Осколки снов
Шрифт:
— Нет! Я сплю! Сплю! — шептал он в ужасе.
— Ты не спишь, — заговорила я, оставаясь волчицей. — Теперь ты мне веришь? Я и есть тот белый волчонок.
Дёма кивнул, в лёгких сумерках, которые я видела вместо ночной темноты, это было отлично видно.
— Тогда слушай, — я выровняла голос и села. — Пять лет назад я только хотела найти семью взамен отнятой. Я выбрала вас, не понимая, чем это может кончиться. Я прошу за это прощение. Сейчас как раз случилось то, чего я так боялась. Это тоже моя вина, за которую я уже не прошу прощения, потому что не заслуживаю. За укрывание оборотня тебя хотели убить, но я не могла им это позволить.
— Но… но… — от страха Дёма не мог связать слова. — Но я же… не превращаюсь.
— Это ненадолго. Если проживёшь месяц, не превращаясь, то станешь чудовищем и потеряешь себя, — я превратилась в человека. — Теперь ты должен выбрать: вернёшься домой — убьют, уйдёшь со мной — проживёшь ещё какое-то время, но уже, как зверь.
— Но мама… я должен вернуться, — Дёма встал, уже не боясь меня.
— Она им не нужна. Если она убьют такую милую добрую женину, как она, то вся деревня вполне может восстать, а это никому не нужно. Не думаю, что и тебя хотели убить. Они прекрасно понимали, что вы все эти годы не знали, кто я. Ты попал по горячую руку. Им нужно было меня спровоцировать, чтобы доказать всей деревне, кто я. Но, их план не удался. Похоже, они забили, что зверь, загнанные в угол, на много опасней, чем обычное дикое животное.
Дёма молчал несколько секунд. А я в мыслях удивлялась своему спокойствию и той размеренной речи. Всё-таки страх, иногда помогает мыслить здраво.
— Хорошо, — наконец произнёс Дёма. — Я пойду с тобой, но только после того, как попрощаюсь. Научи меня превращаться.
Глава 16 Два волка
Я и Дёма шли по лесу, не понимая куда. На третий день после ухода мы, находясь в облике птиц, подслушали разговор двух богачей, присевших отдохнуть после охоты, которая скорее всего была просто для удовольствия, поскольку добычи у них при себе не было. Вот ведь дворяне! Но это не важно, ведь от них мы узнали, что на севере ещё не было указа, ставящего мифов вне закона. Вот мы и решили отправиться туда, зная только направления, но, не понимая, как это далеко. Ну, как решили. Решила я, потащив за собой Дёму. Он в последние дни был сам не свой, почти не разговаривал, тихо со мной соглашался или кратко отвечал на вопросы. Даже обычно одной фразой: «Мне всё равно».
Понимаю, ему было тяжело прощаться со всем, к чему привык с детства. К тому же, когда мы уходили, в деревне были солдаты, так что попрощаться не получилось. Идти туда в любом теле было самоубийством, Дёма тоже это понял. А оставаться в лесу тоже не было безопасным решением. Нам пришлось уйти, не зная куда. Поначалу радовала мысль, что я больше не одна, но потому оказалось, что одной было бы лучше. Этого недоволка даже охотиться нормально научить не получалось, потому что он вечно был в каких-то своих размышлениях. Ни капли внимании! Ни одного слова!
Я тоже потеряла родных! Мне тоже пришлось скитаться! Я тоже прошла через это! Но всё равно не знаю, как же его вывести из этого состояния уныния?!
Размышляя об этом я шла по лесу в облике волка, Дёма тоже был этим зверем.
Странный звук. Я замерла, прислушиваясь.
— Стой, — тихо я прошептала брату.
Не могу разобрать. Тут меня отвлёк другой звуку. Дёма, не услышав не только этих звуков,
Ещё секунда и на него набросились другие собаки. Я уловила движение боковым зрением, попыталась встать, но резкая боль остановила меня. Я успела заметить стрелу, торчавшую из ещё недавно белого волчьего тело. Ещё мгновение. Я почувствовала в плече острые зубы, попыталась сбросить собаку, но снова… эта жуткая боль и треск сломавшейся стрелы. Я же оборотень! Я сильнее! Попытавшись снова встать, я едва не упала. У меня нет сил драться. Собака очухалась, встала и оскалилась, громко рыча. Нужно спасаться!
— Дёма, бежим! — крикнула я по-волчьи.
За это время он придушил ещё двух собак и пытался это сделать ещё с одной. Теперь, услышав мой голос, он глянул на меня и кивнул. Он действительно пришёл в себя за эти несколько секунд.
Пристально глядя на собаку, яростно рычащую на меня, я попыталась сконцентрироваться, чтобы не превратиться вместе с обломком стрелы.
Получилось! Мы сбежали! Странно, Дёма летел молча! Неужели опять!
Лететь тяжело. Всё ещё жутко больно. К тому же, надо быстрее отсюда убираться, пока охотники на оборотней не прискакали.
Всю дорогу колотилось сердце и болела рана. Дёма, до этого не умевший нормально летать, постоянно был впереди и даже время от времени улетал куда-то в строну, проверяя что-то, но при этом не говорил не слово, что естественно злило, но усталость не давала лишних сил всё ему высказать.
После очередного спуска, Дёма поднялся и бросил мне одну единственную фразу:
— Спускаемся!
Мы приземлились на болотном островке, где в ближайшее время никто нас не найдёт. Здесь было прохладно, от этого сердцебиения немного успокоилась, а уже почти зажившая рана перестала болеть.
— Как твоя рана? — спросил Дёма, превратившись в человека.
— Только сейчас вспомнил!? — я превратилась в волчицу. После побега мне не хотелось больше быть человеком. — Пока мы летели, она почти зажила! Не слышал что ли: оборотни восстанавливаются на много быстрее, чем обычные животные.
Брат вздохнул с облегчением.
— Не думал, что настолько быстро. Ну, ладно, оставайся тут. Я поохочусь.
Он, как и большинство мужиков, не умеет извиняться. Ну, что ж, ладно.
— Да, что ты, — хмыкнула я с иронией, показывая, что я всё ещё обижена. — Когда научиться успел? Те собаки подсказали?
— Не смейся. Думаешь, легко покинуть родные места? — попытался Дёма оправдаться, только чтобы не извиняться.
— Ну, конечно, не знаю, — фыркнула я, положив голову на лапы. — Ладно, иди уже.
Он превратился в сокола и улетел куда-то вглубь болота. Я осталась одна. Наконец-то можно было отдохнуть, пока мой непутёвый братик по своей инициативе пытается сделать то, чего не умеет. Конечно же, по-настоящему я так не думала, просто обида за ту боль и превращение на глазах у людей была ещё жива.