От красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство

Фельштинский Юрий Георгиевич

В структуре 3-го (позднее 3-го Главного) Управления КГБ имелся Особый отдел по высшим учебным заведениям и научно-­исследовательским институтам Министерства обороны СССР. В этих учреждениях военными контрразведчиками активно вербовалась агентура в основном из числа профессорско-­преподавательского состава с учётом частой сменяемости слушателей военных вузов и академий, а также того, что среди студентов было много иностранцев, в вербовке которых была заинтересована советская разведка. Преподаватель догматического «научного коммунизма» с именем Вилен не мог не оказаться в поле зрения военных контрразведчиков, кураторов академии, в которой он служил. И поскольку из Военно-­политической

академии В. Н. Иванов ушел на должность руководителя закрытого отдела Института социологических исследований (ИСИ), в котором служили 15 офицеров госбезопасности из 6-го (аналитического) отдела 5-го Управления КГБ, следует предположить, что он был завербованным агентом. Руководить закрытым институтом его бы иначе не поставили. Сейчас этот институт называется Институт социо­логии Российской академии наук. Он полностью укомплектован сотрудниками госбезопас­ности, как действующими, так и ушедшими в ОДР.

259 В 1978 году приказом КГБ за № 0360 в это положение были внесены изменения.

Глава 12 5-е Управление КГБ и агентурная сеть Филиппа Бобкова

После неоднократных консультаций с Питоврановым, 3 июля 1967 года, Андропов обратился в ЦК КПСС с запиской за № 1631 А (буква в конце номера всегда обозначала фамилию человека, подписавшего документ, в данном случае — Андропов). В записке, в частности, говорилось:

Имеющиеся в Комитете государственной безопасности материалы свидетельствуют о том, что реакционные силы империалистического лагеря, возглавляемые правящими кругами США, постоянно наращивают свои усилия в плане активизации подрывных действий против Советского Союза. При этом одним из важнейших элементов общей системы борьбы с коммунизмом они считают психологическую вой­ну [...] Замышляемые операции на идеологическом фронте противник стремится переносить непосредственно на территорию СССР, ставя целью не только идейное разложение советского общества, но и создание условий для приобретения у нас в стране источников получения политической информации.

В 1965–1966 гг. органами госбезопасности в ряде республик было вскрыто около 50 националистических групп, в которые входило свыше 500 человек. В Москве, Ленинграде и некоторых других местах разоблачены антисоветские группы, участники которых в так называемых программных документах декларировали идеи политической реставрации [...]

Под влиянием чуждой нам идеологии у некоторой части политически незрелых советских граждан, особенно из числа интеллигенции и молодежи, формируются настроения аполитичности и нигилизма, чем могут воспользоваться не только заведомо антисоветские элементы, но также политические болтуны и демагоги, толкая таких людей на политические вредные действия.

Андропов предлагал, в связи с этим, создать в системе госбезопасности самостоятельно управление для решения таких оперативных задач:

организация работы по выявлению и изучению процессов, могущих быть использованными противником в целях осуществления идеологических диверсий;

выявление и пресечение враждебной деятельности антисоветских, националистических и церковно-­сектантских элементов, а также предотвращение, совместно с органами МООП [министерство охраны общественного порядка], массовых беспорядков;

разработка в контакте с разведкой идеологических центров противника, антисоветских эмигрантских и националистических организаций за рубежом;

организация контрразведывательной работы среди

иностранных студентов, обучающихся в СССР, а также по иностранным делегациям и коллективам, въезжающим в СССР по линии министерства культуры и творческих организаций.

Политбюро ЦК КПСС, рассмотрев на своем заседании 17 июля 1967 года записку Андропова, согласилось с его предложением. В соответствии с этим, последовало постановление Совета министров СССР о штатном расширении и увеличении бюджета КГБ и создании в нем 5-го Управления. Приказом № 0096 (приказы с двумя нолями впереди порядкового номера обозначали гриф «совершенно секретно») по КГБ от 27 июля 1967 года было утверждено штатное расписание нового 5-го Управления.

Инициатором и автором проекта по созданию 5-го Управления был Питовранов, в прошлом руководивший 4-м Управлением МГБ — аналогом создаваемого теперь 5-го Управления КГБ.

Очевидно, что новому управлению должен был быть присвоен порядковый номер «четыре»260. Но именно потому, что новое управление на самом деле было восстанавливаемым старым 4-м Управлением МГБ-КГБ, которым Питовранов руководил в 1957–1960 годы, он настоял, чтобы новой структуре дали порядковый номер 5, дабы не возникало ассоциаций со старым 4-м Управлением261.

На новую должность начальника 5-го Управления назначили партийного работника— секретаря ставропольского крайкома КПСС Александра Федоровича Кадашева, сделавшего по рекомендации и протекции Питовранова в 1967 году своим первым заместителем Бобкова. Но Кадашев, как не справившийся с работой, отстранен уже в декабре 1968 года. Так начальником 5-го Управления и стал Бобков.

Без описания жизнедеятельности одного из ближайших учеников и сподвижников Питовранова генерала армии Бобкова не рассказать историю советских спецслужб и современной России.

Бобков родился 1 декабря 1925 года в Украине, в Зиновьевском округе (в 1939-м его переименовали в Кировоградскую область). Его детство и школьные годы прошли на Донбассе. Когда в 1941 году Донбасс оккупировали немцы, Бобков перебрался в Кузбасс. Там он работал на заводе, затем был на комсомольской работе. В 1942-м ушел добровольцем на фронт. Воевал в сибирских добровольческих частях. 18-летие встретил в госпитале, где лежал после второго ранения. За годы вой­ны получил орден Славы и две медали «За отвагу».

После окончания вой­ны Бобкова направили на работу в органы госбезопасности. В июне 1945 года он прибыл в Ленинград, в школу контрразведки СМЕРШ. После ее окончания работал в органах госбезопасности сначала в Ленинграде, затем в Москве, где с 1955 года, по рекомендации Питовранова, Бобков стал занимать еще и должность секретаря партийной организации всего 4-го Управления КГБ.

Пятого февраля 1960 года приняли постановление Совета министров СССР № 134–46 «О внесении изменений в структуру КГБ при СМ СССР и его органах на местах и сокращении их штатной численности». А 11 февраля того же года совершенно секретным приказом КГБ № 0026 4-е, 5-е и 6-е Управления упразднили, их кадры и функции передали ВГУ. Тогда Бобков возглавил 10-й отдел, в который фактически спрятали старое 4-е Управление.

В следующем году Бобков стал заместителем начальника ВГУ, и когда 17 июля 1967 года решением Политбюро ЦК КПСС было создано 5-е Управление КГБ, его назначили сначала первым заместителем начальника 5-го Управления, а 23 мая 1969 года, после отставки Кадашева, — начальником 5-го Управления262.

Бобков был незаурядным человеком. Писатель-­историк Николай Николаевич Яковлев, связанный с КГБ, автор нашумевшей в свое время книги «1 августа 1914 года», изданной в 1974 году, в приложении к новому изданию, уже в начале 1990-х, рассказывал о Бобкове: