От предъязыка - к языку. Введение в эволюционную лингвистику.
Шрифт:
Система лексических полей в том или ином языке составляет лексическую картину мира, заключённую в этом языке. В любом языке эта картина мира имеет свою национальную специфику. Так, индейские языки осуществили словесное членение поля мытья намного более детально, чем это сделали индоевропейские языки. Если в русском языке, например, мы употребляем глагол «мыть» и по отношению к лицу и по отношению к полу, то североамериканские индейцы пошли по пути раздельной вербализации мытья: они стали употреблять разные слова для его различных видов — мытья рук и мытья лица, мытья посуды и мытья пола и т. д.
Лексическая картина мира исторически изменчива. Так, в средневерхненемецком языке, в отличие от современного немецкого, отсутствовала лексема, обозначающая животное вообще, но имелись наименования различных видов животных: Tier — бегающее, Vogel — летающее, Wurm — ползающее, Fisch — плавающее. В современном же немецком языке указанные лексемы имеют иное значение: Tier — животное, Vogel — птица, Wurm — червь, Fisch — рыба. Мы наблюдаем здесь явную смену картины мира в истории немецкого языка в области животного царства: на смену классификации животных в средневерхненемецком пришла классификация, которую закрепил в этой области современный немецкий.
Отвечая на вопрос о том, как этническая картина мира попадает в конкретный язык, Л. Вайсгербер писал: «Очевидно, посредством труда языкового сообщества, содействия всех тех, кто был носителем языка в течение тысячелетий. Именно особое бытие и действенность языка как культурного достояния в конкретном народе позволяет такое сотрудничество бесчисленного количества людей в общем деле: здесь, в языке, каждое поколение заложило свой опыт, каждое сохранило, приумножило, усовершенствовало то, что оставили предки… И таким образом народ строил свой язык в течение своей истории, закладывал в него то, что оказывалось пригодным в его внешних и внутренних судьбах, в его исторических и географических условиях, в процессе становления и эволюции духовной и материальной культуры, для того, чтобы осмыслить и освоить мир» (Радченко О.А. Язык как миросозидание. Лингвофилософская концепция неогумбольдтианства. Т. 1. М.: Метатекст, 1997, с. 251).
Причины лексических изменений кроются в изменении мира, в котором живут носители того или иного языка. Особенно быстро меняется та часть лексики, которая ословливает явления культуры, поскольку культура меняется намного быстрее других частей мира — физиосферы, биосферы и психики.
Изменения, происходящие в религиозной жизни того или иного общества, влекут за собою и изменения лексико-семантические. С одной стороны, переход общества от одной официальной религии к другой заставляет всё больше и больше отступать на второй план той части лексики, которая обслуживала прежнюю религию, всё больше превращая её в архаическую, а с другой, этот переход заставляет изменять семантику у старой религиозной терминологии, обогащая её за счёт новых религиозных представлений. Так, христианизация славян, с одной стороны, повлекла за собою архаизацию языческой терминологии, которую в XIX–XX вв. приходилось восстанавливать историкам. Но и до сих пор мы воспринимаем как устаревшие имена славянских богов — Перуна, Стрибога, Сварога, Дажьбога, Хорса, Велеса, Ярилу, Ладу, Лель, Мокошь и т. п. С другой стороны, некоторые слова, связанные с язычеством, вообще исчезли из русского языка. Так, только благодаря академику Б.А. Рыбакову, мы узнали, что древнейшим верховным богом у славян был не Перун, как принято считать, а Род. Исчезают из языка чаще всего слова, которые подвергаются запрету (табу). Так, в 622 г. Мухаммад, основатель ислама, бежал в город Ясриб. Это событие послужило основанием для табуирования названия этого города: он был переименован в Мединат-аль-Наби (город пророка).
Но бывают и более сложные процессы в области лексико-семантических изменений: старое слово может сохраниться, но при этом приобрести обновленное звучание и значение. Так, Велес был у славян в их языческие времена «скотним богом», но по мере их христианизации он стал превращаться в святого Власия (Власа). Как видим, здесь сыграл немаловажную роль тот факт, что «Велес» и «Влас» похожи по звучанию. Переозвученный Велес, вместе с тем, превратившись во Власа, объединил в себе черты, как первого, так и второго. На учёном языке подобное явление называется контаминацией.
Развитие науки — мощнейший фактор, лежащий в основе лексико-семантических изменений. Прежде всего, он заявляет о себе в области научной терминологии.
Чем более цивилизованным становится тот или иной народ, тем в большей мере он осваивает научную терминологию. Неслучайно об уровне развития культуры у определённого народа мы можем во многом судить по степени распространения в нём терминологических словарей.
Существует два типа таких словарей — алфавитные и идеографические. В первых термины располагаются по алфавиту. Таких словарей у нас очень много: и философские, и физические, и биологические, и психологические, и культурологические. Но до сих пор мало освоен идеографический тип терминологического словаря. В таком словаре научная терминология располагается в соответствии с картиной мира (см. подр.: Даниленко В.П., Даниленко Л.В. Эволюция в духовной культуре: свет Прометея. М.: КРАСАНД, 2012, с. 581–604).
В современной науке о составлении идеографических словарей — идеографии — различают две тенденции — научную и ненаучную (обыденную). Представители первой тенденции настаивают на том, что дело идеографии — классифицировать лексику в соответствии с языковой (обыденной) картиной мира, а представители другой тенденции — на том, что идеографические словари должны отображать научную картину мира.
История идеографии, вместе с тем, показывает, что составители идеографических словарей стремились исходить не столько из обыденных представлений о мире, которые заключены в языковой картине мира, сколько из научных представлений о мире. При этом они были детьми своего времени, а следовательно, при составлении идеографических схем они ориентировались на науку своего времени.
В странах западной Европы идеографические словари получили распространение лишь в XX в. Но это не значит, что идеография — детище XX столетия. В древнем Китае — в силу иероглифической специфики его национального письма — идеографический словарь был создан ещё в III–I вв. до н. э. Это словарь «Эръя».
«Эръя» делится на девятнадцать тематических глав. «Каждая глава, — пишет Ю.В. Рождественский, — есть тематический свод толкований одной из категорий мира. Вот эти категории мира (отраженные в названиях глав): наименования (гу), речения (янь), истолкования (сюнь), родство (цин), правление (гун), орудия (ци), музыка (юэ), небо (тянь), земля (ди), холмы (цю), горы (шань), воды (шуй), травы (цао), деревья (му), гады (чунь), рыбы (юй), птицы (няо), животные (шоу), скот (чу)» (Амирова Т.А., Ольховиков Б.А., Рождественский Ю.В. Очерки по истории лингвистики. М., 1975, с. 66).
Далее Ю.В. Рождественский делает важный вывод: «Легко видеть, что группировка тем и последовательность их составляет эмбриологическую картину происхождения и дифференциации вселенной от абстрактного творящего слова к человеку, что может быть сравнено, например, с библейской „Книгой Бытия“. „Эръя“ даёт философскую картину мира и количественный состав тематических группировок, отражает порядок развёртывания так называемых мистических чисел» (там же, с. 66–67).
Следует уточнить: философская картина мира в словаре «Эръя» соединена с мифологической, что естественно для столь древнего словаря.
Первые подступы к идеографии у нас сделал Михаил Васильевич Ломоносов (1711–1765). Вот как выглядит ломоносовская картина мира в общем виде: «Свойства материальные суть: величина, фигура, тягость, твёрдость, упругость, движение, звон, цвет, вкус, запах, внутренняя сила, тепло и стужа. Жизненные свойства принадлежат к одушевлённым вещам, из которых первые суть главные душевные: понятие, память, мечтание, рассуждение, произволение. 2) Страсти: радость, печаль, удовольствие, раскаяние, величавость, стыд, надежда, боязнь, гнев, милосердие, любовь, ненависть, удивление, гнушательство, подражание, отчуждение, благодарность, зависть, мщение. 3) [Добродетели]: мудрость, благочестие, воздержание, чистота, милость, тщивость, великодушие, терпение, праводушие, простосердечие, искренность, кротость, постоянство, трудолюбие, послушание, вежливость. 4) Пороки: нечестие, роскошь, нечистота, бесстудие, лютость, скупость, малодушие, нетерпеливость, лукавство, лицемерие, ласкательство, продерзливость, непостоянство, леность, сварливость, упрямство, самохвальство, грубость. 5) Приобретенные дарования: благородие, счастие, богатство, слава, власть, вольность и им противные. 6) Телесные дарования и свойства: возраст, пол, сила, красота, здравие, проворность. 7) Чувства: зрение, слышание, обоняние, вкушение, осязание» (Ломоносов М.В. Краткое руководство к риторике. § 16–17: http://feb-web.ru/feb/lomonos/texts/lo0/lo7/LO7-0192.htm).