Осторожно, женское фэнтези. Книга 1
Шрифт:
— Можешь? — переспросил Грин таким тоном, словно в моем предложении было что-то оскорбительное. — Ну хорошо.
В следующее мгновение я узнала две вещи.
Во-первых, не только Оливер Райхон умел без предварительной подготовки открывать порталы и втягивать в них неразумных девиц.
Во-вторых, человек, оказывается, способен чувствовать, как у него на коже проступают синяки: Грин стиснул мое плечо так сильно, что отпечатки его пальцев обеспечат мне долгую память о сегодняшнем дне.
— Все там, — оказавшись в своем кабинете, целитель толкнул меня
Не было разумных объяснений тому, что я не возмутилась подобной бесцеремонностью и не ушла, хлопнув дверью. Словно сомнамбула подошла к столу. Трясущимися руками зажгла спиртовку. Отмерила кофе, налила воды из широкого кувшина…
Слезы катились по щекам, и я ничего не могла с этим поделать. В горле першило. Запах кофе — обожаемого кофе! — вызывал тошноту. Рубашка прилипла к мокрой от пота спине, а пальцы стали холодными и влажными. Я с трудом перелила напиток в чашку и, рискуя разбить ее, донесла кое-как до рабочего стола доктора. Поставила рядом сахарницу.
Голова кружилась. Желудок скрутил болезненный спазм. Но это все мелочи в сравнении с ненавидящим взглядом Грина.
— Что за дрянь ты мне дала? — прорычал он, пригубив кофе. — Как это можно пить? Он же не сладкий!
— Сахар перед вами, — борясь с приступом тошноты, выдавила я.
— И что? Я должен сам положить его в чашку? — Грин почернел от злости… или у меня потемнело в глазах. — Должен сам, да? Идиотка! Какого ты вообще пришла, если ничего не можешь? — он схватил злополучную чашку и со злостью швырнул в стену за моей спиной. — Убирайся отсюда, дура безрукая!
Дверь я нашла почти на ощупь.
Вышла в коридор и, медленно переставляя ставшие ватными ноги, добрела до кабинета наставницы.
— Элизабет! — леди Пенелопу я уже не видела, только слышала ее голос. — Куда вы пропали? Милорд Райхон вас обыскался.
— Мисс Аштон… — голос Оливера я в первую секунду не узнала, до того гудело в ушах. — Элизабет, что с вами? Где вы…
— Доктор Грин… — прошептала я, оправдываясь за отлучку. — Кофе… я сварила… дрянь…
Ничего больше я сказать не успела. Пол исчез у меня из-под ног, и я провалилась в пустоту, чтобы, испытав секундную легкость полета, упасть в колючий серый песок.
Серый песок, серое небо без солнца, холод и пустота.
Благие намерения, как и положено, привели в ад…
Глава 31
Разговоры в пустоте
Страшно было лишь в первый миг.
Очень страшно.
Но с каждой безрезультатной попыткой проснуться, вырваться из холодного подпространства паника ослабевала, уступая место отрешенному безразличию.
Подумаешь, песок и солнца нет, холодно и одиноко. Зато никто не орет. Не ощущается больше давящего ужаса. Ноги не дрожат, и желудок не пытается вывернуться наизнанку. Почти хорошо.
Можно посидеть, подумать.
Хотя думать не хотелось.
Ничего не хотелось.
Не был бы песок таким холодным и колючим, как тертое стекло, — можно было бы прилечь и вздремнуть. Но если согнуть ноги и уткнуться лбом в коленки, тоже неплохо. Глаза закрыть, чтобы не видеть всей этой серости.
Хорошо…
— Не смейте спать, — строго произнес у меня над ухом знакомый голос.
Чуть раньше я ему обрадовалась бы, но сейчас он не вызвал никаких эмоций, как и обнявшая меня за плечи рука. Хотя нет — рука была теплая, это было приятно.
— Элизабет!
— Да, милорд, — пробормотала я сонно.
— Нельзя спать. Вы и так очень долго здесь, нужно возвращаться.
— Не получается, — я закрыла глаза и попыталась поудобнее устроится на любезно подставленном ректором плече. — Можете снова вытащить меня за голову? Только не дергайте сильно…
— Элизабет! — он затряс меня, но мог бы с таким же успехом баюкать на руках. — Я не могу вас вытащить. Я и нашел-то вас с трудом, понимаете?
— Угу…
— Мисс Аштон, если вы немедленно не проснетесь, я подпишу приказ о вашем отчислении!
Это подействовало. Не как пощечина или ведро холодной воды, но подействовало.
— Не сплю, — я с сожалением отстранилась от Оливера и заставила себя встряхнуться. — Уже не сплю, видите?
— Вижу. А вы меня?
Я посмотрела на сидящего рядом мужчину. Костюм, в котором он был с утра, галстук, туфли — одежду я могла разглядеть до мелочей. А лицо расплывалось перед моим взглядом, словно я смотрела на его отражение в воде.
— Вы слишком далеко забрались.
— Я не знаю, как это получилось, — пробормотала я виновато.
— Я, кажется, знаю, — проговорил ректор. — Учитывая ваше состояние, это вполне возможно. Вы были у доктора Грина?
— Он накричал на меня, — пожаловалась я. От одного воспоминания меня начинало трясти. — Я ему кофе сварила, а он…
— Зачем вы к нему пошли? — с мягким укором спросил Оливер.
— Не знаю. Все ушли, а он остался. Я подумала, что это неправильно, ведь он…
— Провел в одиночку сложнейшую операцию, — закончил за меня милорд Райхон. — Выложился вчистую, устал и обессилел. Эмоциональное состояние при подобном истощении довольно нестабильно. Доктор Грин работает в лечебнице не первый год, и весь персонал в курсе, что какое-то время после подобных операций его лучше не беспокоить. Леди Пенелопа не предупредила вас только потому, что ей и в голову не пришло, что вы окажетесь такой… сострадательной.
— Он на меня наорал, — повторила я.
— И сожалеет об этом.
— Он вам сказал?
— Нет, но… Я бы сожалел.
— Вы в жизни, наверное, ни на кого голос не повысили.
— Почему же? — Оливер улыбнулся, и по его лицу вновь прошла мелкая волна. — Бывало. И сейчас иногда хочется. Но я не могу себе этого позволить.
— Репутация? — если бы разговор происходил в его кабинете, а не в серой пустыне, я никогда не решилась бы задавать такие вопросы, еще и таким тоном, но тут это казалось вполне допустимым.