Остров
Шрифт:
Высунулся Кент, с изумлением глядя на мир вокруг:
— Чего стучишь? Ты мне не приказывай, тоже, приказчик. С вами точно не доедешь, пиздюки. Так и утонешь возле берега, погибнешь платонической смертью.
Мехплот плавно повернул перед сваями и медленно двинулся к берегу. Совсем вылезший из будки Кент одной рукой крутил штурвал. — Видали как надо, — орал он.
— Это значит аркашкино скромное имущество?
— Нескромное совсем, — На ходу Мамонт ощупал претенциозный фонарь на коротком железном столбе: лампы внутри не было. Фонарь, конечно, не мог гореть здесь, где не было электричества. Может был рассчитан на будущий прогресс или просто стоял так, для красоты. Эта часть острова постоянно менялась: посещал ли его Мамонт через месяц или через два дня.
— Целый коммунизм тут Аркашка учудил, — На берег спрыгнул Пенелоп в засученных штанах.
— Крикетный стадион он начал строить, — продолжал кто-то. — Для городских курортников.
— Крикет. Это что за игра?
— Хер его знает. Наверное, кто громче крикнет.
— Ну, вот сейчас и поиграем.
— Он картинки рисует, каким остров должен стать, — сказал кто-то. Мамонт видел один такой рисунок, выведенный неумело, но старательно. На нем — парки, с дорожками и фонтанами, больше похожими на гигантские, до неба, деревья. С гуляющими людьми; один человечек был плохо стерт резинкой, его Мамонт еще обозвал призраком коммунизма.
Невдалеке мизантропы окружили кого-то, сидящего под пляжным грибком.
— Пидорки у них, как у поваров, — Пенелоп, кажется, разглядел этого кого-то раньше Мамонта. — Моряки, бля.
Под грибком обнаружился небольшой пузатый старик в американской форме и белой морской шапочке. Мизантропы стояли, в упор рассматривая его.
— Вот он, самый непосредственный оскал империализма… — пробормотал Мамонт. — Hay oldman! — издали крикнул он.
— Физкультпривет, — вякнул кто-то.
— Я тоже знаю по-английски, — ожил, молча стоящий, Кент. — Гудбай, виски, пенис… А как будет по-английски "мудак"? Скажи, скажи ему…
Американец молчал, астматически сипя горлом. Вблизи он был очень стар. Предсмертная бледность, старческая гречка на лице. Даже в этой шапочке было заметно, что он лыс.
За спиной презрительно хмыкнул Пенелоп:
— Никто не видел, как клещи присасываются? Если не заметишь, сначала присосется, потом башку в шкуру засунет, потом, глядишь, вообще залез- одна жопа торчит.
— Сколько значков у этого. Позолоченное брюхо, — Демьяныч с интересом рассматривал медали на кителе американца. — Эй ты, мистер Твистер, ты тоже мент будешь? Или просто сочувствующий? Чего гандон на голову надел?
— Моя фамилия Цукерман, — внезапно, с отчетливой обидой произнес старик на чистом русском языке. — Суперинтендант флота Соединенных Штатов.
— Гляди-ка, разговаривает. Как человек. Тогда здорово, супостат.
— Погоди, Демьяныч, — остановил его Мамонт. — Народ острова Мизантропов — легкомысленный народ — не обращайте внимания. Мы простые бедные рыбаки, мистер… Вот теперь на свободе. С чистой совестью.
— Спасибо что ли говорить ему, уроду, — злобно ворчал Демьяныч.
— А мы Мамонт. Сам Мамонт, великий и ужасный, местный философ и поэт.
— Мне поручено вам сообщить, сэр, что, к сожалению, ваш друг и компаньон мистер Белоу погиб. На его судне взорвался танк с горючим. Почему-то…
— Да, я слышал.
— Танк — это бак, то есть…
— Я понимаю. Хороший был мужик.
— Заключение: был некачественный ремонт. Вот так!.. Советское правительство заявило, что вы обратились с просьбой вступить в Союз.
— Это все, — Мамонт с трудом подбирал цензурное слово. — Вранье все это.
— Да, я знаю, — Суперинтендант долго раскуривал сигару. Мамонт молча смотрел на его, повернутое в профиль, мумифицированное лицо с мятой боксерской переносицей. — Официальное заявление, да! — это уже почти правда, даже, если это вранье. Русские хотят высадиться на острове. Если это допустить, будет война, — Старик мелко затягивался, раскуривая сигару. — Эх, горе! Большая война между двумя такими большими державами. Как в Корее… Нельзя допустить. На вас большая ответственность, господа, можно заслужить гражданство…
— На предательство толкаешь, — каркнул Пенелоп.
— Родина или смерть, — пробормотал за ним Мамонт.
— Воспользуйтесь своими мозгами, сэр, — Старик повернулся к нему. — Теперь ваши права на остров, мистер Мамонт, сомнительны. А этих, — Он кивнул в сторону кучки похмельных мизантропов. — Этих тем более.
— Переведенная на вкус, эта речь должна напоминать поросячий понос, — витиевато выразился Кент. — Сэр!
— А я за них воевал когда-то, — мрачно заговорил Демьяныч. — И в Европе, и в Китае, в Манчжурии…
— Я тоже воевал, — Суперинтендант внимательно посмотрел на него. — Где, где! Тоже в Манчжурии, в Китае, потом в Корее. В штабе Мерецкова, когда молодым был и русским. И потом всю жизнь воевал… Или копался в другом каком-нибудь говне.
— Ну, ну… судьба! Дети разных народов… да, разбросало! — Демьяныч замолчал и о чем-то задумался.
— А то вы, рванье, долларов у американцев попросите, отступного. Может что-то дадут. У них немеряно… Компенсацию за имущество?
— За это что ли? — Пенелоп ткнул пальцем то ли в сторону мехплота, то ли в тростниковую крышу пляжного грибка. — Ты переоцениваешь нашу глупость. — Он вышел вперед и теперь воинственно наступал на Цукермана, еще больше скривив набок голову, почерневший, волосатый, даже со спины похожий на лаосского лесного человека. — Родиной не торгуем. Лучше бы водки поставил. Как этим — индейцам из Нью-Йорка. Тогда может и согласимся войти республикой в твое США… А не то плати за остров миллиард… Или этот, как его?.. Эй, Чукигек?.. Ну да, триллион долларов. Или сразу выпивкой давай.
Сидящий в стороне, на досках, Кент катал босой ногой по песку пустую бутылку:
— Мы может и бродяги, бомжи, люди дна… Но мы тоже хитры и коварны. Проверены электроникой…
— Боюсь, что американское правительство… — нервно продолжал Цукерман. — В общем, не удивлюсь, если вас здесь скоро не будет. И вообще нигде больше не будет. Вот так… Конечно, ребята, я могу похлопотать о вашей выдаче русским. Так будет лучше.
— Кому? — скривился Кент.
— И американскому правительству тоже… Короче, кончаем уговоры — вон Икроид плывет, — Мамонт так разобрал фамилию плывущего.
— Говно плавает, господин моряк, — пробурчал Пенелоп.
Мамонт оглянулся: на своем красном, неуставного цвета, скутере стремительно приближался давнишний американский офицер, неестественно молодой, костлявый юноша в темных очках.
— Конечно, не вы, босяки, им нужны, — заговорил Цукерман. — Остров нужен, база.
— Откуда ты все знаешь? — притворно изумился Кент.
— Умный, — уважительно пробурчал Чукигек.
— Тикайте отсюда. Вовремя убирайтесь, вовремя. Пока русские сюда не дошли. А не то поторопим.