От легенды до легенды (сборник)
Шрифт:
Они приближаются.
— Проклятье!
На краткий миг все замирают в растерянности. Ты догадываешься первым.
— Сюда, государь! — шепчешь ты, увлекая своего сюзерена во мрак библиотеки. Дальше… дальше… туда, где за книжными стеллажами лежит тьма. Соратники поспешают за вами.
— Тише вы! — приказывает твой сюзерен.
Шаги снаружи становятся слышней. Замирают на миг. Слышится испуганный возглас. Шаги начинают быстро удаляться. Кто-то спотыкается, вскрикивает еще раз и переходит на бег.
— Отлично! — зло говорит потомок истинного короля. — И что теперь делать? Что-то
Ты смотришь на него и внезапно понимаешь, что он — свой. И это неважно, что ты его ненавидишь. Он — свой. А те, кто сейчас сбегутся на мертвое тело, — чужие. Может, они даже замечательные и благородные, но — чужие. А своих чужим не отдают!
— Но… мы ведь тоже охрана, государь! — говоришь ты.
И твой король мигом понимает, что ты имеешь в виду.
— Кто отвечает за этот участок? — спрашивает он.
— Я, государь, — обреченно откликается Арвес, сын графа Шерда, по несчастной случайности заколовший своего.
— Бегом к капитану Блавиру! Доложишь ему, что обнаружил мертвое тело.
— Да, государь, — отвечает Арвес.
— Веди себя как обычно, — приказывает твой сюзерен. — Не то заподозрит. Твоя задача — не сознаться в этом дурацком убийстве, а сообщить о том, что нашел тело, ясно?
— Да, государь, — повеселев, откликается Арвес, направляясь к выходу.
— Кинжал отдай! — приказывает твой сюзерен. — Я подумаю, кому его подбросить. А теперь все — по своим постам! И живо, пока нас здесь не застали!
Ночь, мрак, шорох плащей, далекие взволнованные голоса…
— Сейчас я отведу тебя к капитану гвардии, и ты сознаешься, — говорит твой сюзерен своему слуге. — Скажешь, что это ты убил мальчишку. Скажешь, приревновал его к какой-нибудь девке. Приревновал и убил. Вы поссорились, все такое… у него оказался нож… ты перехватил, отобрал, а потом поддался гневу. Теперь, когда гнев прошел, сообразил, что натворил, и решил во всем сознаться мне, ясно?
— Но, господин… — Слуга со страхом смотрит на лорда Челлиса.
— Молчи, — властно обрывает его лорд. — Делай, как сказано, и я тебя вытащу. Или ты не доверяешь своему господину?
В глазах слуги кромешный ужас.
— Не доверяешь, — почти ласково произносит лорд Челлис, и слуга валится на колени.
— Господин!
— Думаешь, что это не в моей власти.
— Господин, умоляю… не надо!
— Не веришь в мои способности мага.
— Господин…
— В мой несравненный ум.
— Пожалуйста… ну пожалуйста… пощадите…
Твой сюзерен морщится и делает короткий жест перед лицом слуги. Словно бы перебирает пальцами нечто незримое, висящее в воздухе.
Слуга тотчас замолкает. Взгляд его на миг затуманивается, потом проясняется вновь.
— Так ты понял, что нужно сделать? — интересуется твой сюзерен.
— Да, господин, — откликается его слуга.
— Запомнил?
— Да, господин.
— Лорд Уллайн, я сейчас приду, — оборачиваясь к тебе, бросает твой сюзерен. — Только отведу этого посмевшего усомниться во мне труса куда следует и приду.
Ты смотришь им вслед. Магу и его жертве. И думаешь, что тоже сомневаешься в несравненном уме своего сюзерена.
А то, что случилось потом, было неприятней всего. Оставшись с орудием убийства, которое вот-вот начнут искать дворцовые маги, не зная, кому его можно подсунуть и куда вообще деть, твой гордый и отважный сюзерен, потомок древнего королевского рода…
«Хорошо, что, кроме меня, этого никто не видит», — думал ты, глядя в это серое от страха лицо, бессмысленные глаза и трясущиеся губы.
Трус.
Тот, кого ты и остальные твои соратники готовы не щадя своих жизней посадить на престол, — трус. Обыкновенный жалкий трус.
И когда вошел этот несчастный, его слуга… когда глаза твоего сюзерена внезапно вспыхнули и лицо мигом преобразилось… в один миг он превратился из умирающей от ужаса загнанной жертвы в безжалостного, уверенного в себе хищника.
Ты ни на миг не сомневаешься, что он не станет спасать своего слугу.
«Он и вообще никого спасать не станет», — смятенно думаешь ты.
«Так нужен ли нам такой король?»
«А разве у нас есть другой?»
Ты стоишь, окруженный отчаяньем, и бремя несуществующего выбора наваливается на тебя могильной плитой.
«Дед, а дед, что ж вы такое натворили?!»
— А нам теперь что делать? — шепчешь ты в пустоту, но пустота не отвечает.
И дед молчит. Наверное, правым себя считает.
Ты не можешь уснуть. Вот совершенно не можешь.
Ты лежишь и мысленно сравниваешь двух человек. Нынешнего короля и того, кто станет править, когда заговор увенчается успехом. Уже одно то, что ты их сравниваешь, и сравниваешь всерьез, приводит тебя в ужас. Еще недавно ты и подумать бы ни о чем таком не посмел. Твой сюзерен был для тебя всем. Целью твоей жизни и венцом твоего служения. Вот только… тогда ты не знал его так хорошо, как знаешь сейчас. Тебе не приходилось служить с ним в одной роте, вместе стоять в карауле, рисковать жизнью, пытаясь осуществить заговор против короля… ты его просто не знал как следует, своего сюзерена. Ты его себе, можно сказать, придумал в своих мальчишеских фантазиях. Теперь ты знаешь, каков он. Слишком хорошо знаешь.