Отличница
Шрифт:
Будем мужественными до конца.
– Верно.
– Ну, так приготовься услышать пренеприятнейшее известие: тебя никто не сделает счастливой.
Как будто огласили приговор.
– На самом деле, человеку для счастья никого и ничего не нужно. Потому что счастье – это всего лишь состояние души. Это не результат какого-то процесса, это сам процесс. Тот, кто ищет денег, потому что ему нужна уверенность в себе или завтрашнем дне, рано или поздно получит деньги, но никогда не получит уверенности. Тот, кто перебирает партнеров в поисках счастья, будет иметь много партнеров,
– Как же так? Я всегда думала, что счастье – это когда двое…
– Распространенное заблуждение. Обычно человек полагает, что вот сейчас появится кто-то, и этот кто-то сделает его счастливым. На самом деле все с точностью до наоборот: стань счастливым – и тогда появится кто-то.
Это не укладывалось у меня в голове.
– И все же я не понимаю…
– И не поймешь. Это невозможно понять. Это надо принять.
Я отказывалась.
– Машка, ну как тебе объяснить?! Козьму Пруткова читала? Если хочешь быть счастливым – будь им. Это и есть правило номер три.
Козьму Пруткова я читала и эту фразу помнила. Правда, всегда думала, что это так – шутка, игра слов.
– Вот так просто?
– Я же сказал, что это самое сложное.
Если честно – я была убита. Все это отдавало безнадежностью.
– Ну, и как это работает?
– Как работает? Начни с себя, и все придет. Знаешь такую поговорку: что посеешь, то и пожнешь?
– И что?
– Думай, Петрова.
Я задумалась. Поговорка была древняя, знакомая с детства. Впрочем, как и фраза «Обращайтесь с людьми так, как хотите, чтобы они с вами обращались». Мы часто используем в своей жизни слова, не особо задумываясь над их смыслом. Но иногда какая-то мысль, затасканная до дыр, вдруг встает перед тобой во всей своей первозданной чистоте, свободная от полутонов и искажений, и становится непонятно: как же ты всю жизнь слушал, но не слышал, смотрел, но не видел?
Если хочешь быть счастливым – будь им. Начни с себя, и все придет. Если я хочу пожать любовь, я сначала должна ее посеять. Если я хочу, чтобы меня любили, я должна научиться любить сама. А кого? Начни с себя. И вот сижу я, значит, одна-одинёшенька и люблю себя…
– Так что же мне теперь – сидеть и излучать счастье?
– Ну, почему же сидеть? Живи полноценной жизнью – встречайся с людьми, общайся.
– Где? На работе? Я же нигде, кроме работы не бываю!
– Так, я не понял! Я что – еще и твою личную жизнь устраивать должен?!
Он почти кричал. Я почти ревела.
– Нет, конечно, но мог бы и помочь!
– Ну, ты даешь, подруга! Я знал, что тебе палец в рот не клади – по локоть откусишь, но не предполагал, что ты настолько нахальна! И прекрати хныкать, меня этим не проймешь.
Я шмыгала носом, но держалась.
– О, Господи! – он воздел глаза к небу. – И за что мне такое испытание? Ну, хорошо, что я, по-твоему, должен сделать?
– Я не знаю.
– И я не знаю. Как придумаешь – так скажешь. А пока допивай компот, и пошли отсюда.
Я цедила компот и думала. На последнем глотке мне в голову пришла одна идея.
– Леша, – сказала осторожно. – Может, ты меня сводишь куда-нибудь? Выведешь, так сказать, в свет. А?
– Чего? – он не верил своим ушам. – Ты на что это намекаешь? Чтобы я тебя с кем-нибудь познакомил? Сводником поработал, что ли?
Я попыталась оскорбиться.
– Ну почему сразу сводником? И не надо меня ни с кем знакомить. Просто я на самом деле нигде не бываю. Дом – работа, дом – работа…
Я почувствовала, как слезы снова подступили к глазам. Так вдруг стало себя жалко!
– А кто тебе мешает? Кто мешает оторвать зад от стула и сходить в музей, в театр, на концерт, в ночной клуб, наконец? Молодая, здоровая, красивая…
– Да? Ты вправду так думаешь?
Мне сразу стало лучше.
– О, женщины! – Леха тяжко вздохнул. – Ладно, я подумаю, куда тебя сводить. И за что мне это?
…
Думал Леха неделю. Я уж, было, решила, что он про меня забыл. Но в четверг вечером он позвонил и сказал, что завтра в Доме Ученых открывается фотовыставка его друга, Андрея Авдеева.
– Пойдешь?
– Завтра? А во сколько?
– В семь. А что?
– Да завтра у Лариски День рождения. Мы хотели после работы посидеть немного, чисто символически.
– Ну, смотри. Мое дело – предложить, твое дело – отказаться. Только потом не говори…
– Нет-нет! Я пойду.
– Тогда до завтра!
И он повесил трубку.
Назавтра после работы мы, по сложившейся традиции, быстренько накрыли стол в комнате отдыха. Мне очень нравилось, как в «Инфо-сервисе» отмечали дни рождения сотрудников. От фирмы приобретался букет цветов. Народ сбрасывался по полтиннику, и, поскольку коллектив был большой, собранных денег хватало и на подарок, и на продукты с выпивкой. Таким образом, виновнику торжества не нужно было делать вообще ничего – даже стол за него накрывали другие. Вот это я понимаю – праздник!
За бортом температура опустилась до минус двадцати, а у нас становилось все жарче. Трудовая неделя наконец-то закончилась, и народ расслабился. Долго спорили, с чего начать: с шампанского, коньяка или водки. В итоге открыли все и уже все выпили. И даже сгоняли в магазин за добавкой.
Время шло к семи. Было шумно и весело. Ревела музыка. Лариску запоздравляли и зацеловали. Она сидела вся в цветах, раскрасневшаяся и счастливая. Мне тоже было хорошо – рюмка коньяка на голодный желудок сделала свое дело, и я чувствовала себя легко и свободно.
Честно говоря, мне не хотелось идти ни на какую выставку. Но поскольку я сама напросилась – отказаться было невозможно. Леха не простит. Он позвонил после обеда и сказал, что не сможет отвезти меня к Дому Ученых: у него была какая-то важная встреча. Поэтому мы договорились встретиться прямо на месте.
Делать нечего, приходилось отчаливать. Я не помню в который раз поцеловала именинницу, распрощалась с остающимися и поехала на выставку.
На стоянке возле Дома Ученых Лехиной «Мазды» еще не было. Я не собиралась мерзнуть на улице, поджидая его, поэтому пошла внутрь.