От съезда к съезду, или Братья по-хорошему
Шрифт:
— Верно, Владимир, — эхом ответствовал Олег. — Все верно. Только лежать они будут не на этом месте, а там, на правой стороне, где отец мой наметил.
— Перестань, Олег, — поморщился Мономах. — Нашел время шутить.
— Какие шутки! Там им и своды уже устроены.
— Что за блажь! Засунуть их в какой-то дальний угол!
— Да нет, мы их поставим посредине, где они будут всем мешать! Лучше и не придумать!
— Конечно, Борис и Глеб всегда тебе мешали!
— Признай лучше, что у тебя нет вкуса. Ты все до абсурда доводишь. Мой отец уже определил, где им лежать.
— Твой отец? Кто здесь великий князь — я или твой отец? Командуй у себя в Чернигове, а тут Киевское княжество.
— А ты как князем стал? Когда ты у меня киевский престол из-под носа увел, я согласился не затем, чтобы ты всей Руси свою волю навязывал.
— Ну, это уж слишком! Когда ты выгнал из Чернигова моего отца, я это понял. Когда по твоей вине погиб наш дядя Изяслав — я это простил. Я простил тебе, когда ты и меня выгнал из Чернигова, когда ты половцев на Русь приводил, когда из-за тебя погиб мой сын. Я все простил и уступил тебе Чернигов, но теперь это уже переходит все границы. Измываться над мощами святых я не позволю!
— Войны все-таки хочешь братец?
Митрополит бросился между князьями, готовыми уже вцепиться друг в друга.
— Да вы что, сдурели совсем?! Нашли время и место! Не можете как люди договориться — так хоть жребий киньте.
Князья кинули жребий. Выиграл Олег. Владимиру пришлось смириться. Князья пожали друг другу руки, и народ с умилением смотрел на торжество братской любви и христианского смирения.
Это были последняя ссора и последнее примирение Владимира и Олега. Престарелый Гориславич умер три месяца спустя.
XV
О, стонати Руской земли, помянувше первую годину и первых князей! Того старого Владимира нельзе бе пригвоздити к горам киевским!
Итак, для Владимира начались обычные великокняжеские будни. Распорядившись построить мост через Днепр, что по тем временам было довольно важным хозяйственным решением, Мономах занялся политикой, то есть войной. Сам он, впрочем, был стар для войн — этим должны были заниматься его дети. Старший сын Мстислав, новгородский князь, воевал с Чудью и с Ливонией и даже ходил воевать с Византией, а его сын Всеволод ходил походом в Финляндию. Юрий Долгорукий, суздальский князь, ходил на Волжскую Болгарию. А Ярополка Владимир по традиции отправил воевать с половцами. Молодому князю пора было уже жениться, а в половецких землях всегда можно было подыскать хорошую невесту. Так что Ярополк Владимирович успешно совместил приятное с полезным: устроив свою личную жизнь, он совсем доконал беспокойных соседей.
Хан Атрак, загнанный со своей ордой на северный Кавказ, кусал локти и проклинал Мономаха и всех русских князей, что ополчились на него. А что такого им сделали половцы? Всегда были готовы по их заказу воевать с их же родственниками, грабить их земли и уводить в плен их людей. Никогда заказчиков не подводили. И вот она, благодарность. Хоть на край света теперь беги от этих русских.
— Хан, к тебе князь просится.
Неожиданная новость отвлекла Атрака от печальных мыслей.
— Князь? Опять? Гоните в шею! Чтоб я еще раз связался с русскими князьями!
— Это не русский князь.
— Не русский? А какой?
— Грузинский.
В кибитку Атрака решительно вошел высокий красавец с лихо закрученными усами.
— Царь Давид Строитель прослышал о том, какие вы, половцы, славные воины и хочет взять тебя со всей твоей ордой к себе на службу. Царю Давиду армия нужна, чтобы с турками воевать.
От такого неожиданного предложения хан Атрак даже растерялся.
— Со всей ордой? У меня одних воинов сорок тысяч.
— Сорок тысяч?! Вот такая армия нам нужна. С такой нам никакие турки не страшны.
Атрак от волнения не сразу нашел, что ответить. Это было спасительное предложение для него и для всех оставшихся половцев, но хан на всякий случай не показал своей радости.
— Ты учти, генацвале, мы профессионалы и расценки у нас соответствующие.
— Не волнуйся, дорогой, — ответил грузинский князь, — нам профессионалы и нужны. Наш царь тебе, профессионалу, вах какую зарплату положит!
— Вах какую зарплату? Интересное предложение. Передай своему царю, что я подумаю. Обсужу с братвой и сообщу о своем решении.
— Думай дорогой. Только не затягивай. Царь ждать не любит.
Грузинский князь вышел из кибитки и пошел к своему коню. Атрак вышел за ним. Огляделся, подумал, а после подбежал к уже вскочившему в седло грузину, схватил его за стремя и сказал: «Передай своему царю, что мы согласны. Пусть ждет нас на днях и место для расквартирования готовит. Будем служить ему».
Хан обернулся и украдкой смахнул предательски набежавшую слезу.
«Прощай, Половецкая степь! Прощай, вольная кочевая жизнь! Ждет нас теперь совсем другая судьба. Служба в армии на чужбине это совсем другое дело. Разве ж я б когда согласился, если бы не…»
Атрак тяжело вздохнул и сказал негромко: «Я еще вернусь».
Так не стало у Руси главных ее южных врагов. А с неглавными разобрались быстро. Кого разгромили, а кого усмирили. Берендеев, печенегов и торков, которые помаленьку нападали на Русь, Мономах победил, а те из них, что согласились его слушаться, остались на Руси и назвались черными клобуками (каракалпаками).
В 1117 году Владимир Мономах вместе с Ростиславичами, вспоминая прежние времена, провели под Владимиром Волынским. Поступила информация, что тамошний князь Ярослав, сын Святополка, сменивший проштрафившегося Давыда Игоревича, надумал захватить земли Ростиславовичей, да и на земли самого Мономаха глаз положил.
Ярослав Святополчич, некогда арестовавший своего затеявшего междоусобицу кузена Ярослава Ярополчича, должен был бы помнить, чем тот кончил. Но, видимо, у него была короткая память. Владимир вызвал его в Киев для дачи объяснений, но Ярослав не явился, потому Владимир, позвав на помощь Ростиславичей, сам пошел в гости к племяннику.
После двухмесячной осады Ярослав сдался и признал свою вину. Владимир его простил. Все-таки племянник, брат по-хорошему, да и женой Ярослава была внучка Владимира.