Основы истинной науки - Книга 1-я БОГЪ не опровержимъ наукой. И. А. Карышев
Шрифт:
С одной стороны, надо справедливо отнестись к их полезной деятельности, ибо хотя они проповедовали и материалистические учения, но этим они возбуждали научный интерес общества и через это подготовляли его к восприятию высших истин. Неразвитое ещё общество требовало себе лёгких форм учений и пользовалось их философией, как временной и переходной формой, чтобы со временем уметь понимать великих мастеров науки.
С другой стороны, нетрудно видеть и их заблуждения. Многие из них решительно не могли обнять никаких отвлечённых представлений, ничего индуктивного; понятия о духовной сущности вещей и причинности были для них положительно недоступны, и вся мудрость их ограничивалось поверхностным изучением материи,
При этом мировоззрении никакая философия не мыслима, ибо атеистической философии нет и быть не может. Сколько ни трудились люди, однако, до сих пор, никому из них ещё не удалось создать атеистической философии.
До сего времени ни одна из философских систем не могла создать такой космогонии, которая обходилась бы без чего-нибудь Всеобъемлющего, Всесозидающего, или вообще без элемента Господствующего или Первенствующего во вселенной; ни одно мировоззрение не полно и не понятно без этого «нечто». Каждый материалистический философ старался определить и выяснить это «нечто» по-своему; каждый из них, не признавая ничего отвлечённого, ничего ему неизвестного, искал его кругом себя, в своей науке, в своих знаниях, в опытности и, не находя другого исхода, ничего более подходящего, должен был остановиться на признании Бога-материи, Бога-силы, Бога-движения или чего-либо подобного, лишь бы не признать истинного Бога; каждый из них рисовал себе по-своему неверно понятого Бога в том виде, как позволяли ему ограниченные и односторонние научные убеждения его, в связи со слабым нравственным развитием души его.
Это факт, действительно достойный замечения, что всякая философская система, как бы она ни желала стать ближе к чистому атеизму, должна была всё-таки признать если не кого-нибудь, то что-нибудь за Бога.
«Если посмотреть, - говорит Ланге, - как атеист Штраус уснащивает свою вселенную, чтобы её почитать, то приходишь невольно к убеждению, что он ещё не очень удалился от почитания истинного Бога. По-видимому, остаётся только делом вкуса, чтит ли он в мужеском роде „Бога“, или в женском „природу“, или в среднем „мироздание“. Чувства те же, и даже способ представления предмета этих чувств не отличается существенно. Ведь по его теории этот Бог не личен, а в одушевлённом энтузиазме и в мироздании принимается им за лицо». (Истор. мат., т.I, стр. 466).
Чтобы лучше ознакомиться со взглядами материалистических теорий на Бога и на мир, приведём вкратце их подлинные слова, из которых мы увидим, что многие очень близко приходят к понятию об истинном и личном Боге, как Творце вселенной. А именно:
I. Эпикур почитал представление о богах, как элемент благородной человеческой сущности, а не самих богов, как внешние существа. Он почитал богов за их совершенство, что он мог делать как в случае, когда это совершенство выражается во внешних действиях, так равно и тогда, когда оно раскрывается в наших мыслях как идеал; и это последнее, кажется, составляло его настоящую точку зрения. Душа, по его мнению, есть тонкое вещество, рассеянное по всему агрегату тела, походящее более всего на воздух с примесью тепла. Тело облекает душу и проводит в ней ощущение; через неё оно делается причастно ощущению, хотя не вполне, и теряет это ощущение, когда душа рассеивается. Когда тело разрешается, - душа должна разрешиться вместе с ним. (Ланге, т.I, стр. 79, 83).
«Эпикурейские боги совершенно похожи на человека, только имеющего невещественное тело; они обитают промежуточные пространства между отдельными мирами и наслаждаются вечным блаженством, состоящим в том, что они не заботятся ни о чём и не обращают никакого внимания на людей». (Истор. Филос. Бауера).
Он основывал существование богов на ясном, субъективном познании, которое мы имеем о них; но он учил, что безбожник не тот, кто отрицает богов, но скорее тот, который соглашается с мнением толпы о богах. На них следует смотреть, как на вечных, бессмертных существ, блаженство которых исключает всякую мысль о заботе или труде; поэтому явления природы идут в своём течении по вечным законам, и никогда на них не действуют боги, величие которых мы оскорбляем, когда предполагаем, что они заботятся о нас; но мы должны их почитать за их совершенство.
II. Лукреций Кара различал душу (пневма) и дух (нус). И то, и другое он считает тесно соединёнными между собою составными частями человека. Как рука, нога, глаз составляют органы живого существа, так же и дух. Он отвергает воззрение, по которому душа состоит лишь в гармонии всей телесной жизни. Теплота и жизненный воздух (которые составляют тело при смерти) образуют душу, и тончайшая самая внутренняя составная часть её, которая имеет своё местопребывание в груди и единственно чувствует, - есть дух; и душа, и дух имеют вещественную природу и состоят из мельчайших, самых круглых атомов.
Когда в воздухе разносится букет вина или запах благовонного масла, то не видно, однако, никакого уменьшения их веса. То же самое происходит с телом, когда исчезает душа. (Ланге, т.I, стр. 114).
III. Ксенофонт считал основою всего существующего единственное существо, называемое Богом, или - что для него всё равно - это мир. Но мир он почитал не как множество различных вещей, а как одно великое и таинственное целое.
Он признавал основными началами мира четыре элемента: землю, воду, воздух и огонь.
IV. Джон Толанд говорил, что Бог есть всё, из Которого всё рождается и к Которому всё возвращается. Его культ чтит истину, свободу и здоровье, - три высшие блага мудрого. Его святые Отцы Церкви - суть выдающиеся умы и самые лучшие писатели всех времён, в особенности классической древности; но и они также не должны представлять авторитета, который мог бы держать в оковах свободный дух человека. В сократовской Литургии предстоящий взывает: «Не клянитесь словами учителя»! И на это из собрания несётся ответ: «Ни даже словами Сократа». (Ланге, т.I. стр. 257).
V. Гессенди считал мир за устроенное в порядке целое, и спрашивается только, каким образом он устроен, а именно - одушевлён он или нет. Если понимать под душою мира Бога и утверждать только, что Бог Своею сущностью и Своим присутствием всё сохраняет, всем управляет, и, таким образом, одушевляет, - то это, конечно, можно признать.
Его учение об атомах, пустом пространстве, неделимости до бесконечности, движении атомов и т.д. вполне следует Эпикуру. Замечательно только то, что Гессенди отождествляет вес или тяжесть атомов с их внутренней естественной способностью к движению. Впрочем, он признавал, что этим движением атомы одарены Богом с самого начала.
Бог, заставивший землю и воду произвести растения и животных, сотворил определённое число атомов, чтобы они составляли семена. Затем только начался ряд творений и разрушений, который существует и до сего дня, и будет существовать потом.
«Первая причина всего есть Бог», однако всё рассуждение далее имеет дело лишь со вторичными причинами, которые ближайшим образом производят каждое частное изменение. Но принцип его должен быть необходимо телесным. В искусственных продуктах двигающее начало отлично от вещества; но в природе деятель действует внутренне, и есть только самая деятельная и самая подвижная часть материи. Между видимыми телами одно двигается всегда другим; самодвижущееся начало - суть атомы.