Отражение Улле
Шрифт:
«Может, все-таки убьют, — подумал Аги. — Пусть не сейчас, но скоро», а вслух сказал:
— Почему секретное? Подумаешь, плавают трупы…
— Трупы не везде. Ха! Трупы. Это не трупы.
После этой не очень внятной фразы зеленый уверенно зашагал вперед и больше не оборачивался. Аги же через каждые тридцать — сорок шагов заглядывал в какую-нибудь нишу. Сначала, вопреки утверждению оборотня, ему попадались одни трупы. Впрочем, чем дальше по коридору, тем необычнее становился облик мертвецов в чанах. У них были какие-то нелепые, очень короткие руки и ноги. А головы… головы явно были великоваты. Потом Аги заметил на лбу у одного из покойников — на огромном вздутом лбу пульсирующую жилку. Аги вздрогнул и отшатнулся. Какое-то время он не решался заглядывать в ниши, а там они и кончились, дальше шли гладкие стены.
На краю последнего чана сидел, поджав ножки, голый мокрый менхур. Он не шевелился и тупо смотрел в одну точку. С его подбородка и ног капала вонючая киселеобразная жижа. На полу под ним растеклась лужа.
Зеленый подскочил к менхуру и рявкнул:
— Встать!
Менхур не шелохнулся. Тогда оборотень поднял большие железные щипцы, лежавшие в нише, ухватил ими менхура за тощую шею и столкнул обратно в чан.
— Лезут недозревшие менхуры, — сказал оборотень со злобой. — Где все служители?
— Одного вы только что казнили, — буркнул стражник. Зеленый промолчал, и процессия двинулась дальше. Через некоторое время оборотень повернулся к Аги и сказал:
— Как ты, наверное, догадался, это второй преобразователь. Сюда поступают трупы второй категории — самые умные.
— А кого делают в первом преобразователе? — спросил Аги, слегка удивленный неожиданной общительностью призрака.
Зеленый издал глухой смешок и гаркнул оглушительно:
— Нас!
Тогда Аги набрался наглости и задал еще один вопрос:
— А кто такие вы?
— Мы — хозяева этого мира, дружище. Мы марбиане. Выше нас только Улле.
Сказав это, призрак шагнул к стене, тронул ее своими щупальцами, и там растворилась железная дверь. За ней была комнатка с соломенным тюфяком.
— Посидишь пока здесь.
— Что со мной сделают?
— Там видно будет.
Дверь захлопнулась, и Аги остался один в кромешной тьме. Воздух был затхлый, воняло падалью. Аги сидел там долго — может, два или три дня. Сначала его мучил голод, потом — нестерпимая жажда.
«Все, забыли обо мне, — думал Аги. — Так я здесь и сдохну в страшных муках. Урод зеленый, чтоб его Улле забрал».
Потом дверь внезапно распахнулась. Резкий свет ослепил Аги. На пороге стоял стражник.
— Вставай, пошли. Да поживее.
— Пить! — простонал Аги, с трудом ворочая языком.
— Уж тебя напоят! Захлебнешься! — осклабился стражник.
Аги вылез из своей комнатки и кое-как встал на распухшие ноги.
— Пить! — повторил он, тупо глядя стражнику в глаза.
— Шагай!
Его снова вели по подземным коридорам.
— Куда меня?
— Улле в пасть! Узнаешь.
Немного погодя стражник, видно, раздобрился и решил ответить подробнее:
— Куда я тебя сейчас отправлю, парень, оттуда еще ни один человек не возвращался. Так что, считай, отмучился.
У Аги уже не было сил задавать вопросы. Он еле добрел до стоявшей возле большой дыры в полу низенькой узкой тележки, на которую стражник приказал ему лечь. Потом его пристегнули ремнями к тележке и столкнули вместе с ней в дыру.
— Прижмись, дурень! Морду не поднимай — нос по потолку размажет! крикнул стражник Аги вдогонку.
А Аги уже мчался вниз по наклонной узкой норе. Он внял совету и изо всех сил прижимался к тележке, потому что потолок с огромной скоростью проносился у самого лица. Ниже, ниже. «Неужели я еще не в центре Земли? думал Аги. — Интересно, можно ли падать до бесконечности?»
Становилось жарко — то ли от стремительного полета тележки, то ли от близости раскаленных недр. Этот бешеный спуск — почти падение — продолжался долго. Аги не смел пошевелиться — шершавый камень моментально снес бы начисто любую выступающую часть его тела.
Но вот крутизна спуска начала уменьшаться, тележка замедлила свой бег и в конце концов плавно выкатилась из норы в просторный зал, освещенный множеством факелов.
— Вот и он! — услышал Аги чей-то голос. — Но как же я был прав, что оставил его в живых!
Чьи-то холодные маленькие ручки освободили Аги от ремней. Аги с трудом приподнялся на локте и столкнулся нос к носу с менхуром. Это он, головастик, расстегивал ремни, что было очень странно, потому что менхуры, насколько знал Аги, никогда не делали физической работы, даже самой простой. Видимо, в этом самом подземном из всех подземелий совершенно не было людей.
Аги огляделся. Зал был квадратный, без колонн и дверей, если не считать отверстия, из которого выкатилась тележка. Факелы крепились железными кольцами прямо к стенам. Аги чувствовал присутствие давешнего призрака или нескольких подобных тварей и долго искал глазами что-нибудь похожее на одноглазое чудовище или зеленого карлика. Потом он глянул вверх и понял, что не там искал. На потолке висели, уцепившись лапами за камень, штук пять громадных серых тварей наподобие летучих мышей. Они чуть покачивались и вертели щетинистыми круглыми головами, завернувшись в складчатые крылья. «Так им, пожалуй, больше идет», — подумал Аги.
Но самое удивительное зрелище предстало его глазам, когда он осмотрел конец зала. Там на низкой скамье сидели в ряд пятнадцать менхуров. Их остекленевшие глаза уставились все в одну точку — на него. Вместо ушей у них были мягкие длинные отростки толщиной в руку, причем отростки каждого менхура срастались с такими же отростками его соседей справа и слева. Впрочем, нет, не срастались — сливались полностью, без всяких складок и швов. Все головастики, таким образом, составляли единое неразрывное целое. А уши Аги увидел только у двух крайних — по одному уху на каждого. Но зато уж это были уши! В них вполне можно было завернуть человеческую голову.