Осколки нефрита
Шрифт:
— Где же ты, папа? — пробормотана она онемевшими от холода губами. Чернокожий, которого она видела возле своей берлоги, теперь был одет в обычную одежду — теплый свитер и шапку; странная накидка из перьев должно быть спрятана в сумке. Пятнадцать минут назад он сел на пароход в Филадельфию. Папе нужно поторопиться, чтобы успеть его перехватить.
Она не сказала папе, что уже видела раньше этого негра (только она одна знала, что на самом деле он индеец), и Джейн чувствовала себя виноватой. Нельзя ничего скрывать от отца. Вот только не хочется прямо сейчас объяснять, почему у нее чешутся шрамы. Джейн казалось,
Честно говоря, иногда это было не очень приятно. Шрамы постоянно чесались — почему-то особенно сильно перед восходом и около полудня.
Посмотрев на пальцы, Джейн увидела под ногтями кусочки кожи. Зуд продолжался, однако она заставила себя не обращать на него внимания. Если чесать слишком сильно, царапины могут загноиться.
А вот и папа — расплачивается с извозчиком и щурится под дождем. Даже промокший и растрепанный от ветра, он выглядел гораздо лучше. На нем новая одежда, а в лице появилась краска; когда Джейн разговаривала с ним около месяца назад, он был такой бледный, что она испугалась.
Джейн спрыгнула со статуи и метнулась через лужайку к отцу как раз в тот момент, когда полицейский подобрался достаточно близко, чтобы крикнуть: «Эй, пацан, а ну слезай оттуда!» Продравшись сквозь изгородь, Джейн проскользнула за спину к отцу, который все еще выглядывал что-то в толпе.
— Ты пришел! Значит, Люкас тебе передал? — спросила она и взяла его руку в перчатке.
Он вздрогнул и почти отдернул руку, но спохватился. Однако Джейн видела, что на его лице оставалось то же самое выражение, с каким он всегда смотрел на нее: отвращение и страх. Ну почему он так на нее реагирует?
Ладно, это не навсегда. Скоро все изменится, она это чувствует.
— Пойдем, нам нужно торопиться, — сказала Джейн, в очередной раз глотая обиду.
— Торопиться куда? Она здесь? — Он смотрел в толпу, явно пытаясь разглядеть нефа. Вот только почему папа сказал «она»?
Джейн остановилась и взяла его руку обеими руками.
— Он уехал в Филадельфию. Тебе нужно ехать за ним, верно? Через двадцать минут отходит следующий пароход, вон оттуда. — Джейн потянула его за руку, но он не двинулся с места.
— В Филадельфию? — Папа выглядел удивленным. Он склонил голову набок, словно прислушиваясь к ветру или к голосам в толпе.
— Тебе ведь нужно ехать за ним? — повторила Джейн. — Скорее, пароход вон там.
Он высвободил руку, покопался в карманах и вытащил обрывок бумаги и карандаш. Быстро написал что-то, свернул бумажку и передал ее Джейн.
— Отнеси записку в «Геральд» и передай мистеру Беннетту, — сказал он. — Это очень важно.
— А ты поедешь? — спросила Джейн и добавила тихо и застенчиво: — Я все правильно сделала?
— Да. Да, я поеду за ним, и ты все сделала правильно. Передай это Беннетту, Джейм, он должен получить записку сегодня.
Он помчался сквозь толпу к указанному Джейн причалу, но она этого не заметила. В ушах все еще звенел папин голос, произносящий ее имя, и по щекам потекли горячие слезы. Он назвал ее по имени. Он сказал «Джейн».
— Ой, папочка, — прошептала она, и ветер унес слова с ее губ. — Папочка, ты знаешь. Ты ведь знаешь, правда?
Джейн спохватилась, что вот-вот разрыдается посреди улицы на глазах у всех. Если потерять бдительность, попадешься полицейскому. Где Уолтер? Он должен быть на стреме. Надо отдать ему записку и следовать за отцом. Как и положено дочери.
Ройс стоял на защищенном от ветра крыльце склада и наблюдал, как у причала «Баннион» разводит пары, готовясь к плаванию в Филадельфию. Прескотт был на борту, черт его знает зачем, но какая разница? Главное — завершить начатое дело. Не важно, поймает ли он Арчи в Филадельфии или в занюханном Сан-Франциско, — важно, что все равно поймает.
— Чарли, Стин уехал в Луисвилл, верно? — спросил Ройс.
— Я ж тебе сказал.
Луисвилл. Если Прескотт тоже туда направляется, то тем лучше. Стин велел как можно скорее разобраться с Прескоттом, а потом ехать на хазу в Луисвилле, чтобы найти сбежавшее в декабре страшилище. Прескотта убивать нельзя, пока они не поймают какую-то девчонку, которая должна следовать за ним по пятам — во всяком случае, Стин так думает.
Ну и ладно. Если девчонка окажется поблизости от Прескотта, они отведут ее к Стину. А нет, так нет — гораздо важнее закончить начатое. Страшилище может колдовать и без девчонки, а Ройсу надо получить должок с Арчи Прескотта.
Джейн присела на корточки между штабелями ящиков, пряча записку от дождя. Ей хотелось кричать от беспомощности: она так и не научилась толком читать. Джейн могла узнать слово, если уже видела его на карте, и помнила буквы, если спеть про себя азбуку, однако записка была для нее китайской грамотой.
Джейн знала только, что папа едет в Филадельфию. Но если он не найдет негра там, то может поехать за ним куда угодно. Он может никогда больше не вернуться в Нью-Йорк. От этой мысли у Джейн разболелся живот, и снова захотелось плакать. Она изо всех сил сосредоточилась, вспоминая висящую на стене берлоги карту. Вот здесь Нью-Йорк, а там Филадельфия. Пароход будет плыть сначала через Килл-Ван-Кулл и Артур-Килл по каналу через Нью-Джерси, а потом вниз по реке Делавэр до Филадельфии.
Представляя, как папа медленно передвигается по карте, Джейн успокоилась. Нельзя знать наверняка, что он вернется в Нью-Йорк, зато можно поехать за ним куда угодно. Она должна за ним поехать. Папа назвал ее по имени. В глубине души он наверняка знает, что она его дочь. Однако если она за ним не поедет, то может никогда не услышать, как папа скажет это вслух.
Нужно, чтобы кто-то прочитал для нее записку. Кто из знакомых умеет читать? Элмер — но он аж на Бродвее, возле церкви Святой Троицы, и нет времени идти в такую даль. Прохожим доверять нельзя — они могут запросто отобрать у нее записку и позвать полицейского.
Джейн отошла от пассажирских пароходов и двинулась через Бэттери-парк на север, к грузовым причалам. Папин пароход отправляется через десять минут, а вокруг нет никого знакомого, кому можно доверять.
— Твою мать! — выругалась она, привлекая неодобрительные взгляды прохожих. Где-то рядом должен быть Генри. Он всегда работает на паромах и грузовых пароходах — продает сигары и выкрикивает зловещие предупреждения о качестве табака на пароходах. Хотя его могли и прогнать — если кто-то из офицеров услышал.