От Земли к Андромеде
Шрифт:
– Верно, Федор Иннокентьевич, все верно, работайте и защищайтесь. К вам подключится Вероника Андреевна в качестве негласного научного руководителя. Да, она врач и не заканчивала физмат, но знаниями обладает огромными и поможет. Кроме этого у ней и свой интерес, как у врача, имеется.
Ковалев понял, что здесь дело пойдет, особенно когда подключится Вероника, но ей тоже необходимо защититься. Могла бы и докторскую сразу написать, но перепрыгивание давно отменили. Это ничего, защитит кандидатскую, а через полгодика докторскую, как раз успеет к началу событий.
Ковалев занялся основной проблемой - формулой времени. Это было потруднее квантового компьютера. Он понимал, что стандартный
Космос... мириады звезд... но мало кто знал, что звезды, не смотря на несметное количество, занимают лишь ноль четыре процента от объема космического пространства. На семьдесят четыре процента оно состоит из темной энергии, на двадцать два из темной материи и три и шесть десятых процента приходятся на межгалактический газ, пыль и прочее. Невидимая, прозрачная энергия и материя, не взаимодействующая с фотонами. Название, естественно, условно, но это нечто регистрируется земными приборами, а потому существует.
Темная энергия равномерно заполняет межгалактическое пространство, энергетическая плотность которого меняется в пространстве и времени.
Темная материя, не чувствуемая на ощупь, представляет из себя неизвестную субстанцию неизученных и непознанных частиц, но это инкогнито наверняка обладает свойствами обыкновенного вещества. Это нечто собирается в сгустки и участвует в гравитационных взаимодействиях. И эти сгустки могут быть невообразимо громадными, больше самих галактик. Трудно представить себе размеры и мощь этих сгустков.
Ковалев работал много, исписывая формулами десятки листов за день. Сотрудники иногда спрашивали Берестова, что постоянно пишет их шеф, но он тоже не знал и пожимал плечами. Не понятные и доселе никому неизвестные формулы. Ковалев не скрывал их от коллег, видимо, по той причине, что они все равно ничего не понимали. Отвлекался он от своих бумаг крайне редко и только по значительным случаям. Вероника защитила кандидатскую диссертацию и в выходные они праздновали это событие дома со Степанычем и Катей. Других друзей у них не было и домой к ним никто не ходил.
Июнь... рыбалка еще запрещена, и компания отдыхала на заливе на катере Степаныча.
– Ты же не бедный человек, Коля, мог бы себе яхту и получше купить, - решил подтрунить над ним Степаныч.
– Чтобы ей воспользоваться один раз в году? Или ты меня прогоняешь?
– Типун тебе на язык... несешь всякую чушь, - ответил с обидой Степаныч.
– Тогда не подшучивай, - с улыбкой ответил Николай, - наливай лучше всем водки.
– Может лучше коньячка?
– Мне водки, Степаныч, как-то перестал употреблять коньяк последнее время. Суррогата много, да и настоящий все равно с примесями. Карамель для окраски или дубовая стружка. А качественная водка чиста, как слеза младенца.
– И мне водки, - заявила Вероника.
– Во-о, еще одна пьяница горькая, - рассмеялся Николай.
– Вы когда последний раз спиртное принимали?
– спросила Катя.
– Так это... вместе с вами на рыбалке в марте, - ответил Николай.
– За вас, алкоголики, за тебя, Вероника, - подняла рюмку Катя, - докторскую когда обмываем?
– К Новому Году, надеюсь, - ответила Вероника, выпивая рюмку.
Все закусили, чем Бог послал. А послал он икру красную и черную и много другого.
– Да, к Новому Году надеюсь снова успешно защититься, - продолжила разговор Вероника, - но это не главное. Надо кое-что в клинике к марту изменить - объединить онкоотделение и кардиохирургию, сделав одно отделение квантовой медицины. Небольшая перестройка стен - не вопрос. Кадровый вопрос сложнее - большинство классных хирургов придется уволить, а это этически трудно. Понимаю, что без работы они не останутся, таких хирургов любая клиника примет без разговоров. Поэтому и предупреждаю тебя, Катя, как главного врача, заранее. Врачи потребуются и в этом отделении, но не оперирующие хирурги. Мой кабинет закроется, и я возглавлю новое отделение. Катя, у тебя сейчас масса вопросов возникает, но я на них не отвечу, не торопи события. Давайте лучше еще по одной и по домам.
Докторские диссертации Вероника и Петровский защищали практически в один день, отмечали на комбинате и дома в новогоднюю ночь. Три дня отдыха и снова за работу.
Ковалев, работая над изучением темной энергии, заметил одно ее необычное свойство - темная энергия обладала антигравитацией. Вселенная постоянно расширялась со скоростью 73,8 километра в секунду на расстоянии мегапарсека. В двух мегапарсеках скорость увеличивалась вдвое, в трех - втрое и так далее. Время в космосе течет не по земному, оно напрямую зависит от скорости и замедляется с ее увеличением. Формула времени постепенно вырисовывалась в сознании Николая. Темная материя, собирающаяся в гравитационные сгустки, темная энергия, обладающая антигравитацией, увеличивающаяся скорость расширения вселенной, фотоны, живущие только при скорости света и более. Время напрямую зависело от массы сгустков энергии, то тесть от силы ее гравитации, от темной энергии, равномерно распределенной и благодаря антигравитационным свойствам не мешающей перемещению. Выйдя в открытый космос, где нет гравитационного влияния планет Солнечной системы или оно ничтожно мало, любое тело начинает движение уже по другим законам, по законам Вселенной. Оно летит к конкретному сгустку темной материи с изначальной скоростью света, которая возрастает по мере удаления от первичной точки. Но сгустков достаточно много и они разнятся по массе, тело начнет двигаться к более массивному или ближе расположенному, более сильному. Необходимо научиться управлять сгустками, это не просто, но решаемо, если учесть то, что фотоны не взаимодействуют с материями. Обеспечить кораблю фотонное покрытие с одной стороны и он понесется в нужном направлении со скоростью света, наращивая ее в разы. Время начнет замедляться, а скорость, тем самым еще и еще увеличиваться. Самых дальних галактик можно достигать также быстро по времени, как до ближайшей звезды.
Мысли превращались в формулы и не одна пачка бумаги была исписана Ковалевым. Конец февраля... основные концепции выполнены, но работы еще предстояло немерено. Веронику внезапно вызвали в Москву.
– позвонил Войтович, случайно узнавший, что у Президента обширный инфаркт. Она позвонила Николаю и немедленно телепортировалась. Войдя в реанимационную палату, увидела пожилых мужчин, академики стояли полукольцом около постели Романова.
– Вы кто и как сюда попали?
– спросил удивленно и возмущенно один из них.
– Я профессор Ковалева, надеюсь, что вы обо мне слышали, - ответила она.
– Из Н-ска... но здесь сделать уже ничего нельзя, остались часы, а скорее всего минуты... Обширнейший трансмуральный инфаркт... сердца практически нет, - пояснил тот же академик.
– Тогда отойдите и не мешайте...
Вероника подошла ближе, сняла датчики аппаратуры. Положив ладонь на грудь больному.
– Да-а, сердечко, конечно, изношенное напрочь, но ничего, сейчас вам станет лучше, Владимир Сергеевич, - он открыл глаза, - теперь совсем хорошо. Так, посмотрим весь организм, подправим, - она провела руками от головы до пяток, - отлично, теперь вы новенький, вставайте.