Ошибка
Шрифт:
его вообще не пью - ни чистым, ни разбавленным.
– Ничего, - добродушно постучал по плечу Люцифер, снова наполняя стакан, и передавая его чернявому.
– Научишься…
Время шло, чернявый доставал из дипломата одну бутылку за другой, и все незаметно нализались. И
уже шеф обнимал Максима за плечи и пьяно бормотал ему прямо в лицо:
– Ты же мужик, Макся. Настоящий мужик. Во… - и он попытался сжать кулак, чтобы показать, какой он,
Максим, мужик. Но это у него не очень-то получилось и Властелин Ада вяло махнул рукой.
– А с кем ты
связался?
– продолжал он.
– С кем, а?
– С кем?
– тупо переспросил Максим, безуспешно пытаясь найти в ворохе рыбьих очисток хоть какой-то
кусок, содержащий хоть немного рыбьего мяса.
– Вот и я говорю, с кем?
– пьяно качаясь, развивал свою мысль шеф.
– С этими… - Он с минуту шевелил
губами, словно пытался подобрать подходящие слова, но потом снова в сердцах махнул рукой.
– Не-е-ет, -
пьяно замотал он головой.
– Не пара они тебе.
– Не пара, - икнув, подтвердил Максим.
И тут чернявый нетвердо поманил Максима пальцем. И когда они, пьяно покачиваясь, вышли за ширму,
сказал вдруг совершенно трезвым голосом:
– А я, собственно говоря, за тобой приехал. Ведь ты то не их.
– И он почему-то заговорчески подмигнул
Максиму.
Отъезд
Они сели в роскошную черную "чайку", где водителем был разбитной парень в "адидасе". Плавно
тронулись, ловко лавируя в узких коридорах подземелья.
Первым делом они заехали к нему в бригаду - сдать дела.
Пиво и раки здесь были еще в самом разгаре, и Нэйт, Федор и Лиза не уходили, дожидаясь Максима.
И пока он передавал дела какому-то новенькому - обьяснял ему где и какое масло хранится, как надо
правильно его заливать, как нагревать и как сподручнее чистить котлы - незаметно подтянулся народ,
оставив в покое и пиво и раков. Да и из котла тоже повылазили - никто почему-то не гнал их обратно. Все
молча стояли вокруг него плотной неподвижной группой. И это собрание несколько нервировало Максима.
Да и новенький вел себя как-то странно, старался не смотреть ему в глаза и, прикрывая подбитый глаз,
время от времени вытирался полой когда-то белого, а теперь изрядно порванного испачканного одеяния,
постоянно шмыгая разбитым носом. Максим с трудом признал в этой жалкой побитой фигурке мужичка,
когда-то стрельнувшего в него молнией. "Вот оно как" - устало мелькнуло в голове.
– Уходишь?
– наконец спросил морячок, бесцельно вертя в руках наполовину разделанного рака.
Максим недоуменно пожал плечами, сам не зная, куда его на этот раз закинет судьба.
– Ну, передавай там всем приветы, - сказал Федор, крепко пожимая ему на прощанье руку.
– Передам, - ответил Максим, не зная, о ком это идет речь.
Он встретился взглядом с Лизой и она вдруг как-то невесело ему подмигнула. А рядом стоявшая Нэйт
молчала, все это время задумчиво посматривая на него. И Максим терялся под ее взглядом. Да и неловко
ему было, что он весь такой пьяный и выглядит наверняка ведь отвратительно. А она все это видит. И от
этого он злился еще больше.
И когда Максим наконец-то разделался со всеми своими делами и дверь "чайки" приглашающе
распахнулась, к нему подошла Нэйт.
– Ну, прощай, что ли, - очень тихо сказала она.
– Мы разве больше не увидимся?
– удивился он сквозь пьяное сознание.
– У вас же кругом доступ.
Она грустно улыбнулась и отрицательно покачала головой.
– Пора, - произнес чернявый.
Максим шел к машине под печальные взгляды окружающего народа и в глазах у них была невыразимая
тоска по чему-то давно утерянному.
У самой дверцы он вдруг резко обернулся.
– Я еще вернусь, - торопливо выдохнул он на прощанье.
– А куда ты денешься, - грустно промолвил в ответ бригадир и все они, оставшиеся здесь, грешники и
праведники, падшие ангелы и работники низа, молча и дружно пошли допивать все еще холодное
пенистое пиво.
По дороге Максима быстро укачало, и дальше он уже фактически ничего не помнил. Только смутно
вспоминалось, что он шел по какой-то тропинке, совсем один, с твердой целью - прийти домой. Видно уже
включился автопилот.
Он проснулся в странной, мрачной, полутемной комнате со множеством коек и одинокой тусклой синей
лампочкой над старой железной дверью. Да вдобавок еще - с отвратительным ощущением во рту,
тошнотой и ужасной головной болью. Замерз. "Надо же так напиться!" - было его первой внятной мыслью.
Встал, не соображая. Обжегся босыми ногами от холода бетонного пола. Сказал, отчаянно стуча зубами и
ни к кому конкретно не обращаясь:
– Мужики, водка есть? А то я что-то продрог, зараза.
– Откуда?
– раздались из темноты печальные голоса.
– А у тебя случаем закурить не найдется?
– Да нет, - Максим провел рукой по голому телу в поисках карманов.
– Где это мы, а?
– снова спросил он.
Но тут прямо из стенки неожиданно выглянула знакомая рожа в засаленной фуфайке, угрожающе
помахала здоровенным волосатым кулаком и хрипло выдохнула:
– Цыц, жмурики! Я вам тут побалую!
И когда это видение исчезло, Максим вдруг остро ощутил, что он находится в морге, а кругом лежат