Отчет 0 «Под летящий камень…»
Шрифт:
Выколотив пепел на пол, я забил трубку, прикурил и уставился на зажигалку. Такую обычную пьезозажигалку, за которую можно было получить пятьдесят лет каторги. Хотя, с другой стороны, полтинник каторжных мне, с моим везением, можно считать, обеспечен, так что надо хоть похулиганить напоследок, чтобы было о чем вспоминать долгими вечерами в каменоломнях.
Хмыкнув, и сунув зажигалку в нагрудный карман, я перекинулся на составление плана действий.
Выкинули меня здорово. Нат и Мик пулями полетят навстречу друг другу… Тэсс подберет Каршо. Значит, у меня есть вагон времени, чтобы немножко погулять.
– Ага. Так, пивка попить и женщин понасиловать. – мрачно сообщил я двери.
– Если вы меня слышите, нажмите кнопку в подлокотнике кресла. Это очень важно. – ответил динамик над дверью.
– Ну ладно, обойдемся без пива. – нервно согласился я, нажимая кнопку и думая, что если скрытой камерой со спутника заснимут все, что я сделаю, то можно еще полтинничек получить. Хулиганить расхотелось.
– Так. Так. Ага. – сказал динамик. – Итак, Яйца 1-восток, 15-запад! Как я, местный главный крупнопакостник, понял в первом, шестом и 15-ом – ваши старшие, а в остальных – молодежь.
– …Которая не агенты и не обязана выполнять… – вставил я
– И первый собирает 2-4, 6-ой – 7-10, а пятнадцатый – все, что останется. Так. Пеленгуем. Получаем.
Итак, дамы и господа! Поздравляю вас с прибытием на Гонику в район скалистой пустыни. Окружающая плотность народу – люди в городах и караваны.
С юга на линию высадки двигается нашествие, оттесняющее местные племена. Рекомендую через сорок часов начать беговое движение на север. Линия посадки легла нормально, кроме номера шесть, улетевшего на три километра севернее и номеров 10,11 и 12.
Сердце пропустило удар. Так и знал, что все это плохо начнется.
– 10,11,12! Ваши капсулы отклонились на десять километров южнее, совершив посадку по сработавшей на что-то системе наведения. Под местом вашей посадки непроверенный источник энергии. Рекомендую проверить.
– Ага! Нашел кроликов под опытных! Обязательно проверю. – буркнул я. Кролики из меня, Мары и Нат были плохие.
– Наши люди доберутся до вас через сто часов. До встречи!
– Доберутся и разберутся! – сообщил я капсуле, омраченный тем, что мои планы погулять накрылись непроверенным источником энергии, посадившем по бокам от меня по яйцу, в одном из которых на меня не стояло, а в другом мокло, но не на меня. Чувствовал я себя так, что хотелось склеить из презервативов ОЗК [7] и забраться внутрь.
Капсула, как только я из нее вышел, отрезала меня от уютного кресла злобным дверным шипением, но я этого почти не заметил.
Большое бледное солнышко, которое сразу взялось поливать меня горячим светом, заодно поливало своими жаркими лучами сюрреалистический пейзаж. Пески, пески, пески с торчащими из них зубами полированных песками скал. И никого.
– Песочница! – прошептал я, старательно спрятав восхищение под охренением, и побрел на вершину обсыпанного песком зуба, на подножие которого открылась моя дверь.
Обзор с верхушки камешка был настолько хорош, что я перестал жалеть об затраченных на подъем усилиях и сосредоточился на громких воплях:
– Люди!!! Люди!!! Непроверенные источники энергии!!!
Вопли адресовались серебристому яйцу, лениво трепетавшему парашютом на вершине горки в сотне метров западнее. Край парашюта приподнялся, из-под него медленно выползла на четвереньках тонкая черная фигура. Она взмахнула рукой и шлепнулась плашмя. Хорошо выработанный рефлекс военфельдшера схватил меня за шкирку и понес к пострадавшей.
– Вот раненой на спину мне еще не хватало!! – пробухтел я, съезжая с горки на зацепленной ботинками куче песка.
Нат, согнувшись, лежала под краем парашюта и, судя по характеру подергиваний, была увлечена обсуждением с желудком вопроса – выпрыгнуть ему сейчас или подождать до лучших времен, когда он сможет прихватить в компанию плотный обед.
– Помочь? – растерянно спросил я, присаживаясь рядышком. Что делать, я знал, но предчувствие ее реакции на применение известных мне методик останавливало от попытки их немедленного применения.
– Г-гад! – сообщила она в два приема.
– Значит, сама напросилась. – тоном нацелившегося изнасиловать одноклассницу подростка ответил я, переворачивая ее на спину.
– С-сучок. – вяло простонала Нат, глядя на меня злыми замученными глазами.
– Замри, лечить буду! – рявкнул я в ответ, упиранием руки в плече предотвращая ее попытку завалиться на бок и накачивая свободной рукой небольшой шарик апатии.
Вдавив его ей в солнечное сплетение, я предоставил ей дальше извиваться, как захочется, и потянулся за притухшей трубкой.
– Сволочь – устало прошептала она, сворачиваясь калачиком.
– Нат, буду чрезвычайно признателен, если ты поможешь мне удержаться от изнасилования в воспитательных целях. – бодро ответил я, раскуривая трубку. – Всухую, говорят, больно.
– Даун… – всхлипнула она.
Тяжело вздохнув, я метнулся к ней и вырвал заправленную в джинсы рубашку.
– Нет! Не трогай меня!
Ее ладони забарабанили по моим плечам. Выпустив ей в лицо облако дыма, я взялся расстегивать джинсы.
– Нет! – она отбила мои вялые руки и, откатившись, вскочила на четвереньки.
– Нет! Не подходи! – просипела она.
– Ну вот видишь. – спокойно сказал я, улыбаясь как можно несексуальнее. – Ты вполне можешь двигаться, если приспичит… А нам, пока не соберемся большой толпой, очень надо двигаться. И я честно ставлю тебя в известность, что сам собираюсь, и тебя заставлю. Чего бы мне это не стоило. Кстати, пока не поздно, могу показать, что я не собирался тебя насиловать. Показать?
– Не надо. – Она поднялась на ноги, отвернулась и, застегивая джинсы, посмотрела на капсулу. Обернувшись, я увидел, что из стенки выдвинулся какой-то здоровый ящик.