Отпуск строгого режима
Шрифт:
— Давай, все равно делать нечего, а водку уже выжрали, — согласился тот.
— Как это — нечего? Погляди, сколько вокруг красивеньких девчаточек, — мужик-медведь ущипнул разукрашенную за ляжку. — Правда, Марианна?
Та хихикнула.
Дмитрий Варламович отхлебнул, закашлялся. Посмотрел пьяными глазами на Марианну:
— Давай с тобой на брудершафт.
— Не-не-не… Еще не вечер, — заулыбалась она.
— Вот разошлись, — заговорила соседка Екатерины. — Меня зовут Вероника. Слышь, нам надо вместе держаться и подальше от таких. Мы же работать едем, а не беситься.
— Да, — грустно произнесла Екатерина.
— А если так вести себя, все прогуляем, — укоризненно сказала Вероника. — У меня мама парализованная, я ее оставила на старенького деда. Вот на операцию еду зарабатывать. У нас таких деньжищ ввек не получишь.
На пару кресел впереди от Катьки сидели две блондинки — одна натуральная, другая крашеная, — Анжелка и Наташка. Они с любопытством следили за происходящим: ведь кроме того, чтобы денег заработать, подружки решили мир посмотреть и себя показать — с «пристрелом» выскочить замуж за богатея. Они ко всему прислушивались, присматривались, принюхивались — прикидывали, кто из девушек может быть для них конкурентками.
— Да пускай бухают, помятыми на встречу с работодателями пойдут, — сказала Анжелка на ухо Наташке.
— Конечно, черт с ними, — кивнула та. — Вот Галка — говенная Афелия — в рот не берет, зубрит русско-турецкий разговорник. Это наша главная соперница.
— Ничего, мы что-нибудь придумаем, — задумалась Анжелка.
— И что?
— Фильмы смотреть надо. В Лас-Вегасе конкуренткам перед выходом на подиум в туфли осколочек стекла подкидывают, — очень тихим шепотом сказала Анжелка. — хочешь не хочешь, а будешь выглядеть кривоногой коровой.
Подруги захихикали, представляя, как расфуфыренная Афелия корячится по подиуму.
— Только пусть попробует на себя одеяло тянуть, — прошипела Анжелка.
Авиалайнер монотонно гудел. Кто-то из девушек задремал. Кто-то засмотрелся на небо и море, где виднелись корабли и быстроходные катера, от которых расходились белые стрелки волн.
— Я уже второй раз лечу, — громко заговорила конопатая соседка Марианны. В прошлый раз подняла неплохо, — хвасталась она. — Вернусь — и уже смогу квартирку двухкомнатную прикупить.
— Молодец, Варюха, — Дмитрий Варламович хлопнул ее по плечу и горячим, полным спиртных паров шепотом проговорил: — Правильно заливаешь. Пройдемся… Я заплачу.
— Сколько? — так же шепотом спросила та.
— По турецкому тарифу. Не обижу.
— Деньги вперед, — заявила деваха. — Я поднимаюсь — и в туалет, а ты, Варлам, следом, будто стоишь и ждешь. Но только по-французски — там места мало. Синяков мне на бедра наставишь.
— Идет! — согласился Варлам.
Через минут пять Варюха попросила Марианну ее пропустить и, хватаясь за спинки кресел, пошатываясь от выпитого спиртного, зигзагами потянулась в самый хвост авиалайнера.
Прошло еще пару минут, и туда же направился Варлам.
— Дмитрий Варламыч, я тоже с вами.
— Сиди, Кумарной, следи за… — он хотел сказать «бабами», но спохватился, — за девушками. Развлекай их. И заботься.
Ни Варлам, ни Варюха долго не возвращались. Катьке стало совсем не по себе. Ее мутило, и она направилась в туалет, чтобы обмыть лицо холодной водой. Но, подойдя к туалету, Екатерина увидела открытую дверь. Варюха стояла на коленях, ритмично кивая головой, припав к поясу Варлама, а тот сдавленно мычал.
Екатерина резко развернулся и пошла в салон.
Вскоре всех попросили пристегнуться и сообщили, что авиалайнер идет на посадку.
У Екатерины от нехорошего предчувствия по телу пошла нервная дрожь. Чужая, неизвестная земля приближалась.
В аэропорту Антальи после стандартных процедур таможенного контроля и получения виз Александра Григорьевна попросила всех сдать паспорта, потому что, мол, это необходимо в департаменте по трудоустройству.
— Извините, пожалуйста, а где Элеонора Владиславовна Мироневская? — осмелилась спросить Анжелка у сопровождающей дамы.
— Вот именно она вам паспорта и вернет во время индивидуального собеседования и распределения по месту работы, — невозмутимо разъяснила Александра Григорьевна.
— Да что телиться! — воскликнула Марианна. — Сдаем ксивы!
Она демонстративно протянула свой паспорт сопровождающей. То же самое сделали еще несколько девушек, затем Варюха и Виолетта. Отдали свои паспорта Дмитрий Варламович и Кумарной. Вскоре все девушки остались без паспортов, только Катька, улучив момент, побежала к выходу из аэропорта. Пьяные Кумарной и Варлам вначале не среагировали на это, и Катьке вполне удалось бы улизнуть, но внезапно прямо перед ней вырос турецкий полицейский.
— Прошу документы! — сказал он по-русски.
— А в чем дело? Я что-то нарушаю? — резко ответила Екатерина.
— Да, нарушаете спокойствие граждан, — нахмурился страж порядка. — Предъявите документы.
Катьке пришлось достать паспорт. Полицейский умелым движением выхватил его из руки девушки. Открыл на нужной странице, сверил фотографию.
В этот момент к нему и Катьке подошли Дмитрий Варламович и Александра Григорьевна. Она что-то сказала по-турецки, и полицейский отдал Катькин паспорт ей.
— Это же мой паспорт! — возмутилась Екатерина и попыталась забрать свой документ, но полицейский перехватил ее руку.
— Соблюдайте порядок, — многозначительно сказал он.
Девушек провели в автобус, этот же полицейский провожал их до самой стоянки, что в принципе рассеяло возникшие у россиянок страхи и сомнения. Ведь представитель правоохранительных органов самолично провожает их.
Кумарной взял Катьку под руку и прошептал ей:
— Хочешь вернуться в Россию, в кабинет Игоря Васильевича? А там за решетку — и в колонии раком ползать не подымаясь?