От съезда к съезду, или Братья по-хорошему
Шрифт:
— Ладно тебе, папа. Будто я не знаю, как дело было. Вы Изяслава вместе из Киева прогнали.
— А что мне оставалось делать? Он же ко мне ночью с дружиной приехал. «Пойдем, — говорит, — Изяслава из Киева гнать. А не пойдешь…» ну, ты сам понимаешь. А еще говорил, что Изяслав с Всеславом Полоцким против меня сговариваются. Я его еле уговорил, отпустить Изяслава по-хорошему за границу уехать. Я тебе этого раньше не рассказывал, но, видимо, пришло время. И какой Святослав после этого великий князь? И за что, спрашивается, его детям Киев отдавать? Этак и Всеславу Брячиславичу с его детьми Киев отдавать надо. Он же тоже
Владимир усмехнулся.
— Да уж. Угораздило. Я помню эту историю. Он, кажется, нечаянно великим князем стал. Ну и человек! Слушай, папа, он вообще нормальный?
Всеволод тоже весело хмыкнул.
— Ну, не совсем. Честно говоря, он, сколько его помню, с головой не дружил. Но поначалу вел себя нормально. Мы с ним даже вместе на торков ходили. А потом ему как вожжа под хвост попала. На Псков напал, на Новгород. Еле его угомонили. Я тебе это, Володя, все не просто так рассказываю. Я ведь тебя по делу пригласил. Задание есть для тебя от меня и от великого князя Изяслава. Поедешь завтра в Новгород, встретишься там со Святополком — его сыном, и вместе поедете Всеславу Брячиславичу мозги вправлять.
— Чего он опять натворил?
— Когда натворит — поздно будет. Профилактическая мера. Чтоб не вздумал сменой власти в Киеве воспользоваться и опять чего-нибудь учудить.
Владимир вернулся в Чернигов с трофеями и устроил роскошный пир.
— Полоцк мы, правда, не взяли, но предместья выжгли, — рассказывал он. — Весело погуляли. У Всеслава, думаю, не скоро теперь появится охота воевать с нами.
— Молодцы, — хвалил Всеволод. — А как там Всеслав?
— Постарел, конечно. Прыть уже не та, но держится молодцом. Всем приветы передавал, обещал хорошо себя вести.
Был на пиру и Олег. Держался в стороне, ел и пил неохотно. Чувствовал себя явно не в своей тарелке.
Вечером, когда гости начали расходиться, Владимир с Олегом отошли в сторону, где их не могли слышать посторонние и обменялись последними новостями.
— Душно мне здесь, — жаловался Олег. — Хоть и люблю я этот город, хоть и знают меня здесь все. Отца моего помнят, меня уважают. Пожил бы я тут, но не пленником или, как твой отец меня называет, гостем. И новости приходят одна другой хуже. Слышал про моего брата Глеба? После того, как его из Новгорода попросили, умер при невыясненных обстоятельствах. Твой отец с великим князем определенно хотят сжить со свету и меня, и моих братьев. Нельзя мне тут оставаться. Но из города меня не выпускают.
— И куда б ты пошел, если бы выпустили?
— Нашел бы куда. К брату, например, в Тмутаракань. Уж это княжество у него никто не отнимет.
— В Тмутаракань, говоришь? Один? Отчаянный ты человек.
Поутру Владимир с несколькими дружинниками уезжал из Чернигова к себе в Смоленск.
— Что-то у тебя никак дружинников больше стало? — заметил стражник у ворот.
— Да ты никак считать научился! — отшутился Владимир. — Мы же вечером вчера приезжали, когда уже стемнело. Вот ты и обсчитался. Ну, сам подумай, откуда у меня за ночь могли появиться новые дружинники? Думаешь, они у меня почкованием размножаются?
— И то верно! — рассмеялся стражник. — Наверное, обсчитался.
Когда Владимир отъехал от города, один из дружинников подскакал к нему и снял шапку, которая до этого у него была надвинута до самых глаз.
— Спасибо, Владимир, — сказал Олег. — Вот и разошлись наши пути. Жизнь теперь по-всякому повернуться может. Но я хотел бы, чтоб ты знал — ты мне не враг. Хотя, ты меня знаешь, своего я никому не уступлю. Ни тебе, ни твоему отцу, ни великому князю, ни кому-нибудь еще. Зла тебе не желаю, но на пути у меня не становись.
— Прощай, Олег, — ответил Владимир. — Я тебя тоже врагом видеть не хочу. Но и ты меня знаешь: слабаком я никогда не был. Диких коней своими руками сразу десятками вязал. И тебя при случае повязать сумею, если лишнего себе позволишь.
Так расстались двоюродные братья Владимир и Олег. Надолго ли?
Конечно, нет. Ведь наша история только начинается.
II
Помняшет бо речь первых времен усобице, — тогда пущашет 10 соколов на стадо лебедей; который дотечаше, та преди песнь пояше старому Ярославу, храброму Мстиславу, иже зареза Редедю пред полкы касожьскыми, красному Романови Святославличю
И куда же это князь Олег намылился? Пожалуй, тут стоит немного отвлечься и рассказать о таинственном и зловещем крае, некогда располагавшемся на Таманском полуострове и наводившем страх не только на соседние земли.
Большая была империя у великого князя Владимира Красно Солнышко. Но и детей у Равноапостольного было много. Всех сыновей надо было как-то пристраивать, обеспечить им безбедную жизнь. В те времена профориентация была простая: сын сапожника мог стать только сапожником, а сын князя никем, кроме как князем, работать не мог. А какой князь без княжества? Вот и поделил Владимир Русь между своими сыновьями. Каждому по кусочку досталось, но о выборе княжества, конечно, речи быть не могло. При таком количестве кандидатов выбирать было не из чего.
Особенно «повезло» князю Мстиславу. Он попал по распределению в Тмутаракань.
Удивительное дело: тысяча лет прошла, нету той Тмутаракани, а никому не нужно объяснять, что значит попасть по распределению в Тмутаракань. Это уже запечатлелось в генетической памяти народа.
Назвали Тмутаракань так вовсе не потому, что там тараканов была тьма тьмущая. Просто раньше на этом месте была хазарская деревня Таматарха. Святослав, отец Владимира Красно Солнышко, разгромил хазаров, а на месте деревни основал город. Святослав был великий воин, но в геополитике он ничего не смыслил и нисколько ей не интересовался. Основал город и рад, а что туда не добраться, ему было все равно.
Не так уж далека эта самая Тмутаракань. От Киева до нее, пожалуй, не дальше, чем, скажем, до Новгорода, но туда как в Новгород запросто не съездишь. Путь лежал через дикие, неподконтрольные степи, где на каждом шагу подстерегали опасности. Так что без дружины туда сунуться не каждый отваживался.
Вот такое княжество досталось Мстиславу Владимировичу.
Население Тмутаракани было самое разнообразное. Кто там только не жил: и русские, и греки, и армяне. Со всех сторон собирались люди, которым не хотелось, чтоб их нашли на родине. Тмутаракань открывала неограниченные возможности любому авантюристу. Можно себе представить, какая там была криминогенная обстановка. А заправляли всем местные жители — касоги.