Остров
Шрифт:
– Я пришел слишком рано, – ответил он на извинения Виджайи, – и помешал нашему юному другу заниматься. Мы проболтали все это время.
– О чем же вы беседовали? – поинтересовался доктор Роберт.
– Обо всем на свете. О королях и капусте, о мотороллерах, об отвисших животах... Когда вы вошли, мы говорили о поганках. Муруган сказал мне, что из ядовитых грибов здесь вырабатывают наркотики.
– «Что в имени?», – со смехом отозвался доктор Роберт. – Все что угодно. К несчастью, Муруган воспитывался в Европе, и потому он называет это наркотиками, испытывая, в силу условного рефлекса, закономерное отвращение. Мы же называем это препаратом мокша – проявителем
– Что скажет его высочество? – спросил Уилл. Муруган покачал головой.
– Что это дает, кроме иллюзий? – пробормотал он. – С какой стати я должен сбиваться с пути – чтобы надо мной потешались?
– В самом деле! – с добродушной иронией заметил Виджайя. – Ты, в нормальном состоянии, единственный, над кем не потешаются и кто не имеет никаких иллюзий!
– Я такого не говорил, – запротестовал Муруган. – Я просто хотел сказать, что не нуждаюсь в вашем фальшивом самадхи.
– А откуда тебе известно, что оно фальшивое? – спросил доктор Роберт.
– Потому что по-настоящему люди достигают этого состояния после долгих лет медитации, тапас и... воздержания от отношений с женщиной.
– Муруган – пуританин, – пояснил Виджайя Уиллу. – Его возмущает, что четыреста миллиграммов мокша-препарата даже начинающим – да-да, даже мальчикам и девочкам, которые занимаются любовью, – позволяют увидеть мир таким, каким он предстает свободному от оков «эго» взору.
– Но то, что они видят – нереально, – настаивал Муруган.
– Нереально! – повторил доктор Роберт. – Опыт собственных чувств также можно назвать нереальным.
– Напрашивается вопрос, – возразил Уилл. – Опыт может быть реален в отношении внутреннего раздражителя, безотносительно ко внешнему?
– Конечно, – подтвердил доктор Роберт.
– И вы способны объяснить, что происходит в мозгу человека, принявшего препарат?
– Отчасти – да.
– Мы постоянно работаем над этим, – добавил Виджайя.
– Например, – сказал доктор Роберт, – мы открыли, что людям, при расслаблении не имеющим показателей альфа-активности, мокша-препарат назначать не следует. Таким образом, примерно для пятнадцати процентов населения необходимо подыскать другие средства.
– Мы также пытаемся выявить неврологическое соответствие этих переживаний, – сказал Виджайя. – Какие процессы в мозгу сопутствуют видению? И что происходит при переключении души из до-мистического в истинно-мистическое состояние?
– И вы это знаете?
– Знать – это слишком громкое слово. Скажем лучше, что мы находимся в преддверии некоторых догадок. Ангелы, Новые Иерусалимы, Мадонны, Будды – все они соотносятся с некими необычными раздражениями участков первичных представлений – зрительного центра, например. Каким образом мокша-препарат стимулирует мозг, мы еще не открыли. Важен сам факт, что он производит эти стимулы. Он также воздействует и на молчащие области мозга, не участвующие в восприятии, движении, ощущениях.
– И как же отвечают на раздражение эти молчащие области мозга?
– Давайте сначала рассмотрим, как они не отвечают. Не наблюдается ни зрительных, ни слуховых образов, ни каких-либо парапсихологических явлений вроде телепатии или ясновидения. Одним словом, никакой околомистической суеты. Что мы здесь имеем, так это полнокровный мистический опыт. Вы знаете: Единое во Всем и Все в Едином. Из этого опыта непосредственно
– Не говоря уж о радости, – добавил доктор Роберт, – невыразимой радости.
– И весь этот набор – в вашей голове, – сказал Уилл. – Дело строго частное. Никаких обращений к вечной сущности – вы обходитесь только поганками.
– Это нереально, – вмешался Муруган. – Вот что я собирался сказать.
– Вы полагаете, – сказал доктор Роберт, – что мозг производит сознание. А я считаю, что он его транслирует. И мое объяснение не более надуманно, чем ваше. Как явления одного уровня становятся явлениями другого уровня, разительно несоизмеримого с первым? Этого никто не знает. Все, что мы можем – это воспринимать факты и сочинять гипотезы. А все гипотезы стоят друг друга, если подходить объективно. Вы утверждаете, что препарат мокша заставляет молчащие участки мозга производить субъективные впечатления, которые люди называют «мистическим опытом». А я полагаю, что мокша-препарат, воздействуя на эти участки, открывает что-то вроде протока, через который Сознание (с большой буквы) в большем объеме притекает в сознание (с маленькой). Вы можете доказывать истинность своей гипотезы, я буду доказывать истинность своей. И даже если вы убедите меня в том, что я не прав, что это меняет?
– Я думаю, это многое меняет, – сказал Уилл.
– Вы любите музыку? – спросил доктор Роберт.
– Да, очень.
– Тогда ответьте мне, к кому обращен квинтет Моцарта соль минор? К аллаху или дао? Или ко второму лицу Троицы? Или к атману-брахману?
Уилл рассмеялся:
– К счастью, ни к кому.
– Но это не значит, что квинтет не стоит слушать. И то же касается мокша-препарата, а также опыта, который приносят молитва, пост, духовные упражнения. Даже если они не связаны с чем-то внешним, значение их оттого не утрачивается. Духовный опыт, как и музыка, ни с чем не сопоставим. Обращение к нему способно исцелить и преобразить вас. И все это, возможно, происходит только у вас в мозгу. Сугубо частное явление, которое объясняется не через нечто привходящее, но в пределах физиологии личности. Какая нам разница? Мы должны просто считаться с фактом, что определенный опыт заставляет человека прозреть и делает его жизнь благословенной.
Они помолчали.
– Позвольте, я скажу вам два слова, – обратился доктор Роберт к Муругану, – раньше мне не хотелось об этом заговаривать, но теперь я чувствую, что обязан это сделать ради благополучия трона и всего народа Палы. И говорить я буду ни о чем ином, как об этом особом опыте. Возможно, мой рассказ поможет вам лучше понять свою страну и путь, по которому она идет.
Выдержав паузу, доктор Роберт сказал сухо, почти деловито:
– Полагаю, вы знакомы с моей женой.
Муруган, все еще глядя в сторону, кивнул.
– Меня огорчила весть о ее болезни, – пробормотал он.
– Ей уже недолго осталось, – сказал доктор Роберт. – Это вопрос нескольких дней. Четырех-пяти – самое большее. И тем не менее она в полном сознании и понимает, что с ней происходит. Так вот, вчера она попросила меня принять вместе мокша-препарат. Мы принимали его вместе, – заметил он вскользь, – раз или два в год на протяжении тридцати семи лет – почти с тех самых пор, как решили пожениться. А теперь мы сделали это в последний раз. Это было рискованно, поскольку могло оказать нежелательное воздействие на печень. Но мы решили, что стоит рискнуть. И, как выяснилось, не напрасно, мокша-препарат – или наркотик, как вы его называете, – вряд ли бы нанес серьезный ущерб ее здоровью. Но он вызвал духовное преображение.