это нечего? А тебя, Арена?
– Лисёнок... – она захихикала, – Глупый и романтичный...
Я улыбнулся ей в ответ, и почесал за ушком. Что уж говорить – может она не была такой постоянной как моя жена, но всё равно могла быть ласковой и нежной...
– В тебе столько секретов, Флёр...
– Да. Я такая. Не святая... – Она широко зевнула.
Так она и заснула. Прямо у меня на коленях. Это было немного необычно – поглаживать её треугольные чёрные ушки, слушать как она сопит во сне, периодически зевая. А я всё думал – любить её или нет. Я не испытывал к ней никаких чувств, но хотел найти в своей душе хоть какие-то зачатки к ним. Она была такой разной, и чувства к ней можно было испытывать тоже разные, но хотелось, отчаянно хотелось, любить её такой, какая она есть.