Отравленные тьмой
Шрифт:
– Удачи тебе, – произнес гном, когда Бильбо уже спрятал Аркенстон в карман, отвернулся и быстрым шагом отправился к караулке, сооруженной у наспех заваленного входа в Гору. Если ему не изменяла память, сегодня был черед Бомбура стоять на страже.
Задержись Бильбо еще на мгновение, он бы заметил недобрую усмешку, с которой смотрел ему вслед молодой гном. Хоть он и собирался поначалу передать камень слугам Хозяина, так его использовать будет гораздо полезнее. Согласно кивнув собственным мыслям, Кили развернулся и отправился в противоположную сторону коридора. Вероятно, Торин его уже хватился.
========== Лагерь озерных жителей ==========
Как бы Фили не волновался за родичей в Эреборе, гном лишь недавно оправился от раны
Фили внимательно выслушал, сделав вывод, что ситуация благоприятна. Он прикинул, что и как надо сказать Торину, как убедить того в бессмысленности происходящего. Дядя, конечно, всегда был упрям и уговорить его было нелегко. Да и, вероятно, он все еще сердится, что Фили покинул отряд, оставшись с братом в Озерном городе, однако Торин всегда был мудрым правителем и должен понять, что у них нет другого выхода, кроме как заключить союз. И у Фили даже появился план, как обернуть все так, чтобы гордость Торина и всего гномьего рода не сильно пострадала. А потом останется решить проблему с Кили… Как бы гному не был неприятен этот заносчивый эльф, говорил остроухий вполне серьезно. И каким был напыщенным и высокомерным не выглядел, он оставался представителем Бессмертного народа. А кто, если не они, издавна противостояли тьме?
Успокоенный этими мыслями, молодой принц заснул достаточно рано, памятуя о том, что завтра на рассвете он отправляется к стенам Эребора. В свой единственный настоящий дом, которые ему предстоит, наконец, впервые увидеть…
Проснулся Фили от того, что его кто-то отчаянно тряс:
– Фили! Фили, проснись!
Гном с трудом разлепил глаза, не сразу сообразив, где он вообще находится и кто это рядом. Правда, как только он смог сфокусироваться, сон как рукой сняло. Фили моментально сел на лежаке:
– Сигрид! В чем дело?
– Там гномы! Там кругом гномы!
Девушка была явно испугана: в широко распахнутых глазах плескался ужас, а Фили, не иначе как спросонья, внезапно осознал сразу две вещи. Во-первых, эта девушка так не боялась даже, когда в ее дом ввалились вооруженные орки, или потом, когда они спасались из пылающего города, над которым реял дракон. Сейчас же она дрожала, а это значит, что произошло что-то из ряда вон выходящее. А во-вторых, испугавшись, она почему-то прибежала к нему. Не к брату, не к отцу, не к людям, среди которых выросла, а к гному, которого знала меньше недели… Больше не раздумывая, Фили привлек девушку к себе, поглаживая дрожащие плечи, и она благодарно уткнулась в плечо, тихо всхлипнув…
Спустя пару минут Фили не выдержал. Как бы ему не была приятна ситуация, крики и шум, временами раздающиеся за тонкими стенами шатра, нельзя было оставлять без внимания. И вот гном мягко, но решительно отстранил девушку от себя:
– Сигрид? Успокоилась? Расскажи мне, что случилось.
– Там гномы… – девушка вздрогнула и обхватила себя руками. – Они пришли ночью… А теперь стоят вокруг лагеря с оружием наготове… И молчат…
– Эй, друг, каленой кочергой тебе поперек наковальни! – в шатер шумно вломился Бофур и замер, широко распахнув глаза и вновь схватившись
Фили сориентировался первым и почти сразу выпустил девушку, которую до сих пор держал за плечи, и тут же набросился на Бофура с вопросами:
– Что происходит?
– Происходит… – Бофур, очевидно, даже забыл зачем пришел, но тут за пологом палатки запел чей-то рог, и это привело гнома в чувства. – Там эта… родичи ж! С Железных холмов!
– Даин? – Фили аж головой затряс от удивления. – Откуда? Ты уверен?
– Да, чтоб у меня руда вся пустая была! – Бофур треснул себя кулаком в грудь. – Как есть Даин.
– Рассказывай по порядку, – распорядился Фили, поднимаясь с лежака и начиная собираться.
Пока гном разбирался в том, что уцелело из одежды и в душе досадуя на то, что любимые парные мечи сгинули в дебрях Лихолесья, Бофур вещал о том, что произошло за те краткие часы, что прошли с вечера. Началось все с того, что после заката, на окраине лагеря запели рога. Да при чем не простые, а эльфийские. Все остроухие переполошились, и многие сошлись к большому узорчатому шатру в центре. Вроде бы прибыло подкрепление или что-то вроде того. По крайней мере бочек с «лесным пойлом», как его поименовал Бофур, резко прибавилось. Потом шатер этот весь изнутри светился. Кто там был, Бофур не видел, зато видел как туда шел Бард. И вид у него был не слишком довольный. Затем только все успокоились и разошлись, а шатер вроде как даже светиться стал меньше, как вновь началась суматоха. Правда о причинах Бофур не знал – как раз в это время его в сон склонило. На вопросительный взгляд Фили, гном лишь развел руками и пробормотал: «Эльфийское пойло…» Но как бы то ни было, вскоре все опять успокоилось, а вот шатер этот эльфийский окружила стража и там постоянно было светло. А перед рассветом к лагерю подошло войско с Железных холмов…
– Вот такие дела вот… – Бофур закончил рассказ и озадачено почесал в затылке.
Фили как раз собрался. Рана, стянутая тугой повязкой, почти не чувствовалась, хотя, кто знает, насколько обманчивым было это ощущение. Гном обернулся к товарищу и хотел уж спросить, чего ж теперь со всем этим делать, как тот его опередил, задав точно такой же вопрос. Фили на мгновение замер – утро откровений, не иначе. До этого они с братом всегда были при Торине и всегда он решал, что они должны делать и как. Теперь рядом не было ни дяди, ни брата. И стоящий в центре шатра Бофур, и сидящая в уголке Сигрид – они смотрели на него и ждали, что он им скажет. Они надеялись, что он знает ответы на их вопросы и укажет путь из ситуации, которую считали безвыходной, и у него не было выбора кроме как оправдать их ожидания. Горькая правда состояла в том, что Фили и сам не представлял, где находится этот самый верный путь или хотя бы его начало… Хотя нет. Представлял.
– Бофур, найди Оина, – светловолосый гном решительно расправил плечи. – Как найдешь, приводи к центру лагеря. К тому самому шатру.
– Как скажешь! – и вот Бофур, с которым они выпили ни один бочонок эля и спели ни один десяток песен, беспрекословно унесся выполнять распоряжение.
– Сигрид, – Фили обернулся к девушке, что так и просидела все это время в уголке шатра. – Ты же знаешь лагерь. Покажешь дорогу?
Дочь Барда кивнула и торопливо вышла, а он последовал за ней. Впервые гном оказался за пределами шатра и смог своими глазами увидеть становище погорельцев Озерного города. Зрелище оказалось достаточно унылое, что еще больше усугублялось серой рассветной дымкой – хаотично расставленные разномастные шатры, грязь и мусор кругом, какие-то ящики и тюки с вещами на каждом шагу… Лагерь сейчас гудел как растревоженный улей, а за всем этим вдали высилась громада Одинокой горы с одной стороны, а с другой – на фоне светлеющего неба реяли знакомые стяги гномов Железных холмов. Фили невольно приложил руку к груди, чувствуя как сердце бьется быстрей от этого зрелища – осталось совсем немного и вот он, дом…