Оскал Фортуны, или Урок выживания
Шрифт:
— Хватит таращиться! Бери узлы и пойдем.
— Куда, почтенный? — спросила Александра. — Это вещи моей госпожи…
— К ней и пойдем! — повысил голос мужчина. — Наш господин поселил ее в покоях для гостей.
Алекс похватала тряпье и последовала за провожатым. Бородач косился на нее, видимо, ожидая удивления или даже восхищения бестолковой деревенщины на кичливо выставленное в коридорах богатство барона Татсо. Вот только все увиденное Александрой не стило одной лестницы Эрмитажа.
Им навстречу попалась пожилая толстуха в богатом платье. Провожатый
— Вещи Сайо-ли? — спросила она.
— Да, моя госпожа, — подтвердил бородач.
— А это ее слуга? — она ткнула пальцем в Александру.
— Да, Нороно-ли, — ответила Саша.
Густо зачерненные брови женщины полезли на лоб.
— Ты смеешь говорить, когда тебя не спрашивают? — прошипела она.
Алекс поняла, что сейчас может произойти нечто ну очень неприятное. С шумом бросив вещи, она рухнула на колени, ткнувшись лбом об лакированный пол. «Перехимичила», — подумала она, чувствуя, как на лбу набухает порядочная шишка.
Видимо, такое унижение пришлось даме по нраву.
— Встань, — приказала она. — И запомни. Здесь тебе не деревня! Говори только тогда, когда тебе прикажут. Понял?
— Понял, о моя госпожа Нороно-ли.
— Тащи свои тряпки.
Женщина прошла мимо, обдав Александру густым запахом чего-то приторно-сладкого. Бородач проводил ее взглядом и посмотрел на Алекс:
— Тебе жить надоело?
— Пока нет, — честно ответила она.
— Тогда не забывай, где ты.
— Теперь точно не забуду, — ответила она, потирая разбитый лоб.
Симара схватила узлы и захлопнула дверь, не сказав ни слова. Бородач усмехнулся и вновь скомандовал:
— Пошли.
На этот раз их путешествие закончилось в темном сыром подвале, служившем баней для слуг. Провожатый подал ей банку со щелоком и кивнул на гнилую лохань.
— Ополоснись с дороги и жди меня.
Убедившись, что он ушел, Александра стала раздеваться. В поясе негромко брякнули три больших серебряных монеты, еще три были замотаны в портянки на ногах. Во время первого визита на поляну она по-быстрому обшмонала нескольких убитых разбойников. Жаль, улов был невелик. Да и шарить по карманам трупов оказалось на редкость противно. Десяток медяков Александра рассовала по карманам, а серебро припрятала.
Подойдя к лохани, она попробовала рукой мутную воду. Чуть теплая. «Что я морж, что ли?» — подумала Алекс. Кое-как обтерлась, сполоснула голову и принялась одеваться.
Ждать пришлось долго. Наконец, знакомый бородач появился, и они вновь куда-то пошли. На кухне ей подали слипшийся комок горького риса и жбан прокисшего пива. От последнего она благоразумно отказалась, а рис слопала. Уж очень хотелось кушать. После так называемого обеда ее привели в комнату для слуг, больше походившую на тюремную камеру или казарму. Маленькие узкие окна, пробитые у самой земли, тускло освещали низкое помещение, уставленное двухъярусными нарами.
— Можешь поспать, — сказал бородач, указывая на верхний матрас. — Вот твое место.
— Спасибо, почтенный, — поблагодарила она, но важный слуга уже скрылся за низкой обшарпанной дверью.
Устроившись на тощем, набитом соломой тюфяке Александра подумала: «Да, это тебе не норка Бильбо Бэггинса».
Но это было все же лучше, чем спать под открытым небом. Едва она задремала, раздался грозный крик.
— Где тут слуга Сайо-ли?
Александра едва не свалилась с нар. У двери стоял соратник и вглядывался в полумрак.
— Я здесь, мой господин!
— Пошли!
«Опять «пошли», — грустно подумала Алекс. — Ни пожрать, ни поспать».
На этот раз прогулка оказалась недолгой. Во дворе, заполненном всадниками, она увидела старшего соратника Нороно. Он о чем-то беседовал с тремя воинами. Ей приказали ждать. Отпустив соратников, Нороно взглянул на нее. Александра поклонилась.
— Иди сюда! — позвал старший соратник. — Ты слуга Сайо-ли?
— Да, мой господин Нороно — сей.
— Расскажи о нападении разбойников.
— Я спал под повозкой госпожи. Меня разбудил громкий свист. В лесу показались вооруженные люди с факелами. Мы с Симарой помогли госпоже вылезти из повозки, увели ее в лес и там спрятали. За нами погнались два разбойника. Мы отвлекли их от госпожи, потом спрятались. Я слышал какой-то шум. Утром мы со служанкой нашли в лесу два трупа. Вот и все, мой господин.
Воин хмыкнул.
— Коротко и ясно. А почему у тебя куртка в крови?
— Разбойники распяли Сабуро-сея. Это его кровь. Я измазался, когда снимал его.
— Иди, — отпустил его старший соратник.
Переведя дух, Александра вернулась в знакомый подвал и забралась на нары. Один за другим стали приходить слуги. Однако никто не удивился ее появлению. Они молча раздевались и укладывались спать, лишь изредка перебрасываясь короткими репликами. Даже при скудном освещении единственного фонаря было видно, как устали и измучились эти люди. «Феодализм, однако», — подумала Алекс, взбивая по пышнее тощую цилиндрическую подушку. Кажется, этот день, принесший столько неожиданных встреч, наконец-то кончается.
Глава II. Suum cuigue [8]
Высокими и белыми были его стены, гладкими его ступени. Стройной и прочной была его башня короля. Там играли сияющие фонтаны, а во дворе Тургона стояли подобия деревьев древности, которые создал сам Тургон, использовав все искусство Эльфов.
Мне кажется, что его слуга должен быть внешне привлекательным, но по сути отвратительным, если вы понимаете, что я хочу сказать.
8
Каждому — свое. (лат.)