Остров восходящего солнца или дневник ненастоящего геолога
Шрифт:
Однако доставалось нам и не только от Генриха, ибо на вулканический курорт приехал он не один, а в составе целой компании пенсионеров, которые также устали от своих жён и приехали сюда поспать в грязном сарае, попить спирта и поесть гречи с тушёнкой, ну то есть отдохнуть, как настоящие мужики или не мужики...
В общем, заместитель Генриха сразу оккупировал кухню, и его в лагере не стало. До этого её было достаточно, а теперь всем доставалось лишь по чуть-чуть, да ещё и обед упразднили, оставив только завтрак и ужин. И хоть от рождения заместитель не принадлежал к самой толерантной национальности, но от долгого услужения видимо настолько пропитался кошерными флюидами, что невольно принял гиюр. Правда, после нескольких скандалов на фоне еды у простых рабочих, пищи стало выдаваться несколько больше, но только несколько, без полного возврата к статусу кво.
В составе туристов затесались также и двое ещё не старых геологов, которые тоже приехали сюда зачем-то отдохнуть, то есть не получая никакой зарплаты, как волонтёры. Ну, эти парни точно страдали сентиментализмом и ностальгировали по полной.
Например, все знали, что работы много, а с конца сентября почти постоянные тайфуны и работать уже некогда, там нужно уезжать. Однако работать никто не спешил и с типичным русским "успеем" продолжал праздно тратить время. Я полагал, что переезд из лагеря на Тёплом озере непосредственно на вулкан сэкономит лишние два часа пути и час пития чая по приходу, в результате добавит к рабочему дню часа три лишнего времени и ещё один сделанный профиль, как минимум. Но я ошибся, ведь если подъём в лагере на Тёплом озере был фиксированным, в половину восьмого утра, то на вулкане все вставали, когда хотели, а так как при этом они понимали, что у них есть лишнее время, сэкономленное от перехода, то позволяли себе ещё минуту-другую пустых разговоров. Поэтому выигрыш во времени вышел на практике лишь в час, что погоды нашей работе явно не делало, и я подумал, что пусть они лучше ходят, так хотя бы торопятся немного.
07-09-2017. Вулкан Кудрявый. Итуруп.
18. На раз.
Серость и обыденность поглотила нашу и без того рутинную работу. Редко когда происходило то, что я бы мог отметить в своём полевом дневнике. Вот вчера, конечно, мы выносили заземление электрической линии за четыре километра вниз с вулкана в сторону бухты Зевок, где было небольшое озерцо, расположенное прямо в вулканическом песке. Видимо воды в этом мест было очень много, раз даже в песке могла спокойно стоять вода. Да вообще, маршрут выдался скверным, так как весь день шла сильная морось и ветер с порывами до двадцати метров в секунду, но какой-то чёрт, а может и Валера, погнал нас работать. А потому вернулись мы уставшие, голодные, замёрзшие и вымокшие до нитки. Женьку это понравилось, и он ласково назвал это "хардкором", однако мне даже переодеться было не в чего, а потому я был совсем недоволен происходившим, тем более, что в этот день я рассчитывал спуститься в лагерь на Тёплом озере позвонить Катерине, помыться и постираться. Но, опять же, неизведанная воля прервала эти планы, и я был вынужден задержаться на вулкане ещё дней на пять в относительной грязи. Поэтому поутру следующего дня лёгкая словесная перепалка с Валерой по поводу выхода на работу в мокрой одежде была ожидаема. Всё-таки иногда грубость спускает некоторых людей с неба эгоизма на землю, и они начинают немного догадываться, что не все такие как они, которые, напялив мокрые портки, смогут и дальше пойти на профиля. Хотя когда я услышал одну историю о валерином дедушке, то понял, что бесполезно от таких людей ждать понимания и сочувствия. А история то в общем проста, как божий день. Дедушка был охотником, а потому собак в доме всегда было много, ведь они верой и правдой служили старику, загоняя для него добычу. Так вот однажды одна из его собак лишилась глаза, а потому уже не могла исполнять свой долг перед этим человеком. И вроде бы отправить пса на заслуженную пенсию, но старый карельский охотник убил своего верного четвероногого друга, снял с него шкуру и сшил себе шапку. Конечно, люди бывают разные, но это за пределами моего понимания. В любом случае, наследственность никто не отменял, и порой подобная жёсткость Валеры в отношении к окружающим людям нет-нет да и давала о себе знать, порой он тоже был не прочь пустить их на шапки по старинному дедушкиному рецепту.
В общем, следующий день прошёл на вулкане в практически полнейшем бездельи, а мог бы хотя бы в чистоте пройти на Тёплом озере. Тем не менее, всё прошло так, как оно прошло. Зато мы пополнили свой словарный запас местным дальневосточным слэнгом: "канолевый" - новый, "кандовый" -прочный, долговечный; "на фоксе" - на готове и многие другие выражения простонародья островов крайнего востока. А вечером Золтон показывал свои документальные фильмы. Они поразительно просто сняты, но тем менее интересны и самое главное востребованные венгерским телевидением. Золтон даже заинтересовался моим полевым дневником и черкнул адрес своей электронной почты, чтобы потом ознакомиться с моим очерком о жизни геологов. Мне было это весьма приятно, хотя в душе я осознавал, что вряд ли ему придётся по душе изложение всех тонкостей жизни на Кудрявом через призму моего субъективного мнения, но, тем не менее, он ведь сам говорил про "объектив" и "субъектив". Поэтому книга это и есть мой "субъектив", и от этого никуда не деться. Я не полевой романтик, а простой нонконформист и асоциал, и всё повествование часто отсылает нас к этому умозаключению. Вот взять хотя бы сегодняшний забавный разговор с Золтаном.
Завтра должен прилететь вертолёт и на нём Генрих, Золтан и вся остальная компания должны были отправиться домой. Я тоже, честно говоря, не отказался бы отправиться туда же, но наш рейс будет только через месяц. Я как раз разговаривал с Яковом об этом, как Золтан неожиданно его спросил:
– Тоже хочешь домой?
– Да нет, - нерешительно ответил Яков, - хотя честно дома лучше, чем тут.
– Нет, что ты, - невозмутимо ответил Золтан, - ты приедешь, отдохнёшь, и тебе снова сюда захочется. В это место хочется вернуться.
– Ну да, - согласился Яков.
– Да нет, - не согласился я, - второй раз тут уже нечего делать, ничего интересного не осталось.
В общем-то, Золтон явно не поддерживал эту точку зрения, зато я подумал вот о чём. Есть на земле такие места, куда хочется возвращаться, видимо, это такие места, с которыми у нас связано множество пережитых положительных эмоций. Однако есть места, которые, несмотря на свою уникальную красоту и неповторимый шарм, вряд ли удостоятся повторного посещения. Это опять же моё личное мнение о том, что есть места на Земле, которые стоить посетить только один раз, второй там уже делать нечего. Так вот вулкан Кудрявый, да и вообще Итуруп, в моей таблице посещаемости уголков нашей планеты попали в графу "на раз". Может, я просто не понимаю всей красоты этого? А может, просто ощущаю, что истинная красота она не снаружи нас, а внутри?
09-09-2017. Вулкан Кудрявый. Итуруп.
19. Рениевая лихорадка.
За последние полтора года на изучение возможности добычи рения на вулкане Кудрявый было вложено по меньшей мере полтора миллиарда рублей. Однако по факту за все эти годы так толком ничего и не было достигнуто. Не удалось оценить ни запасов рения, ни возможности его добычи промышленным способом. Деньги регулярно выделяются, но в действительности люди здесь больше занимаются экстремальным туризмом, чем поисками рения. Глава всех этих экспедиций - Миша Штейнберг, приезжает сюда попить спирта, покататься на квадрацикле и полетать параплане, ну и, разумеется, периодически сделать вид изучения вулкана. Построили купольный дом у вершины Кудрявого, провели какие-то геологические и геохимические исследования. К приезду представителя спонсора (инвестор - Коробов Максим Леонидович) даже сделали вид, что ставят установку по сбору вулканических газов, с целью их изучения на предмет содержания в них рения. Однако это всё видимость, который год подряд не могут наладить нормальную поставку воды для рабочих на вершину вулкана, да и транспортировку самих людей, которых гоняют наверх туда-обратно, как баранов. Кроме того, кормят просроченными продуктами, заставляют жить в дырявых палатках, но, тем не менее, деньги-то на всё это выделяются, а значит, отсюда вопрос: в чьих карманах они теряются по пути? Хотя, что тут говорить, если большинству людей нормально, если их кормят просроченными продуктами, заставляют жить в скотских условиях и обращаются, как с рабами, то что тут поделаешь? А потом что тут удивляться хамскому отношению в России, когда люди не уважают себя, то разве могут они уважать других?
Вообще, продолжение каких-либо работ на Кудрявом - это всецело заслуга Генриха, который регулярного встречается с разными чиновниками типа Рогозина и других, и продвигает патриотичную идею добычи собственного рения, без закупки его заграницей. Но фактически с 1991 года и по настоящий момент, несмотря на сотни миллионов влитых рублей, рений и поныне там, в чреве Кудрявого, а не в закромах Родины. Зато владельцы всей этой аферы покупают себе квартиры, машины, да и вообще, живут на широкую ногу, чего видимости работ просто невозможно было бы делать. Установки по сбору вулканических газов поставляются ежегодно, но также из года в год гниют и разлагаются от действия серы так и не будучи установленными. В этом году, ответственный за это, Роберт Гайтян, два месяца просто сидел без дела в лагере, а потом за пару дней наспех собрали установку, которая в лучшем случае проработает месяц, хоть чтоб какой-то результат дать для отчёта перед инвесторами. Хотя ключевой здесь является фраза "хоть какой-то", ведь деньги получены и что-то сделать нужно, а потом "хоть трава не расти". Люди намереваются выжать максимум денег из этой аферы, совсем не заботясь, что будет в следующем году. Хотя нет, Генрих Штейнберг немного заботится, возможно, это и правда сфера его научного интереса, а для его сына скорее способ дополнительного финансового обогащения и экстремального туризма. В любом случае через день после пуска установки по добыче рения она вышла из строя. Рассказал мне об этом Савва, когда поутру ввалился в наш кунг.
– Ты представляешь? Установка-то сломалась!
– радостно сказал он.
– Да ладно?
– удивился я.
– Да, а ты что ничего не знаешь?
– Нет.
– Вчера по рации Роберт таким жалостным голосом говорит Мише Штейнбергу: "Миша на установке сгорели трубы, что теперь делать?", а тот ему отвечает: "Роберт, вообще-то ты у нас отвечаешь за рениевую установку, почему мне задаёшь эти вопросы", а тот опять: "Но я не знаю чего делать". В общем, оказалось, что они купили обычные печные трубы, ты представляешь? Температура, которую выдерживают печные трубы, всего градусов сто пятьдесят и это максимум, температура газа на фумаролов минимум восемьсот! Поэтому неудивительно, что печные трубы просто сгорели к чертям собачьим всего за день.