Отбор для Тёмных Князей
Шрифт:
Я дёрнула за ручку двери и… очнулась.
Неужели ничего не было? Отбор, демоны, испытания — сон? Пока я лежала в коме, в голове крутился красочный фильм? Мозг обрабатывал воспоминания и превращал их в набор видений?
Так разлучница Маринка трансформировалась в соперницу Марианну. Перебежавший дорогу кот, из-за которого я чуть не погибла, стал распорядителем демонического отбора. Отбор… Вечером накануне аварии я смотрела реалити-шоу, где знаменитый певец выбирал себе девушку. Наверное, увиденное отложилось в подсознании.
Дверь скрипнула. Я оторвала взгляд от светлого одеяла, на котором покоилась моя рука с катетером, и посмотрела на вошедшего.
Аарон. В изножье кровати стоял Аарон. В белом халате. С бейджиком на груди. На прямоугольной карточке под пластиком большими буквами было написано: «Тумалонский Антон Сергеевич». А чуть ниже буквами поменьше: «Анестезиолог-реаниматолог. Отделение реанимации и интенсивной терапии».
Перед глазами пронеслось воспоминание. Мигают потолочные лампы, меня куда-то везут, колёсики каталки скрипят.
— Быстрее, в операционную!
Надо мной склоняется красивый брюнет, длинные волосы собраны в хвост и спрятаны под медицинскую шапку.
— Всё будет хорошо, всё будет хорошо, — говорит он.
«Папа сказал, что поможет тебе найти дверь. Выведет из темноты. Он умеет. Папа волшебник».
— Марго…
Я дёрнулась.
Это ведь голос… князя?
В дверном проёме за спиной Аарона неловко мялся ещё один мужчина. Точная его копия.
Глава 20
Аарон — Антон Сергеевич — выгнал из палаты всех, кроме брата. Этот мужчина с голосом Ролана, подпирающий сейчас дверь... он ведь его брат? Близнец. А кем ещё он может быть? С такой-то похожей внешностью.
— Маргарита, как ты себя чувствуешь? — Аарон — нет, Антон! — опустился на край постели и жадно всмотрелся в моё лицо. Я бросила взгляд в сторону Романа-Ролана, наблюдающего за нами с приличного расстояния.
О боже…
Я помнила, как целовалась с этими мужчинами, как занималась любовью сразу с обоими, а за одного из них даже планировала выйти замуж. Неужели я всё придумала?
«Мой папа волшебник...»
«Я боюсь, что ты не найдёшь дверь...»
«Давай, Марго, это вопрос жизни и смерти».
«Почему я не вижу твоего лица?» — «Видимо, ты просто не можешь меня представить».
Безликий мальчик в лабиринте… Сын Аарона разговаривал со мной, пока я находилась в коме. Даже бессознательная, я слышала его голос, и мой мозг включил Никиту в сценарий этого затянувшегося на три месяца сна. Но отчего его лицо и лицо князя оставались размытыми? Горию, Аннэту и прочих участниц отбора я видела ясно, в то время как черты Ролана и мальчика расплывались. Почему?
Ни одна из этих женщин не существовала в действительности, а князь и Никита были реальными людьми. В этом причина? В том, что подсознательно я пыталась представить незнакомцев, чьи голоса слышала, но воображение не справилось и нашло другое решение — надело на Ролана маску, а мальчику в лабиринте закрыло лицо руками.
Аарона я видела, когда меня везли в операционную, — пришла в себя на несколько секунд. Образ отложился в памяти, воображение дополнило его крыльями, клыками и другими инфернальными атрибутами. Выбор не удивителен, учитывая, какую книгу я тогда читала вечерами после работы. Многие переживания, впечатления нашли отражение в моём сне. Например, задание Аарона сорвать демонический отбор. Куда уходили его корни? В воспоминания об испорченной свадьбе Маринки и Максима.
Под пристальным взглядом врача я жарко покраснела: трёхлетнее воздержание тоже оставило отпечаток на моих видениях, окрасило их томным эротизмом. Наружу полезли сексуальные фантазии, тщательно скрываемые ото всех. Ночью в постели, оставаясь наедине с собой, я часто мечтала о двух жадных ртах, четырёх руках, доводящих до исступления.
Щёки защипало от прилившей крови, и на губах Антона Сергеевича возникла до боли знакомая демоническая ухмылка.
«Ты читаешь мои мысли?» — «Постоянно. Просто не вылезаю из твоей головы».
Так он сказал в той комнате без дверей и окон, где запер нас камень эротических грёз?
Что если это был не сон во время комы? Что если...
Захотелось спросить, до жути, до дрожи в пальцах узнать, как всё было на самом деле.
«Папа волшебник».
«Он решит, что я сумасшедшая», — подумала я и тихо позвала:
— Аарон?
Улыбка на лице Антона стала шире экватора. Он судорожно стиснул мою ладонь.
— Я боялся, что ты забудешь.
Сколько нежности в голосе! Ролан за спиной брата дёрнулся и шагнул ближе к кровати.
Я сглотнула, натянув одеяло до подбородка:
— Значит… всё было по-настоящему?
Рукопожатие сделалось крепче.
— У нас с Ромкой… особые способности. Я называю это «дар». Поэтому мы выбрали такую профессию, — он одёрнул воротник врачебного халата. — Чтобы помогать людям. Не всегда получается, но…
— Скажи ей, — прохрипел Ролан. Аарон кивнул и продолжил, следя за выражением моего лица с болезненным вниманием:
— Мы проникли к тебе в голову, чтобы помочь выйти из комы. Иногда мы были полноценными участниками событий, иногда говорили и делали то, что диктовало твоё подсознание. Твой разум писал сценарий, а мы, — он кивнул в сторону брата, — могли вносить лишь несущественные коррективы. Подталкивать тебя в нужном направлении.
— К двери?
— Да. Я хотел, чтобы твоё сознание нашло способ пробудиться.
Я надолго замолчала, сбитая с толка, шокированная обрушившейся информацией. Слишком много новостей за раз.
Три месяца комы, в течение которых оба брата были в моей голове. Видели все мои извращённые фантазии. Я втянула их в оргию. Возможно, против воли. Они, вероятно, решили, что я озабоченная. Стыдно-то как!
Прибор рядом с кроватью запищал, кривая на экране стала более ломанной, показав, что я разволновалась.