Отказ не принимается
Шрифт:
Ну нет.
Он на такое не способен.
Виктор с первой встречи сразу тянется ухватить за грудь.
Любопытство начинает нездорово чесаться. Я успешно с ним борюсь, пока Воронцов не делает очередную подначку:
– У меня будет очень приличное желание, Тронь. Даже тебе нечего будет мне предъявить. Соглашайся.
Ну, может, я и имею право знать, что за женщина мне угрожает…
Уловив мои сомнения, Воронцов не дожидается моего согласия и начинает рассказ.
– Ирина – моя бывшая теща, – огорошивает меня он.
– Бывшая теща? – недоуменно переспрашиваю я, не очень понимая,
– Да. Уверен, что Екатерина не удержалась и рассказала тебе историю краха моего брака.
Я неопределенно повожу плечом. И врать не хочется, и Екатерину сдавать тоже.
– Так вот, – продолжает Виктор, – бракоразводный процесс у нас с бывшей женой был нелегкий. Затяжной, со всем вытекающим дерьмом. Эстель осталась со мной за нехилые отступные, но видеться с дочерью я Гале не запрещал никогда. И ее бабушке тоже. Ирина этим воспользовалась для того, чтобы подставить меня и шантажировать. Выставила мне условие: или они отсудят ребенка и лишат меня родительских прав, или я повышу, скажем так, содержание Гали. Ее потенциальный новый муж почему-то не спешит удовлетворять хотелки будущей супруги в тех объемах, что она привыкла.
– Разве это так легко – лишить родительских прав? – с замиранием сердца спрашиваю я. Ведь мама – даже не родитель, она опекун Тимошки…
– Смотря кто и с какой целью действует. У меня достаточно бабок, и я откупился... А на Галю… нашел управу. Сама она ко мне больше не полезет. Это уж точно. Хотя Тиль могла бы и навестить.
– Почему? – у меня в голове не укладывается, как мать может не пытаться вернуть ребенка. Хотя я не понимаю, и как мать не пытается увидеться с дочерью…
Лицо Воронцова искажает гримаса. Ему, очевидно, не очень приятно рассказывать, но он честно соблюдает договоренность, видимо, рассчитывая и на мою честность в этом вопросе.
– Галя во время развода сделала аборт. Тогда она уже встречалась со своим женихом, не стала дожидаться окончания процесса, завела роман и съехалась с этим плешивым. Вишенкой на торте было то, что ребенок был от моего брата. Он разбился, и Галя, осознав, что повесить ребенка на нового мужика не получится, избавилась от беременности. Вот этого я ей простить не могу. Если бы я знал… Я бы забрал ребенка.
– Это ее право – рожать или нет, – вступилась я.
– Да, но она бы родила и оставила ребенка Сереге, чтобы кормиться еще и от него. Галя сама так сказала. А ее Эвре отцом по срокам быть никак не мог бы. И она сделала выбор. И он на ее совести. А Ирине пока еще разрешено приезжать на день к Тиль раз в месяц, и она все не оставляет попыток выбить из меня еще немного деньжат. Галя подписала соглашение, по которому обязуется не претендовать на дочь кроме оговоренного. А теща хочет отвоевать себе опекунство. И с этой целью периодически подсылает ко мне шлюх. Чего они только не устраивали. За одну из них я тебя и принял на турбазе. Но все. Ирина допрыгалась. Перешла все границы. Я перекрою ей кислород.
О господи…
Со слов Екатерины я не понимала, насколько все плохо. Но ведь и она вряд ли знает все детали. Не думаю, что Виктор перед всеми трясет грязным нижним бельем своей семьи. Теперь понятны слова Егора о том, что у Воронцова свои скелеты в шкафу.
А еще мне становится не по себе.
Виктор
Я бы не возражала против участия Воронцова в воспитании Тимошки, но я почти уверена, что он просто его отберет. Сам же говорит. Бабок много. Откупится ото всех.
Как назло, Тимка возвращается на кухню, преданно заглядывая в глаза и сжимая в кулаке стегозавра.
Теперь с каждым разом я все отчетливее вижу, как они похожи с Виктором. Пожалуй, даже сильнее, чем с Сергеем.
– Мам, я все убрал. Поехали, – велит ребенок.
И этот уже нахватался. Приказывает.
– Тим, нам надо в поликлинику, – растаптываю я надежды детеныша. – Начинай одеваться, я сейчас провожу Виктора Андреевича и приду помогать.
– Варя, – вкрадчиво вклинивается Вороцов, – а не хочешь услышать мое желание?
Глава 49
– Мало ли кто чего хочет… – смущенно бормочу я, потому что мне совсем не верится в невинность Воронцовских желаний.
Да он с самой первой встречи хотел от меня только одного.
И как это ни прискорбно, получил.
– Я же сказал. Ничего такого, – продолжает давить Виктор в своей привычной манере, и этим снова выводит меня из себя. Я ему, что, рабыня?
Как назло, смотрит он на меня совсем нескромно, и я под ними вспыхиваю, неожиданно вспомнив, как он ласкал меня языком. Я вспыхиваю и от его понимающего взгляда злюсь еще больше.
– Тогда что мешало вам просто попросить? – сердито и недоверчиво глядя на него, интересуюсь я.
– Попросить? – недоуменно переспрашивает Воронцов.
Кажется, я его шокировала.
– Да, – елейно отвечаю я. – Нормальные люди так делают. Не требуют, не выдвигают условия, а просят.
Кадык нервно дергается.
– Я… – запинается Виктор, – прошу тебя провести завтрашний день с Тиль.
– Зачем? – не спешу я доверять этому наглому типу. Знаем уже, проходили. Я, может, и не самая рассудительная женщина на свете, но на своих ошибках учусь прекрасно.
– Она стала неуправляемая…
Устремляю на Воронцова скептический взгляд:
– Эстель не станет покладистой, если ей все время потакать, – складываю я руки на груди. Говорю я уверенно, но сердечко трепыхается. Ничего не могу с собой поделать, и за девочку я переживаю. С таким-то окружением будешь тут неуправляемой.
– Ее взвинтила Ирина, – кривится он.
– Виктор Андреевич… – начинаю и замечаю, что один мелкий греет уши. Кто его знает, что они понимают в этом возрасте. – Тим, марш в комнату одеваться!
Убедившись, что ребенок ушел, я продолжаю:
– Виктор Андреевич, – вижу, как Воронцов кривится, когда я обращаюсь к нему официально, – вам надо самому искать общий язык с дочерью. Я же не могу к ней приезжать после каждого визита вашей тещи.
Идеальные брови взлетают:
– Бывшей тещи, – поправляет он. – Почему не можешь? И, Варя, я для тебя все еще Виктор Андреевич?
– Да, все еще. И не думаю, что что-то изменится.
Моим ответом явно недовольны. Меня сверлят глазами чайного цвета, но я не поддаюсь.