От Камчатки до Калининграда
Шрифт:
Если во время подъема мы старались не делать лишних телодвижений и вообще вести себя как можно аккуратнее, чтобы ненароком не подрезать склон и не спровоцировать сход лавины, то в начале спуска тактика была диаметрально противоположной. Точно зная, что в Зигзаг за нами больше никто не сунулся, я попросил Шуру подстраховать меня и сиганул в кулуар, всей тяжестью обрушившись на обрамлявший его снежный карниз, рассудив, что если здесь и суждено сегодня сойти лавине, то пусть она, по крайней мере, сделает это до нас. Обломки карниза заскользили вниз, однако никакой цепной реакции это не вызвало. Раз так, значит, и мы сможем пройти.
Бодренько сбегать вниз, развернувшись лицом в полевую сторону или, тем более, безмятежно скользить вниз на пятой точке здесь было чревато из-за довольно приличной крутизны и извилистой формы кулуара. Случись что – и вы гарантированно въезжаете с разгона прямехонько в скалы на его повороте. Поэтому, несмотря на некоторую эйфорию после удачного подъема, спускались мы не торопясь, на самых крутых участках поочередно страхуя друг друга через воткнутый в склон ледоруб. Так постепенно прошли изгиб кулуара, после чего перед нами вновь открылся вид на лежащую далеко внизу долину. Чуть погодя, спустившись еще на пару сотен метров и миновав все мало-мальски проблемные участки, мы уже могли позволить себе некоторые вольности и остаток спуска, до самых оставленных внизу лыж, проделали практически бегом, с удовольствием вгоняя пятки в глубокий мягкий снег…
Вечером, когда мы принялись весело делиться впечатлениями с Серегой и Пашей, выяснилось, что им в тот день тоже было по-своему весело. Дело было в том, что из-за непрекращающегося снегопада Лавинный кулуар, по которому они каждый раз, экономя силы и время, выбирались на середину своего маршрута, принялся усиленно оправдывать свое название. В результате чего ребята пару раз были вынуждены в буквальном смысле скакать, как зайцы, уворачиваясь от пусть небольших, но довольно опасных лавин! Ощущения, которые они испытывали при этом, были, по их словам, достаточно острыми. Впрочем, как бы то ни было, маршрут был ими уже практически полностью пройден. Окончательную же точку всей этой затянувшейся эпопеи было намечено поставить завтра.
Чистая среда
Три категорированных восхождения за четыре дня – о таком темпе можно было только мечтать! До заветного разряда оставалось всего-навсего пройти еще один маршрут, но уже более сложный – категории 2Б. Таковой маршрут, неизвестно почему носивший странное название «Рога», имелся как раз неподалеку, на Тахтарвумчорре, про него нам рассказывал еще Никита, но… Что-то не лежала у меня душа сразу лезть к черту на рога – вот не лежала, и все! Под маршрутом мы, конечно, побывали, не поленились, но… решили отложить все это до лучших времен. Не то, чтобы он каким-то чересчур сложным показался – похоже, у нас просто наступило некое пресыщение горами. Да и чисто внешне этот маршрут не смотрелся, что ли. В итоге сработало (может, и к лучшему) мудрое правило «хорошего понемножку». Что же касается своего разряда, то, в силу различных причин, я закрыл его лишь через четыре года, причем в совершенно других горах.
Итак, наша программа восхождений в Хибинах была практически исчерпана. Паше и Сереге оставалось пролезть последнюю часть маршрута и снять с башни веревки – это на полдня работы. Ну, а мы с Шурой и вовсе решили устроить себе маленький праздник и закатиться в баню, дабы привести себя в божеский вид и расслабиться после напряженно проведенных последних дней.
До боли знакомым маршрутом мы сразу после завтрака пересекли на лыжах озерную котловину, перевалили замыкающую ее с востока гряду и скатились вниз к ботаническому саду. Лыжи, как водится, прячутся в подвал заснеженного недостроя, затем следует полуторакилометровый пеший марш до автобусной остановки. Погода неважная, дует пронизывающий ветер. В чистом поле довольно неуютно, в горах, полагаю, тоже. А вот поди ж ты, кому-то и такое в кайф! «Молодые люди, скажите, пожалуйста, как дойти до перевала Географов?» – это две тетки на беговых лыжах идут нам навстречу. Объясняю, но, вспоминая свое первое восхождение через этот самый перевал, считаю своим долгом предупредить, что для них подъем туда на лыжах может оказаться чересчур крутым, тем более в такую погоду. Тетки с пониманием кивают головами, но от планов своих, судя по всему, не отказываются. Что ж, флаг им в руки!
Вот и поселок «25-й километр». Странно, но даже вид его неказистых пятиэтажек почему-то вызывает ощущение того, что наш нехитрый походный быт, ставший за последнее время столь привычным, на самом деле уже успел порядком поднадоесть. Остро захотелось хоть какой-то цивилизации. Во всяком случае, мысль о жарко натопленной парной и пиве с копченой рыбой, вернее, об очевидной реальной близости и доступности всего перечисленного, наполняет душу сладостным томлением. Вот уже и Кировск. Здесь нам для начала нужно взять обратный билет для раскаявшегося «отказника» Туманова. В этом деле нам везет, Шура поедет вместе с нами. А вот теперь, на радостях – прямиком в баню! Еще немного, еще чуть-чуть…
О, судьба-злодейка! За что?! Не веря в происходящее, я еще и еще раз дергаю дверь бани… Бесполезно, заперто. Проклятье! Что же это делается, граждане? Какой идиот додумался устраивать здесь выходной в среду? А ведь общественная баня в Кировске только одна, вот эта самая, и идти больше некуда. Знакомых в городе нет. Значит что же – и жаркая парилка, и сладкая истома в предбаннике после ушата ледяной воды, и добрый глоток холодного пива, словом, все, о чем мы так мечтали – накрывается медным тазом? И нам придется возвращаться назад с несолоным, так сказать, хлебалом? Положение и впрямь представлялось безвыходным.
Чувствуя себя оскорбленными в лучших чувствах, нерешительно топчемся возле здания бани. Что было делать? Дяденька Мойдодыр ехидно демонстрировал нам свою тыльную часть, озабоченные своими делами угрюмые прохожие безучастно брели мимо, и лишь Сергей Миронович Киров жизнеутверждающе простирал бронзовую длань куда-то в соседний переулок… Внезапно в голове у меня сверкнула искорка надежды. «Не боись, Шура! Едем в Апатиты. Там тоже должна быть баня!»
Вообще-то, сие было еще далеко не факт. Например, наша родимая Ухта, город населением поболее, чем Апатиты, в те годы своей общественной баней не располагала вовсе. Опять же, никто не гарантировал, что это богоугодное заведение, так же, как и в Кировске, не окажется закрытым на выходной или еще какой-нибудь ремонт. Но ничего другого, как поехать туда и лично во всем удостовериться, нам уже не оставалось.
Баня в городе Апатиты, к счастью, наличествовала. Более того, она удачно располагалась буквально на въезде со стороны Кировска, в пригородном поселке Белореченском. И, слава богу, была открыта. Войдя внутрь, мы оказались в просторном до гулкости, но немного темноватом холле. Было там лишь немногим теплее, чем на улице, что несколько удивило. Та же тенденция прослеживалась и в дальнейшем. Температура в раздевалке здесь примерно соответствовала прихожей бани в Кировске, в моечной было, пожалуй, даже прохладнее, чем в нормальной раздевалке, ну, а в парной было лишь чуточку жарче, чем в обычной моечной. Несмотря на все усилия, довести в ней пар до хоть сколь-нибудь приемлемых кондиций нам так и не удалось.
Несмотря на изрядные размеры, сей храм чистоты оказался почти безлюден. Судя по всему, в отличие от своего кировского соседа, он не пользовался особой популярностью у местного населения. Понять его можно – мерзнуть, завернувшись в простыню, с таким же успехом можно и дома. И вообще, здесь было как-то неуютно. Однако выбора у нас не было и пришлось старательно пытаться ловить кайф с того, что есть. Что касается Шуры, то ему и вовсе сравнивать было не с чем, ибо в общественных банях он по жизни бывал нечасто. Поэтому он, в целом, остался доволен, хотя и обратил внимание на не вполне уместную здесь прохладу. «Это еще что! – утешил я его, – Вот когда мы с Мальцевым в прошлом году на Полярный Урал в балки под Динозавром ходили – вот там действительно было прохладно!»