Остров Д. Метаморфоза
Шрифт:
– Скажи…каково это быть любимой им?
Всхлипнула и сжала мне руку, сплетая пальцы с моими.
– Очень больно, - прошептала я и убрала слипшиеся волосы с ее лица, – прекрасно и безумно больно.
– Меня никто и никогда не любил. Никто и никогда…Ты везучая, Зайка. Живая и везучая.
Она умерла сразу после этих слов. Мгновенно. Как будто кто-то невидимый взял и достал из нее батарейки или нажал на кнопку «Стоп». Взгляд застыл на моем лице, и я сквозь слезы увидела, как пальцы Мадана закрыли ей глаза. Он медленно поднял меня с пола,
«Меня никто и никогда не любил…ты везучая. Живая и везучая».
– Идем, Бабочка. Нам надо торопиться.
А мне вдруг подумалось, что это страшно – вот так умирать, зная, что тебя никто и никогда не любил. Страшно, что о тебе никто не заплачет. А еще страшно, что мы оставляем их здесь непохороненными, выброшенными и забытыми. В этот момент Рик рывком наклонился и всадил ей в голову железный штырь, а меня подбросило от этого грубого вандализма, что-то зашлось внутри в яростном протесте.
– Зачем? – всхлипнула я. – Зачем?! Мать твою, зачем? – набросилась на него с кулаками, но Мад схватил меня за плечи и прижал к себе.
– Вирус. Мы все его носим, маленькая. Все. Мы не можем умереть и остаться собой… Уже не можем. Эти твари живут внутри нас и ждут своего часа.
***
.
– Как же я ненавижу тебя, Мадан Райс. Ты опять оставляешь меня одну. Ты опять мне солгал. Проклятый предатель.
– Дааа, вот так, маленькая. Прокляни меня. Прокляни только живи, Най. Живи, моя девочка! – целует мои щеки, и я уже не знаю, это его пот такой соленый или он плачет вместе со мной.
Он хотел подняться, но ему не хватало сил, и я потянула брата за руку на себя, помогая встать с матраса, чувствуя, как он все еще борется с заражением, как пытается устоять на ногах.
– Прости меня, - прижал вдруг мои руки к своим губам, и в этот момент по его лицу пробежала судорога, а в зрачках мелькнул неоновый блеск, от которого вздрогнула и я, – Все! Уходи!
Толкнул меня с такой силой, что я отлетела назад, врезаясь в стеллажи и сметая на пол какие-то банки, с треском разлетевшиеся на части брызгами стекла.
– Убирайся! Я чувствую, как оно подходит. Уходи, мать твою, Найса! Пошла вон отсюда сейчас! Дашь знать, когда выйдешь! ВОН! Это приказ!
– Плевать на твои приказы! – подошла к нему, обхватила лицо руками и хотела прижаться губами к губам, но он увернулся и оттолкнул меня снова.
– Уходиии!
Попятилась назад ко второму люку, глядя ему в глаза, видя, как кривится его лицо и сжимаются челюсти. Заорал так громко, что затряслись стены. Отчаянно громко, оглушительно настолько, что я сама зажмурилась и застонала чувствуя, как все разрывается внутри от боли, как от нее жжет все тело, разъедает живьем, и я задыхаюсь от этой пытки. Сама не понимаю, как деру свое горло ногтями, пытаясь унять эту адскую боль.
– Ты обязана жить! Обязанаааа! Ты должна мне жизнь, Найса! Должна! Слышишь?! Должнааааааа…будь я проклят, но
Спрыгнула вниз, не видя ничего перед собой, шатаясь, как пьяная. Впереди маячит дневной свет, а я… мне кажется, я иду бесконечно долго и в то же время слишком быстро. Трещит рация на поясе, и я слышу его голос, сползая по сырой земляной стене тоннеля, впиваясь дрожащими пальцами в кусок говорящего пластика.
– Вышла?
– Да.
– Лжешь! Вставай и выходи отсюда… я скоро! Давай, Найса! Ради меня. Прошу тебя. Давай же, черт тебя раздери…я уже не чувствую рук, я не смогу! Я не хочу стать одним из них…не хочу, Най! Уходииии!
Рванула к выходу, слепая и немая. Удерживая рацию обеими руками.
– Вышла?
– Да! – всхлипнула и рухнула на колени у ног ожидающих меня на выходе парней.
– Я люблю тебя, Бабочка. П***ц, как я тебя люблю!
– Подожди! Еще немножко! Пару слов! Пожалууууйстаааа!
Рация смолкла. Я трясла ее, сжимая в руках…била ею о землю, кричала, чтоб отозвался, а потом раздался взрыв, и я уткнулась лицом в этот проклятый кусок пластмассы, из которого слышала его голос последний раз, чувствуя, как дрожит все вокруг от взрывной волны. И кто-то воет рядом словно ветер в проводах или кронах деревьев…вой становится громче. Нарастает, перетекая в нечеловеческий крик…и сама не понимаю, что это кричу я его имя.
Меня оттаскивают от тоннеля, а я рвусь обратно, царапаясь и, обезумев, пытаясь вырваться из удерживающих меня рук. Пока не раздался еще один взрыв, и перед моими глазами взметнулось вверх пламя, и комья земли полетели в разные стороны.
В этот же момент включилась сирена на Острове «Д», возвещая о прорыве тварей из-за стены.
ГЛАВА 16. Марана
– Что там случилось? Где все? Где Неон?
Я все еще задыхалась, глядя невидящим взглядом перед собой. Меня шатало из стороны в сторону, и, казалось, я не могу стоять на ногах. Я плохо понимала, что происходит, меня оглушило этим взрывом, и я вообще не чувствовала себя живой. Слышала только голоса сквозь гул в голове и визг сирены. Я знала, что это означает, а они нет. Только мне было все равно. Теперь уже все равно. Пусть этот остров взлетит на воздух или полностью сгорит.
– Мертвы. И Неон в том числе. Теперь отрядом буду командовать я.
Голос Рика то громче, то тише доносится сквозь гул и режет по ушам. Я его слышу и даже понимаю, но не могу сконцентрироваться ни на нем, ни на том, что он говорит. Мне хочется, чтоб они все заткнулись.
– Надо голосовать! Командовать будет тот, кого выберут люди.
Рик дернул затвор пистолета и вышиб говорившему мозги. Тот упал к моим ногам, и я застывшим взглядом смотрела, как кровь подбирается к пальцам тонкими ручейками.