Открытия, войны, странствия
Шрифт:
Страсти сорвали с первого ряда рагозинцев. Но Петька и остальные белоглинцы вовремя обернулись и, разгоряченные боем, с успехом сразились на два фронта.
Малыга отлетел на свое место под тот же возглас: «Бей белогвардейцев!» Но тут в углу экрана мелькнула бородатая физиономия денщика, и белоглинцы разом плюхнулись на пол, разом стихли из уважения к солдату.
Новая волна страстей начала разрастаться уже после того, как денщик сдался в плен.
«Психическую, говоришь? — переспросил Чапаев. — Ну, что ж…»
И
— Давай психическую!..
— Давай!..
И залился тоненьким смехом Борька конопатый:
— Давай психическую, белятина!
Беляки «дали» психическую.
И когда еще только появились у горизонта ряды белых офицеров, все кричали:
— Не стреляй, Анка!..
— Ближе подпускай гадов!
Но едва ряды офицеров надвинулись близко, все в напряженной тревоге замерли. «Может, все-таки пора уже стрелять?..» Мало ли что удалось в прошлый раз. Ведь вон они уже совсем рядом и — нога в ногу — не дрогнут!..
— Стреляй, Анка! — почти со слезами попросил кто-то из второго ряда.
И Анка нажала на гашетку.
Крик облегчения вырвался в рядах перед экраном:
— Ур-ра!..
А потом появился Чапай в бурке, и белоглинцы замахали руками перед экраном, настигая невидимыми шашками удирающих беляков.
— Молодец, Анка!..
— Бей белогвардейцев!..
— Ур-ра!..
Двадцать четыре Чапая и один Петька-ординарец
Сеанс закончился во втором часу ночи.
Из клуба выходили последними. Туринцам добираться было далеко, и они сразу отправились домой. Кур-дюковцам тоже далеко. А рагозинцы должны были ждать соперников у входа, но, к удивлению всей Белой Глины, рагозинцев у входа не оказалось. Это встревожило белоглинцев. Опять сомкнувшись в боевой кулак, они двинулись по направлению к своей деревне. Однако спор по поводу того, мог ли еще выплыть Чапаев или не мог, разгорался все яростней, и наконец победила надежда, что умный Чапай лишь нырнул как следует и вынырнул где-нибудь под кустами у противоположного берега… Тревога за гибель комдива улеглась и, стихийно рассыпавшись в цепь и размахивая руками, бе-логлинцы ринулись по склону горы к Стерле. Все кричали:
— Ур-ра! Я Чапай!
Даже Колька тетки Татьянин кричал: «Я Чапай!» Один только Борька конопатый, сознавая, что ему еще рано претендовать на такое высокое звание, придерживая левой рукой сползающие трусы и воинственно размахивая правой, торопился сообщить всем, что он Петька-ординарец.
— А я Петька! А я Петька! — повторял он в ответ на выкрики «Я Чапай!», спеша забронировать за собой хоть это достойное звание.
Но до окончательного выяснения, кто есть кто, не дошло.
Разом остановились впереди бегущие, и двадцать четыре Чапая с одним ординарцем в подчинении опять сомкнулись.
Из осинника справа от дороги вылетели рагозинцы.
С криками «Бей беляков!» они окружили белоглинцев и, торжествующе размахивая палками, хотели оттеснить их с дороги.
Белоглинцы не отступали.
— Хотите в психическую, офицерье? — спросил Васька Малыга.
— Сами вы офицерье! — сказал Владька. — Ночью нападаете!
— А мы не ночью — мы из засады! — выкрикнул авангард.
— Ночью! Ночью! — дружно отозвались младшие белоглинцы.
Васька Малыга взмахнул палкой.
— Боитесь чапаевской шашки!
— Такими шашками у нас коров пасут… — заметил начальник штаба.
Белоглинцы захохотали.
Васька замахнулся было, чтобы от болтовни перейти к бою.
Петька нагнулся, схватил из-под ног булыжник и шатнул навстречу.
— У вас шашки, у нас гранаты!
Мишка тоже схватил камень, и все белоглинцы схватили по камню.
— У нас гранаты! У нас гранаты! — повторял Колька тетки Татьянин.
Рагозинцы невольно чуточку отступили. А белоглинцы заняли круговую оборону.
— Если вы камнем — мы вас тоже камнем! — закричали рагозинцы.
— А мы вас из духовки! — ответил Мишка.
— Струсили! Струсили! — закричали со всех сторон.
— Беляки! Офицерье! — выкрикивали из середины круга Колька тетки Татьянин, Борька конопатый и прочая мелюзга.
— Это вы беляки! Надо честный бой! — отвечали им из противоположной армии. — Камни схватили!
— Мы могли бы сразу вас перебить! — заверил Васька Малыга Мишку.
— А кишка не тонка? — уточнил Мишка.
— И скамейки мы сами вам отдали! — снял со своих односельчан последнее пятно позора Никита.
— Дайте мне! Дайте мне! Дайте я скажу! — давно уже, хватая всех за руки, орал Владька. — Давайте переговоры! Дайте я скажу!
Его сначала не хотели слушать, потом, когда обзывать друг друга стало уже нечем, все по одному начали стихать и наконец прислушались.
— Кто чапаевцы, а кто беляки — надо выяснить честно! — сказал Владька. Рагозинцы опустили палки. — У себя дома из-за угла и мы можем налететь! Давайте встретимся днем! На равных! Кто победит — те чапаевцы!
— Ха! — сказал Малыга. — Если на равных — от вас перья полетят!
— Куда бежать будете? — поддержали его рагозинцы.
— А может, трусите?! — обрадовался Мишка.
И снова поднялся галдеж. Таким образом переговоры тянулись около часа.
Петька, на время забыв о своей исключительности, оттеснил от переговоров Владьку и тоже подключился к спору.
Неожиданная словоохотливость путешественника так удивила всех, что переговоры сразу пошли быстрее.
Наконец главные условия завтрашней встречи были обговорены. Двадцать человек на двадцать человек должны встретиться на нейтральной территории. Единственно таковой был остров на Стерле. Подробности сражения обговариваются завтра.