Ошибка господина Роджерса
Шрифт:
Роджерс смотрел с улыбкой.
– Чему вы улыбаетесь?
– спросил я.
– Чисто по-русски. Глядя на вас, я вспомнил стихи. Вот только забыл автора:
...Лучше нет простой, природной -
Из колодца, из пруда...
– Где-то я слышал, что-то знакомое...
– промямлил я.
– Вспомнил. Твардовский! Смелый он был у вас человек, - с каким-то непонятным подтекстом сказал Роджерс.
Я не знал, что ему ответить.
– А вы смелый человек, Алексей Иванович?
– как бы между прочим, спросил Роджерс,
– Я?.. Не знаю.
– А Маринка?
– Кто?!
– не понял я,
– Ваша дочь.
– Смелая.
– А Виктор?
– Не знаю.
– А Фокин?
– А вы, Роджерс?
– решил оборвать я эту никчемную игру в вопросы и ответы.
Он стал мне надоедать. Не слишком ли он много знал о моей Родине и обо мне?.. Пусть он даже самый близкий друг Зори, все равно не обязательно лезть в душу.
Роджерс будто прочитал мои мысли. Он, вообще, умел вовремя остановиться. Я это сразу заметил. Видит, что человеку не до шуток, сразу меняет тон.
И сейчас Роджерс стал серьезным.
– Есть предложение немного развлечься в одном веселом заведении. Как вы на это смотрите?
Мне, откровенно говоря, хотелось побыть одному. Но он заинтриговал меня. Я промолчал.
– Молчание - знак согласия, - заключил Роджерс.
В Вену мы вернулись, когда стало смеркаться. Ресторан «Мулен Руж», куда привел меня Роджерс, был похож на концертный зал. Особый зал... Здесь я впервые увидел в чистом виде стриптиз. Раньше только слышал. Видел фотографии у Зори. И вот эти полуголые, а затем голые женщины вдруг ожили, лихо отплясывая на сцене. Затем они спустились в зал, ходили между столиками. Садились посетителям на колени, желающим, разумеется, Я опьянел не только от вина, но и от увиденного. Не помню, как очутился в каком-то номере, как и куда ушел Роджерс и пришла она... та, которая вертелась около меня.
...На второй, третий и четвертый день Роджерс всюду был со мной рядом. Он опять стал прежним, симпатичным, милым человеком.
Мы сидим с ним в уютном кабинете Зори. Фани ухаживает за нами. Говорим о разных вещах. Пьем кофе.
Я начал беспокоиться отсутствием брата. Спросил Роджерса. Он меня успокоил: завтра приезжает.
– А сегодня есть предложение...
– начал было Роджерс.
– Вы совсем забросили из-за меня службу. Вам не грозит это неприятностями?
– перебил я его.
– О! Не беспокойтесь, Алексей Иванович! Работа - не волк, в лес не убежит. У нас деловые отношения с вашим братом, и я хочу быть полезным ему и вам.
«Хорошо иметь рядом такого делового друга», - подумал я.
– Есть предложение повторить поездку в «Мулен Руж». Как на это смотрите?
– Побойтесь бога, Роджерс.
– Вы остались недовольны?
– Не об этом речь.
– Хорошо, - сразу перестроился Роджерс.
– Надеюсь, вы еще приедете к нам?
– прервал он мои размышления.
– Трудно сказать. Время покажет.
– Имейте в виду, Алексей Иванович, мы всегда рады видеть вас. Между прочим, какой порядок существует у вас для получения выезда за границу?
– Если судить по моему опыту, то это и просто, и сложно.
Я подробно рассказал ему все, что знал.
– У нас без бюрократии. А какие документы выдаются на руки?
– опять поинтересовался Роджерс.
– Нельзя ли полюбопытствовать?
Я после некоторого колебания показал документы. Он долго и внимательно их рассматривал.
– Точно. Пятьсот долларов в кармане!
– воскликнул вдруг радостно Роджерс.
– Вы не могли бы эти документы дать мне на самое короткое время? Я поспорил со своим коллегой. Пари выиграл я. Мне это нужно ему показать. Выигрыш пополам. Согласны?!
– Не понял... О чем был спор?
– Мой коллега утверждал, что с первого сентября у вас введены, новые правила оформления документов на выезд за границу. Что-то упрощено. Он ошибся. И я выиграл пари.
– Извините, но документы я не могу вам дать.
– Понимаю. И не настаиваю. Ну, а сфотографировать, надеюсь, не откажете?
Я подумал и согласился.
Роджерс, к моему изумлению, вынул из внутреннего кармана пиджака маленькую черную продолговатую коробочку, напоминающую футляр от дамских часов, только наполовину уже и короче. Он, ловко манипулируя, перефотографировал все страницы паспорта.
– Неужели эта малютка фотографирует?
– невольно вырвалось у меня.
– Еще как. Это же «Минокс».
– Можно посмотреть?
Я рассматривал диковинную коробочку и не верил своим глазам. Роджерс по ходу объяснял, как им пользоваться. Как все просто и ясно, «Ну и техника!» - с восхищением подумал я.
– Теперь собирайтесь и поедем. Обмоем это дело, как принято у вас в таких случаях, - предложил Роджерс, отправляя в карман пиджака фотоаппарат.
«Выигрыш» обмывали целый день.
Наконец приехал Зоря.
Он появился на квартире неожиданно. Мы крепко обнялись, расцеловались.
– Как ты тут? Вроде бы чуть осунулся?
– освобождаясь от объятий, сказал Зоря.
– Осунешься. Роджерс замучил меня. Да ты тоже выглядишь не очень-то свежо.
– Была нервная командировка, - как-то вяло и неохотно откликнулся Зоря.
– Где Роджерс?
– Сейчас объявится.
– И как бы в подтверждение сказанного, зазвонил телефон. Подошел Зоря.
– Слушаю. Здравствуйте. Да, сэр. В принципе удачно. Но пришлось побороться. Конкуренция большая. Хорошо, сэр.
– И Зоря в раздумье положил трубку.
– Я должен ехать. Мне надо отчитаться. Скоро вернусь.
– Зоря, избегая моего взгляда, поспешно покинул квартиру.
Зоря сдержал слово. Он вернулся быстро. И не один. С ним был Роджерс. Они тут же утащили меня в кабаре. И снова пошли мотания по ресторанам, кафе. Опять водка, коньяк. Откровенно говоря, мне это изрядно надоело. Было такое ощущение, словно я попал в беличье колесо, из которого не могу никак выбраться.