Отпуск строгого режима
Шрифт:
— Ты говоришь, волны Атлантического океана?
— Да, папа. А что?..
29
— Эй! Борода! Подъем! — крикнул спящему подельнику Валет. — Вставай! Или тебе «велосипед» сделать?
Турок-месхетинец проворчал что-то невнятное, перевернулся на другой бок.
— Сейчас! — Валет вставил между пальцами ног Бороде бумажку, достал зажигалку. — Вставай, бляха, иначе прыгать начнешь и педали в воздухе крутить!
— Что, нах, здесь происходит? — продрал зенки Борода.
Он сел, тупо посмотрел на бумагу, между пальцев его ног.
— Ты че, Валет, охренел?
— Да шучу. Я бы не поджег, — примирительным
— А где клавишник?
— Костян? Спит на крыше. Пускай дрыхнет. Нам надо срочно в Сиде.
— В Сиде? Чтоб нас убили? — скроил рожу Борода.
— Прикид изменим — не убьют.
Валет начал копаться в шмотках Костяна:
— Че тормозишь — наряжайся.
— А твой кореш разрешил в его шмотках копаться?
— Разрешил. Ему вообще шмотки по барабану. Быстрее! Каждая минута дорога.
Валет примерил шотландский килт. Борода чуть со смеху не помер:
— Нет, я с таким петухом рядом не пойду.
— Слышь, ответишь за «петуха», — сказал Валет, снимая клетчатую юбку. — Так все шотландцы ходят.
— Так что? Все шотландцы педики?
— Дурак ты, Борода. Это один из самых воинственных народов. Их юбки — килты — как знамя рода. О, есть идея! — воскликнул Валет, — килт наденешь ты. Пускай на тебя все смотрят, а я в это время сделаю очень нужное дело.
— Ты с дуба рухнул? — замахал руками Борода. — Я ни в жизнь юбку не надену!
Валет приложил килт к заднице турка-месхетинца.
— Ну-ка глянь на меня.
Борода как ужаленный отскочил от шотландской юбки.
— Да, с такой рожей ты на шотландца не похож, — Валет отложил килт. — Одевайся как знаешь.
У Костяна, кроме шмоток, в специальной коробке валялись накладные усы, бакенбарды, брови, был профессиональный грим.
Валет вскоре стал похож на рыжебородого английского туриста. А Борода надел зеркальные очки. В Турции он перестал брить свой череп, и у него уже вырос оригинальный чубчик, который он поставил домиком.
— Ну как? — спросил он.
— Просто вылитый хипстер, — оценил его прикид Валет.
— Чего? Не трынди.
— Успокойся, хипстеры — это не педалы, просто современные стиляги, — Валет кожей чувствовал, как улетучивается время. — Давай жрать и отчаливаем.
Подельники нашли в холодильнике открытую упаковку сосисок, съели все сырыми с сухим белым хлебом.
Выпили по пятьдесят водки, Валет для опохмелки, Борода для настроения. Турок-месхетинец хотел налить еще, но карманник остановил:
— Мы должны быть в форме.
Компаньоны открыли массивную дверь.
— Костян, пока, еще свидимся, — громко произнес Валет.
Сверху вместо ответа раздалось неразборчивое хриплое ворчание.
Подельники спустились на этаж ниже, затем, переступая через спящие тела тусовщиков, прошли через второй этаж, попали в веломотомастерскую, в которой чумазый турок лет тридцати пяти надевал покрышку на велосипедное колесо.
— Мерхаба! [45] — поздоровался Борода.
45
Здравствуйте! (искаж. турецк.).
— Мерхаба! — ответил турок. — Селямун алейкум!
— Хау ду ю ду [46] , — прикинулся англичанином Валет.
— Оу, ит из э гуд байсикл [47] , — кивнул Брода в сторону висящего на стенке велосипеда.
— Ай кэн сэл ит [48] , —
— О’кей, нэкст тайм… [49] — подельники, улыбаясь, прошли через мастерскую.
Они быстро миновали несколько кварталов. Валет включил мобильник Элеоноры. Тут же пришла эсэмэска на турецком. За ней еще одна.
46
Как ваши дела? (искаж. англ.).
47
Это хороший велосипед (искаж. англ.).
48
Я могу его продать (искаж. англ.).
49
Хорошо, в следующий раз (искаж. англ.).
— Че пишут? Переведи, — попросил карманник Бороду.
Тот читал сообщения, перечитывал, думал, прикидывал в уме и вдруг побледнел.
— Это восток… Здесь свои законы, — проговорил он испуганно.
— В чем дело? Что там написано? — нахмурился Валет, чуя неладное.
— Как я понял, вот что: «Вам нужна девушка, нам — информация. И то и другое стоит дорого. Но что дороже? Если девушка лишится жизни — ее уже не вернешь. Если мы лишимся информации, то нам придется много работать, много платить, но мы все восстановим. Так что же дороже?» А вот вторая эсэмэска, — начал Борода. — «Мы согласны поменять девушку на информацию. И как можно быстрее. А чтобы вас подогнать мы устроим девушку на работу. Для праведной мусульманки это уже было бы смертью, но ваша — отмоется и будет жить дальше».
— Уроды! — сквозь зубы процедил Валет…
— Я жопой чувствую: если мы сейчас поедем менять ноутбук на нее, то они нас тупо всех замочат, — сказал Борода.
— С каких пор твоя жопа стала думать лучше, чем твоя голова? — не то в шутку, не то всерьез, с большой тревогой в голосе спросил Валет.
— Пошел ты! — выругался турок-месхетинец.
— О том, что нас могут замочить при обмене, и Костян намекал. Им живые свидетели страшней, чем некая слитая инфа в виртуальном инете. Здесь другие понятия. — И Валет без колебаний произнес: — Надо действовать хитро и тонко.
— Восток — дело тонкое, — подтвердил Борода.
Подельники поймали такси.
— Шеф, роад ту Сиде. Я шоу ю, [50] — бросил через открытое окно дверцы Валет.
— Йес, — кивнул таксист.
— И куда мы двинемся? — в тревоге спросил Борода. — В пасть здешним беспредельщикам?
— Мы едем выручать Элеонору. Молчи! Блин, ничего не говори! — перебил его карманник и попросил водилу ехать как можно быстрее, за отдельную плату, конечно.
Автомобиль мчался по трассе по направлению к Сиде. За окном мелькали турецкие пейзажи — каменные домики, вокруг которых качали кронами средиземноморские сосны. В салоне играла ритмичная восточная музыка. Солнце, словно огромный огненный осьминог, растянувший по всему небу щупальца, висело в ярко-синих небесах.
50
Дорога по направлению к Сиде. Я покажу вам (искаж. англ.).