Остров Красного Солнца и холодных теней
Шрифт:
– Что с ним будет? – спросил Генри.
– Сейчас будет обряд, – произнесла она, и вновь зазвучали барабаны.
Несколько воинов сорвали с боцмана одежду и ударили огромной палкой по голове. Генри зажмурился и отвернулся.
– Может, не надо? – сказал он.
– Ты нарушаешь закон племени, – сказала Били Зау. – Так делать нельзя. Хорошо, что тебя понимаю только я, иначе они бы и тебя привязали рядом.
Генри не стал спорить, понимая свое положение.
Воины дружно стали танцевать вокруг костра, размахивая своими копьями и громко выкрикивая отдельные фразы.
Боб приподнял окровавленную голову и стал глазами искать Генри.
– Что это за остров, – хрипел он, истекая кровью.
– Остров Красного Солнца, – сказал Генри, испытывая к боцману искреннее сочувствие. Он взглянул на танцующих воинов и добавил: – И холодных теней.
Боб уронил голову на грудь, а Генри поспешил уйти в хижину вождя, чтобы не видеть страшной картины, которая намечалась в эту ночь.
Глава 15
Старый вождь сидел на своем ложе и смотрел на горящий посередине хижины огонь.
Хаки Яма вошел первым и низко ему поклонился. Рядом стоял Генри и повторял все движения за его сыном.
Вождь поднялся и подошел к молодым людям. Он провел своей шершавой ладонью по гладкому белому телу Генри и что-то долго говорил своему сыну.
Хаки Яма поклонился и вышел, оставив Генри наедине с вождем.
Старик указал на ложе, и Генри сел рядом. Он долго смотрел на Генри, бурча невнятные слова, потом запустил свою ладонь в его волосы и восхищался, что они не черного цвета, как у всех остальных воинов.
Вошла Били Зау и тоже поклонилась отцу.
– Что он говорит? – спросил с волнением Генри.
– Он видит в тебе необычного человека и хочет, чтобы ты остался с нами навсегда. От тебя будут красивые шерно – белые дети.
– Дети? – воскликнул в недоумении Генри. – Какие дети?
– С вождем не спорят, – оборвала его Били Зау. – Если он говорит, значит будут. Но сначала тебя надо принять в наше племя. Я тебе уже об этом говорила. Для этого мой брат должен подарить тебе свое семя. Это делается в исключительных случаях, когда новый воин не принадлежит нашему народу.
– Что за бред?
– Я тебе перевожу слова вождя. Хаки Яма – молодой воин, но он сын вождя. Ему тоже надо взрослеть. Его будут еще больше все уважать только после того, когда он сам примет участие в посвящении чужеземца в воины. Это редкий случай, и ему выпала такая честь. Сегодня он совершит этот обряд.
– Такие обряды вершите со всеми своими воинами? – спросил Генри.
– Нет. Это делать нельзя. Мы все одной крови, и нас роднит наша земля. А ты не наш человек, поэтому ты должен получить от сына вождя святую воду, которая должна проникнуть в тебя и изнутри уничтожить все то, что может грозить нашему народу.
– И когда это все произойдет? – заволновался Генри.
– Сегодня. После этого я смогу тебя любить.
– И у нас пойдут черно-белые дети? – добавил Генри.
Били Зау улыбнулась в ответ и отвела в сторону глаза.
– А что будет с тем человеком? – спросил Генри.
– Ничего. Он будет нам всем сегодня в радость.
Старый вождь взглянул на Били Зау и снова что-то ей сказал.
– Он хочет, чтобы я тебя любила, – сказала она. – Ты ему понравился. Молодой, хороший, – она взглянула на Генри ниже живота и погладила его мужское достоинство своей нежной ладонью. – Он у тебя всегда такой большой?
«Еще бы, – подумал в это мгновение Генри. – Если б я вот так голым родился и жил, как они, он бы так не стоял. А тут все голые, привыкшие друг к другу… вот и расслабуха у меня на неограниченное время…».
– Когда тебя только вижу, – оправдался Генри и искоса поглядел на вождя. – Старый извращенец, – шепотом проговорил он. – Видно, тебя никогда не посвящали в воины, как ты стараешься посвятить меня…
– Теперь ты должен любить меня, раз понравился отцу, – сказала девушка. – У меня будет особый муж, белый… Мой брат тебя тоже любит, хотя в первые минуты вашей встречи был готов тебя убить, потому что ты чужеземец. А он привел тебя сюда, ко мне.
«Вот этого еще не хватало, – подумал Генри. – Еще пойду по рукам у этих дикарей, благодаря их диким обычаям».
– Это он зря меня любит, – сказал Генри. – Мне достаточно тебя.
– Раз он любит, значит, будет твоим другом, – пояснила Били Зау. – Ты тоже должен его любить.
– У вас здесь все общее? – стал словами и знаками объяснять возмущенный Генри.
– Мы все братья и сестры.
– С ума можно сойти, столько родни сразу! Вы жен и мужей не путаете?
– У нас нет постоянных, мы все любим друг друга, – объяснила Били Зау.
– Нормально, просто замечательно! Я бы тебя хотел попросить избавить меня от этого ненужного обряда, посвящения в члены вашего племени. Может, я и так приживусь?
На поляне барабан забил еще сильнее, и Генри с тревогой взглянул на Били Зау.
– Что ждет того человека, который у столба? – спросил Генри.
– Ничего. Он чужеземец, поэтому ни-че-го.
Неожиданно раздался дикий вопль, Генри вздрогнул. Его глаза от страха округлились. Он догадался, что произошло там, за хижиной.
Равнодушная дочь вождя пригласила Генри присесть с ней рядом и поставила перед ним большую чашу с лесными плодами.
– Тебе надо их попробовать, – сказала она. – Они тебе понравятся перед сытным обедом.
Вождь поднялся со своего места, достал откуда-то большой тесак и направился к выходу.
– Он должен произвести обряд перед тем, как будет готовиться еда, – сказала Били Зау, протягивая Генри красный плод неизвестного растения.
Генри не находил себе места. Он ерзал на ложе из травяного настила и с испугом поглядывал по сторонам.