Осознание
Шрифт:
Дальше в качестве жеста доброй воли он начал делиться с аудиторией тем что его огромная группа в составе Поляковской смогла осуществить даже на вполсилы работающей установке «чаша». Я многого не понимал. И не потому что плохо учился в институте. Я осознавал что просто не владею темой разговора. Из всей информации что в двухчасовом семинаре Кстесс предоставил собравшимся, я понял только то, что его группа преодолела поражающий эффект переходных процессов. Теперь в поле поражения ответной волной можно было не просто выжить не превратившись в жидкий студень, но и проводить наблюдения без
– Возможность проводить наблюдения в очаге выброса позволит нам заглянуть нашим человеческим зрением и в саму бездонную вселенную базовой материи.
Почему Кстесс называл темную материю базовой, я понимал, так как его координатная теория и привязки всей вселенной к этому каркасу из невидимого материала были не новостью. Но в зале было слишком много противников такого мнения. Решиться при них произносить свои термины это провоцировать на непредсказуемую полемику. Но никто не сорвался с протестом. Все очарованные достижением специалистов Кстесса просто проглотили эту ненавязчивую рекламу своей теории.
По окончании сеанса Катя попросила Алексея рассказать, что еще хорошего было на семинаре и Алексей неверно истолковав вопрос ответил:
– Организация хорошая слов нет. Безопасность само собой. Накормили, напоили, на ночь хотели устроить. Кому это было необходимо дали в руки промаркированные записи собрания под роспись. Я взял тоже.
– Я имею ввиду еще по теме что-нибудь было?
– сказала Катя.
– А, да… В общем еще одна из забавных теорий Кстесса, что никакого большого взрыва порождающего материю не было. Мол вся первичная материя суть отходы или следствия проникновения базовой материи в наш мир. Точнее, что, именно доказанная нашей лабораторией высокая плотность темного пространства, породило просачивание в пустоту нашего мира первой материи. Ее просто к нам выдавило. А до этого здесь было обычное Ничто. Ну совершенно обычное. Катя смотрела на Алексея потом поглядела на Сергея Игнатьевича и сказала:
– Если я заявлю что это бред меня сразу анафеме предадут или выслушают коллеги в других лабораториях? Улыбнувшись Алексей сказал:
– Никто серьезно слова Кстесса в этом вот аспекте не воспринял. Край Вселенной достаточно четко определен, а если бы его теория в полном объеме была верна, то края бы мы не обнаружили никогда. Конечно никто сейчас не отрицает сам процесс выдавливания в нашу сторону новой материи со стороны темного пространства. Но…
– Вполне возможно что он прав… - неожиданно заявил Сергей Игнатьевич и я пытался сообразить толи он решил поспорить ради спора, толи действительно считал возможным предположение Кстесса.
– Надо посмотреть его выводы. Вы не захватили с собой?
– А он и не давал никому ничего… - покачал головой Алексей. Засмеявшись Сергей Игнатьевич почему-то посмотрел в мою сторону и сказал:
– Молодец согласитесь, Альберт, бросить для затравки теорию имеющую частные подтверждения и не дать своих выкладок. Пусть кому понравилось мучаются.
– повернувшись к Кате, которая поднялась со своего места и закурив отошла к дверям Сергей Игнатьевич сказал: - Катерина Александровна, у вас есть соответствующие допуски. Не могли бы вы каким либо образом ознакомить меня с работами Кстесса в этом вот аспекте. Катя выдыхая через приоткрытую дверь дым сказала:
– Нет, Сергей Игнатьевич. Все что я могу сделать это договорится о вашей встрече с ним. Но я подозреваю, что вас этот вопрос интересует только как философский, а не как практический для наших задач.
Покивав мой босс поднялся и поблагодарив пошел собираться домой. Рабочий день окончился.
Я тоже пошел в свой кабинет и еще раз проверив все ли погрузил, покатил тележку к выходу. На выходе тихо переговариваясь стояли Катя и Алексей. Они дали мне пройти, но так словно брезговали со мной соприкоснуться.
В хранилище сдав приемщику груз я задержался получая от него расписки о приемке. Он откровенно никуда не спешил. Потом уже пустую тележку я закатил в холл нашей лаборатории и собирался уже убежать когда Катя выглянув из своего кабинета попросила:
– Альберт, зайдите ко мне.
– Екатерина Александровна, у меня тренировка. Уже опаздываю.
– И что?
– удивленно вскинула брови Катя.
– Зайдите.
Я прошел в ее кабинет, где сидели еще Кирилл и Алексей и встал на пороге. Изображая из себя саму невинность, я нетерпеливым взглядом смотрел на Екатерину, и словно просил, что бы многоуважаемая меня побыстрее отпустила. Катя хмыкнула и предложив мне присесть начала:
– Альберт. Через месяц наша лаборатория переедет уже на новое место. Я на днях подам штат, который забираю с собой. Вас в нем нет.
– Она поглядела на мое лицо ожидая какой-то особенной реакции, но я спокойно слушал продолжение.
– Вы хорошо поработали. Принесли нам пользу, но я не вижу вам дальнейшего применения в своей лаборатории. Так что вам лучше сейчас озаботится самому и переговорить с отделом кадров о вашем дальнейшем прохождении практики. Уверена, что вам помогут. Я кивнул и вопросительно посмотрел ей в глаза.
– Я могу идти, Екатерина Александровна?
– Вам все понятно?
– спросила она.
– Конечно.
– кивнул я.
– Мне было очень приятно поработать с вами. Опыт, знания и информация мною накопленная и сохраненная помогут мне в дальнейшей работе.
Они так и не поняли моего юмора. Кирилл даже не смотрел в мою сторону. Алексей морща лоб молчал. Катя положив руки на свою рабочую планшетку просто рассматривала мое лицо.
– Идите, Альберт. Завтра мы более предметно поговорим о том, где бы вы хотели работать. Раз у вас сейчас какая-то тренировка…
– По стрельбе.
– вставил я разворачиваясь.
– Знаете, у вас тут настоящий живой мастер своего дела служит. Нервный смешок Кирилла и его ехидное замечание только меня позабавили:
– Вместо того чтобы проявлять интерес к работе, ты стрелять учишься. Тебе не в науку надо было идти, а в охранники. Я стараясь не засмеяться сказал:
– Вы думаете?
– я специально обратился к нему на вы.
– Да я с вами полностью согласен. Есть у меня некие предрасположенности к обычной службе. Ваша проницательность меня удивляет…