Остров тысячи огней

На острове стояла темная беззвездная ночь. Даже луну сегодня закрывали тучи, а холодный ветер пробирал до самых костей.

Но человеку, который бежал по лесу, пряча что-то под плащом, было не до этого. Его не должны были увидеть другие люди. И такая погода работала только ему на руку.

Ради благой цели он совершал этот ужасный поступок, который в скором времени принесет несчастья и горе для остальных жителей острова.

(За день до начала ужасных катастрофических событий, которые вскоре произойдут на острове.)

 Сегодня Ия проснулась рано, чтобы успеть проводить папу в плавание. Он вместе с мэром острова отправлялся за врачом на Большую землю.

Жена мэра уже две недели не вставала с постели. И с каждым днем ей становилось все хуже и хуже. Местные лекари не смогли поставить ее на ноги ни своими целебными снадобьями, ни заговорами. Магия оказалась бессильна.

Девочка потянулась и быстро выбралась из постели. Ия небрежно заколола рыжие, как апельсин, непослушные волосы, щелкнула пальцами, чтобы кровать сама заправилась, и, переодевшись в легкое платьице, направилась к папе на кухню.

– Доброе утро! – радостно сказала она, чмокнув его в колючую щеку и садясь за стол.

– Надо же, обычно тебя не добудиться с утра, а тут подскочила! – папа сидел за столом и читал газету, а ложка в это время сама собой помешивала в чашке чай.

Магия на острове была обыденностью. И Ия никогда ей не удивлялась. Девочку сильнее радовали привезенные с Большой земли странные вещи, которые показывали картинки или издавали разные звуки.

Остров был недоступен для обычных людей. Его защищали сильные ветра, непроглядные туманы и бури. Но своих жителей он спокойно выпускал и впускал обратно. Бури не трогали их лодки, ветра сами несли корабли в нужные стороны, а туманы расходились, открывая дорогу.

– Я хотела тебя проводить! – сказала девочка, болтая ногами. Голод еще не чувствовался, зато легкое чувство грусти уже появилось.

Отец улыбнулся и потрепал девочку по макушке. Ее хвост еще сильнее сполз набок.

– Я вернусь сегодня же.

– Если вдруг на Большой земле встретишь маму, передай ей, что я очень скучаю, – попросила Ия.

Ее мама почти полгода назад уехала с острова, чтобы заработать для жителей немного денег. Она должна была вернуться совсем скоро, и девочка надеялась, что папа сможет забрать ее домой раньше. Уже несколько месяцев от мамы не было никаких вестей.

Ия пыталась выглядеть взрослой и не показывать, что очень переживает такой долгий отъезд матери. Ведь когда тебе уже девять с половиной нельзя признаваться, как по ночам ты обнимаешь подушку и плачешь, потому что мамы нет рядом.

– Большая земля не просто так названа. Она во много раз превосходит наш остров. Вряд ли мы увидимся с твоей матерью, – папа слегка стукнул пальцем по курносому носу дочери.

Девочка сложила руки в умоляющем жесте и попросила:

– Тогда возьми меня с собой!

Папа вздохнул. Они уже столько раз обсуждали этот вопрос, что это стало одной из главных тем за последние полгода.

– Там слишком опасно, – выдохнул мужчина устало. – Мы уже говорили об этом.

– Я знаю, знаю! Там люди не умеют делать вот так, – девочка взлетела в воздух и повисла в полутора метрах над полом. Затем она вернулась на стул и щелкнула пальцами, чтобы заставить чайник налить ей в чашку горячей воды. – И так тоже. И из-за этого они придумывают разные вещи вроде телефонов, лифтов и о чем ты еще там рассказывал, штуки такие, которые в небе летают. Точно! Самолетов.

– Да. И тех, кто отличается от обычных людей, они сажают в клетки, проводят над ними опыты. Тыкают иголками, пичкают горькими таблетками и к телу прикрепляют датчики с проводками, – мужчина вдруг резко дернулся к дочери и стал ее щекотать.

Девочка начала хохотать и наигранно отбиваться от отца, едва не свалившись со стула. Сквозь смех она смогла выдавить несколько слов:

– Пап! Пап, перестань!

– Теперь ты понимаешь, почему тебе нельзя пока со мной? – отец поднялся, взял чашку и пошел к раковине, чтобы ее помыть.

– Поняла, – пытаясь отдышаться, протянула девочка. А потом ехидно закончила. – Поняла, что если еще раз попрошу, ты меня защекочешь до смерти.

И выбежала из кухни, залитой солнечным светом, чтобы папа не успел придумать новых страшных пыток.

Ия забежала в ванную, быстро умылась и, чтобы отец не заметил, через заднюю дверь вышла во двор.

Здесь она потрепала по голове задремавшую на солнышке рыжую кошку Булку. Такую кличку кошка получила, будучи похожей на упитанный батон хлеба, но так как котом Булка не была, пришлось назвать ее в честь другой выпечки.

Ия потянулась, улыбнулась во весь рот утреннему солнышку, легко взлетела на пару метров над землей и сорвала с яблони самое большое и сочное яблоко. Девочка впилась в него зубами и по подбородку потек сладкий сок.

Когда Ия опустилась на траву, в руке остался уже огрызок.

Папа запрещал Ие много летать, предупреждал, что это опасно, а от долгих полетов может разболеться голова. А она не верила, пока не провела в воздухе два часа, а потом весь вечер не могла встать с кровати – внутри головы словно взрывались фейерверки. После этого Ия решила, что иногда она все же будет слушаться папу.

Входная дверь дома хлопнула, и до девочки донесся окрик отца.

– Ия, я ушел! Не скучай!

– Пока! – как можно громче закричала девочка и ехидно улыбнулась.

Она тут же лихо перепрыгнула через забор, не без помощи магии, конечно, и бросилась бежать по узким закоулкам вниз на берег к причалу. Ия должна была обогнать папу, который бодро шагал сейчас по центральной улице.

Кошка Булка потянулась, зевнула и, покинув порог дома, засеменила вслед за Ией.

– Привет, Лала, – Ия затормозила у очередного забора, завидев на участке дочку рыбака Кея. Лала была старше Ии на десять лет, но они частенько встречались и обменивались новостями.