Отрочество 2
Шрифт:
Вариант «погрузить имущество в повозки и перекочевать» также не работает, и дело тут даже не в оставляемой земле. Всё проще и банальней – британцы «ужались», и теперь вокруг фермы, находящейся по факту в приграничье, полно военных частей. Буры, в принципе могли бы пересечь эти земли, но бросить скот… это выше их сил!
– Компенсирую, – ещё раз подтвердил я наш уговор с Борстом, и Сниман облегчённо кивнул. Потому как патриотизм, это канешно здорово… но патриотизм плюс личная выгода, оно как-то надёжней.
Послушав их рассуждения, я подобрался,
– Стоп! – прервал я спор, и Синиман только шеей дёрнул на такое хамство, да начал багроветь.
– Прошу прощения! В мою пустую голову постучалась мысль, и я пока она не ушла прочь, хочу поделиться.
Захмыкали, заулыбались… шуточка вкупе с самоуничижением на африканерах работает хорошо, главное не перебарщивать – ни с шуточками, ни с самоуничижением.
– Я тут подумал… – буры захмыкали, как сговорившись… – а почему бы нам не совместить два в одном? Вас назначили командующим гарнизоном Ледисмита, но если помимо возведения траншей, апрошей и редутов, вы будете вести активную оборону?
Сниман само внимание, это даже не шевельнувшись, не поменяв выражение лица! Силён… в такие минуты становится понятно, почему он стал генералом.
– Глядите, – я подтянул к себе карту Наталя, на которой обозначены свои и вражеские гарнизоны – от Мишки перенято, точно знаю. Местным карты особо и не нужны… по их мнению – ошибочному, разумеется.
Привычка скотоводов держать в голове маршруты перегона скота, оно канешно здорово облегчает войну на уровне до роты примерно, но уровнем выше тактика буров ощутимо пробуксовывает, о стратегии я даже и не вспоминаю – грустно, до полного отсутствия.
А всего-то – карты, планирование операций, документы… Сниман, насколько я знаю – первый и единственный пока бурский генерал, начавший перенимать это, пусть даже и на элементарнейшем уровне.
– Дурбан контролирует Британией, и тамошние гарнизоны очень уверенно чувствуют себя при поддержке флота, – продолжил я, – Взять город если и возможно, то с большой кровью, а вот разорить окрестности довольно-таки легко.
– Сахарные плантации, – протянул Сниман, подтягивая к себе карту с предвкушающим видом кота, узнавшего о сметане.
– Они самые! Основа благополучия города – пусть и не единственная, но очень важная. Оттягивать войска из гарнизона порта для их защиты вряд ли станут, а ведь плантаторы криком будут кричать, прося защиты!
– Смотря кто попросит, – серьёзно сказал проповедник после короткого раздумья, вколачивая каждое слово гвоздём, – но в принципе, я с тобой согласен. После серии поражений британцы вряд ли станут убирать войска из порта, он важнее плантаций.
– Но ведь и влияние плантаторов недооценивать нельзя? – продолжил давить я, – Гарнизонные части для их защиты не тронут, а всякие там колониальные и ополченческие – вполне могут подтянуть.
– Пожалуй, – согласился генерал, и впился глазами в карту, – Кавалерия Дзержинского вдоль побережья… хм… Парни там бравые, даром что не буры. Хм…
– Вы гений, генерал, – толсто польстил
– И, – обвожу пальцем границу Капской колонии и британской части Наталя, – как минимум часть обретающихся здесь отрядов рванёт наперерез нашей кавалерии. Также можно надеяться, что мелкие отряды британцев перестанут беспокоить вас, стянувшись к Дурбану. Соответственно, больше сил можно будет бросить на строительство укреплений.
– Так, так… – Сниман вцепился в бороду, остро глянув на меня, – А главное, в британском неводе появятся дыры, через которые вы и проскользнёте? Умно, умно…
– А если кавалерии покружиться вокруг Дурбана? Обозначить плантации как цель? – спросил он у проповедника. Пришёл черёд Арнольда мять бороду и хмыкать.
– Лошадей загонят, а поскачут на выручку плантаторам, – наконец сказал он уверенно, – за ополчение ручаться могу.
Они заспорили, и в ход пошла не тактика и стратегия, а родственные и экономические связи ополченцев Капской колонии с Наталем и плантаторами Дурбана. Тема, почти непонятная мне из-за обилия незнакомых имён и коротких фраз, обрывающихся на полуслове. Собеседник после этого хмыкал и соглашался, или сжимал свою бороду крепче и подыскивал контраргументы такого же рода.
Спорили, што интересно, совершенно на равных… буры! Генерал и проповедник… а им нормально.
Наконец, план начал прорастать в реальность, и моя первоначальная идея вытащить Мишку, стала неожиданно операцией едва ли не фронтового уровня.
И…
– Прошу принять нас в ряды армии Претории, – вытянулись мы с Санькой, подав заранее написанные прошения.
– Кхм… – для Снимана случившееся стало полной неожиданностью, но заминка даже и не секундная, – вольно, рядовые! Поступаете в распоряжение Айзека Ройаккера!
Проводив посетителей и отдав распоряжения адъютанту, Сниман облегчённо упал на стул, расстегнув, а затем и сняв пиджак, брошенный небрежно на письменный стол. Несколько бумаг спланировали на пол, но генерал не обратил на это никакого внимания.
Выдохнув, и будто разом сдувшись, он покопался в ящике письменного стола, и вытащил бренди, выдернув пробку зубами.
– Пф… – тяжёлый взгляд в сторону небольшого шкафчика… но вбитые с детства правила приличия победили. Встав, он взял стопку, налил алкоголь и раскурил сигару.
Полуприкрыв глаза, он поднял стопку вверх, будто салютуя ушедшим, и приложил к губам. Затяжка… хорошо-то как…
Где-то в глубине души сидела недостойная истинного кальвиниста мысль, будто Михаил приносит ему удачу. Мафекинг, Ледисмит… этот русский мальчишка ключ к Победе. Крохотная песчинка, попавшая в шестерёнки Британии.
Пленение его стало будто ударом под дых, а теперь… теперь повоюем! Прямо или косвенно, Михаил участвует в операции, и значит – всё будет хорошо!