Осторожно, женское фэнтези. Книга 1
Шрифт:
С союзниками после первой встречи в библиотеке мы виделись только раз. Мистер Вульф сказал, что новой информации нет и обсуждать, соответственно, нечего. Обещал, что даст знать, когда появится что-то интересное. Но Рысь категорически не хотел ждать.
— Хорошо, — согласилась после долгих убеждений я. — Когда у них этот самый отбор?
— Общество собирается каждый вечер, в девять. Я знаю, где, и знаю пароль. Встречу тебя у твоего общежития в половину девятого, договорились? Одежда — как для тренировок, а то сразу поймут,
— Какую маску?
— Маску, — Рысь закрыл одной ладонью лоб, а второй — нижнюю половину лица, так что остались видны только азартно блестящие карие глаза. — Общество же тайное!
— Настолько тайное? Ладно, найду. А если, — я подумала о предстоящей через пару часов встрече с Оливером, — я вдруг снова обрету способности?
— Тогда тебя наверняка не примут, — вздохнул друг. — Так что ты с этим не торопись, если можно.
Торопись, не торопись — от моего желания ничего не зависело. Но если бы всерьез пришлось выбирать между вступлением в клуб Огненного Черепа и магией, вряд ли предпочла бы общество анонимных драчунов.
Без дара Элси не закончит академию. И с “аллергией” на высшую целительскую магию нужно что-то делать, а то хороша целительница: сама ничего не умеет и от чужих чар в подпространство проваливается. С подпространством тоже не мешало бы разобраться, хоть почитать об этом: возможно, я не первая, кто подозревает, что через промежуточный уровень можно попасть не только на иные пласты, но и в другие миры…
Расспрашивать об этом Оливера я не рискнула. Ректор и без этого подозревал, что я что-то скрываю.
Так прямо и сказал во время нашей встречи:
— Я думаю, вы что-то скрываете, Элизабет.
— С чего вы взяли? — улыбнулась я.
Увы, моя улыбка не оказывала на него такого действия, как его — на меня, не заставляла забыть обо всем на свете, включая неудобные вопросы.
— Вы изменились в последнее время, — заметил милорд Райхон серьезно. — Я не узнаю прежнюю Элизабет Аштон.
— Разве эти перемены к худшему?
— Нет, — взгляд его подобрел. — Но подобные перемены не происходят без веских причин. Я согласен, что потеря способностей может считаться такой причиной. Но мне кажется, это не все.
— Вам кажется, — попыталась уверить я его. Однако, судя по всему, попытка успехом не увенчалась.
— Возможно, — сказал, тем не менее, ректор. — Но ваш случай очень необычный. Я говорю не только о разрыве связи с даром. Ваша восприимчивость к чужой магии — тоже не заурядное явление. И внезапно открывшееся умение глубоко и надолго погружаться в подпространство.
— Вы же не думаете, что я сама хочу этого? — высказала я с возмущением. — Ловить чужие откаты и зябнуть в серой пустыне?
— Нет, но… Я вижу, что вы не до конца откровенны со мной. Чувствую. Как говорит наш дорогой инспектор Крейг, интуицию к делу не приложишь, но и игнорировать ее сигналы я не привык. И не могу отделаться от мысли, что вы знаете о случившемся с вами больше, чем рассказали мне. Не доверяете? Боитесь чего-то?
Боюсь.
Что я должна рассказать? Что я — совсем не Элизабет, а по воле богов оказавшаяся в ее теле тридцатидвухлетняя тетка из другого мира? И что потом?
Как по мне, то есть два варианта. Первый — мне не поверят и отправят в психушку. Второй — мне поверят, и это будет еще хуже. Вместо того чтобы стать для Оливера Райхона объектом страсти нежной, я стану его подопытным кроликом. Вряд ли он откажется от изучения такого редкого явления.
— Я сообщила все, что знаю, милорд, — произнесла я ровно. — Добавить мне нечего.
— Хорошо, — сдался он до поры. — Тогда давайте просто побеседуем. О чем-нибудь нейтральном. Или о том, что волнует вас в настоящее время помимо вашего состояния.
— Эльфы, — выпалила я с ходу. — Меня волнуют эльфы. Вы уже выяснили, кто стрелял в лорда Эрентвилля?
— Нет, — растянул мужчина, удивленный моим вопросом. — И не собираюсь. Это — внутренние дела соседнего государства. Претензий к академии нет. Заявления о преступлении — тоже.
— То есть, вы согласны с их версией? Он сам в себя выстрелил?
— Согласен — да. Верю ли — конечно, нет. Это сложная тема, Элизабет. Я не рассчитывал обсуждать ее с вами.
— Тогда зачем спрашивать, что меня волнует? — нахмурилась я.
— Я полагал, это будет что-то не связанное с эльфами.
— На мои вопросы, не связанные с ними, вы тоже не ответите. О том, как продвигается, расследование, например.
— Элизабет…
— Простите, милорд, но что, по-вашему, должно меня тревожить сейчас? — уточнила я нервно.
— Учеба, — предположил он невозмутимо. — Подготовка к экзаменам. К слову, как родители восприняли ваш переход на другую специальность?
— Родители? Они… очень рады.
Ой, дура! Нужно же было написать родителям Элизабет. Сегодня же это сделаю!
— Это замечательно, — Оливер сделал вид, что не заметил запинки в ответе. — Хорошо, если близкие люди поддерживают вас во всем. Семья, друзья. Не хотите поговорить об этом?
Фраза из анекдотов о психоаналитиках вызвала невольный смешок, и ректор подозрительно поглядел на меня вприщур.
— О друзьях и родителях? — как прилежная школьница я сложила руки на коленях и опустила глаза. — А может, все же об эльфах? Только один вопрос, пожалуйста.
— Спрашивайте, — осторожно разрешил маг.
— Что они вообще делают в академии?
— Седьмой пункт одиннадцатого параграфа мирного договора, заключенного в одна тысяча пятьдесят восьмом году, закрепляет за не достигшими возраста первой зрелости эльфами право на обучение в учебных учреждениях Арлонского королевства наравне с людьми, — как по писаному выдал ректор.