Остров
Шрифт:
Высунулся Кент, с изумлением глядя на мир вокруг:
— Чего стучишь? Ты мне не приказывай, тоже, приказчик. С вами точно не доедешь, пиздюки. Так и утонешь возле берега, погибнешь платонической смертью.
Мехплот плавно повернул перед сваями и медленно двинулся к берегу. Совсем вылезший из будки Кент одной рукой крутил штурвал. — Видали как надо, — орал он.
— Это значит аркашкино скромное имущество?
— Нескромное совсем, — На ходу Мамонт ощупал претенциозный фонарь на коротком железном столбе: лампы внутри не было. Фонарь, конечно, не мог гореть здесь, где не было электричества. Может был рассчитан на
— Целый коммунизм тут Аркашка учудил, — На берег спрыгнул Пенелоп в засученных штанах.
— Крикетный стадион он начал строить, — продолжал кто-то. — Для городских курортников.
— Крикет. Это что за игра?
— Хер его знает. Наверное, кто громче крикнет.
— Ну, вот сейчас и поиграем.
— Он картинки рисует, каким остров должен стать, — сказал кто-то. Мамонт видел один такой рисунок, выведенный неумело, но старательно. На нем — парки, с дорожками и фонтанами, больше похожими на гигантские, до неба, деревья. С гуляющими людьми; один человечек был плохо стерт резинкой, его Мамонт еще обозвал призраком коммунизма.
Невдалеке мизантропы окружили кого-то, сидящего под пляжным грибком.
— Пидорки у них, как у поваров, — Пенелоп, кажется, разглядел этого кого-то раньше Мамонта. — Моряки, бля.
Под грибком обнаружился небольшой пузатый старик в американской форме и белой морской шапочке. Мизантропы стояли, в упор рассматривая его.
— Вот он, самый непосредственный оскал империализма… — пробормотал Мамонт. — Hay oldman! — издали крикнул он.
— Физкультпривет, — вякнул кто-то.
— Я тоже знаю по-английски, — ожил, молча стоящий, Кент. — Гудбай, виски, пенис… А как будет по-английски "мудак"? Скажи, скажи ему…
Американец молчал, астматически сипя горлом. Вблизи он был очень стар. Предсмертная бледность, старческая гречка на лице. Даже в этой шапочке было заметно, что он лыс.
За спиной презрительно хмыкнул Пенелоп:
— Никто не видел, как клещи присасываются? Если не заметишь, сначала присосется, потом башку в шкуру засунет, потом, глядишь, вообще залез- одна жопа торчит.
— Сколько значков у этого. Позолоченное брюхо, — Демьяныч с интересом рассматривал медали на кителе американца. — Эй ты, мистер Твистер, ты тоже мент будешь? Или просто сочувствующий? Чего гандон на голову надел?
— Моя фамилия Цукерман, — внезапно, с отчетливой обидой произнес старик на чистом русском языке. — Суперинтендант флота Соединенных Штатов.
— Гляди-ка, разговаривает. Как человек. Тогда здорово, супостат.
— Погоди, Демьяныч, — остановил его Мамонт. — Народ острова Мизантропов — легкомысленный народ — не обращайте внимания. Мы простые бедные рыбаки, мистер… Вот теперь на свободе. С чистой совестью.
— Спасибо что ли говорить ему, уроду, — злобно ворчал Демьяныч.
— А мы Мамонт. Сам Мамонт, великий и ужасный, местный философ и поэт.
— Мне поручено вам сообщить, сэр, что, к сожалению, ваш друг и компаньон мистер Белоу погиб. На его судне взорвался танк с горючим. Почему-то…
— Да, я слышал.
— Танк — это бак, то есть…
— Я понимаю. Хороший был мужик.
— Заключение: был некачественный ремонт. Вот так!.. Советское правительство заявило, что вы обратились с просьбой вступить в Союз.
— Это
— Да, я знаю, — Суперинтендант долго раскуривал сигару. Мамонт молча смотрел на его, повернутое в профиль, мумифицированное лицо с мятой боксерской переносицей. — Официальное заявление, да! — это уже почти правда, даже, если это вранье. Русские хотят высадиться на острове. Если это допустить, будет война, — Старик мелко затягивался, раскуривая сигару. — Эх, горе! Большая война между двумя такими большими державами. Как в Корее… Нельзя допустить. На вас большая ответственность, господа, можно заслужить гражданство…
— На предательство толкаешь, — каркнул Пенелоп.
— Родина или смерть, — пробормотал за ним Мамонт.
— Воспользуйтесь своими мозгами, сэр, — Старик повернулся к нему. — Теперь ваши права на остров, мистер Мамонт, сомнительны. А этих, — Он кивнул в сторону кучки похмельных мизантропов. — Этих тем более.
— Переведенная на вкус, эта речь должна напоминать поросячий понос, — витиевато выразился Кент. — Сэр!
— А я за них воевал когда-то, — мрачно заговорил Демьяныч. — И в Европе, и в Китае, в Манчжурии…
— Я тоже воевал, — Суперинтендант внимательно посмотрел на него. — Где, где! Тоже в Манчжурии, в Китае, потом в Корее. В штабе Мерецкова, когда молодым был и русским. И потом всю жизнь воевал… Или копался в другом каком-нибудь говне.
— Ну, ну… судьба! Дети разных народов… да, разбросало! — Демьяныч замолчал и о чем-то задумался.
— А то вы, рванье, долларов у американцев попросите, отступного. Может что-то дадут. У них немеряно… Компенсацию за имущество?
— За это что ли? — Пенелоп ткнул пальцем то ли в сторону мехплота, то ли в тростниковую крышу пляжного грибка. — Ты переоцениваешь нашу глупость. — Он вышел вперед и теперь воинственно наступал на Цукермана, еще больше скривив набок голову, почерневший, волосатый, даже со спины похожий на лаосского лесного человека. — Родиной не торгуем. Лучше бы водки поставил. Как этим — индейцам из Нью-Йорка. Тогда может и согласимся войти республикой в твое США… А не то плати за остров миллиард… Или этот, как его?.. Эй, Чукигек?.. Ну да, триллион долларов. Или сразу выпивкой давай.
Сидящий в стороне, на досках, Кент катал босой ногой по песку пустую бутылку:
— Мы может и бродяги, бомжи, люди дна… Но мы тоже хитры и коварны. Проверены электроникой…
— Боюсь, что американское правительство… — нервно продолжал Цукерман. — В общем, не удивлюсь, если вас здесь скоро не будет. И вообще нигде больше не будет. Вот так… Конечно, ребята, я могу похлопотать о вашей выдаче русским. Так будет лучше.
— Кому? — скривился Кент.
— И американскому правительству тоже… Короче, кончаем уговоры — вон Икроид плывет, — Мамонт так разобрал фамилию плывущего.
— Говно плавает, господин моряк, — пробурчал Пенелоп.
Мамонт оглянулся: на своем красном, неуставного цвета, скутере стремительно приближался давнишний американский офицер, неестественно молодой, костлявый юноша в темных очках.
— Конечно, не вы, босяки, им нужны, — заговорил Цукерман. — Остров нужен, база.
— Откуда ты все знаешь? — притворно изумился Кент.
— Умный, — уважительно пробурчал Чукигек.
— Тикайте отсюда. Вовремя убирайтесь, вовремя. Пока русские сюда не дошли. А не то поторопим.