Отряд (Аш - Тайная история - 2)
Шрифт:
– Тебе, Дева Бургундии!
– Наши ребята не станут драться за какую-то там герцогиню, - сказала Аш.
– Но за тебя они драться будут - мы своих не бросаем. Ты - наш лекарь, ты была в Карфагене - они будут драться как черти, чтобы спасти тебя, как дрались бы за меня, за Роберто, за любого из наших. Но нам на самом деле все равно, драться с крысоголовыми, чтобы спасти герцогиню, или драться с бургундцами, чтобы вытащить тебя отсюда. Это бургундцам важно знать наверняка, что ты их герцогиня, дошло?
– Что ты собираешься делать?
Аш, не давая увести разговор в сторону, ответила кратко:
–
Флориан отошла на несколько шагов, ступая по холодным плиткам, словно по раскаленным углям. Ее заметно трясло.
– Это место предназначено, чтоб исповедоваться в грехах, - вдруг сказала она.
Из тени над алтарем отозвался епископ:
– Вообще-то да, но наедине...
– Зависит от того, кому хочешь исповедаться.
Она вернулась, взяла руки Аш. Аш поразило, какими холодными оказались сжимающие ее ладони пальцы. "Она на грани обморока", - подумалось ей. И тут до нее донеслись слова Флориан.
– Я труслива. Труслива в по-настоящему важных делах. У меня хватает смелости вытаскивать раненых из боя. Я могу, если необходимо, причинить им боль. Взрезать брюхо. Но на большее меня не хватает.
Аш хотела сказать: "Боятся все, со страхом можно сражаться", но Флориан перебила.
– Я хочу кое-что тебе рассказать. Аш открыла рот, чтобы бросить легкомысленное: "Давай!", взглянула на лицо Флоры и осеклась. "Ты хочешь рассказать мне о чем-то, чего мне не хотелось бы слышать", - поняла она и, помедлив, кивнула:
– Расскажи.
– Это трудно.
Епископ Джон натужно кашлянул, напоминая о своем присутствии. Флора то ли не возражала, то ли просто не замечала его.
– В моей жизни есть одна вещь, которой я стыжусь, - сказала Флориан. Это ты.
– Я?
– Аш почувствовала, как пересохли вдруг губы.
– Я влюбилась в тебя, м-м... года три назад!
В затянувшемся молчании, Аш спросила:
– Это ты считаешь трусостью? Что не сказала мне?
– Это? Нет, - свет мигнул; новые полоски слез блеснули на щеках Флоры. Она не замечала их, и голос ее не изменился.
– Сперва я просто хотела тебя. Потом поняла, что могу полюбить. Настоящей любовью, той, от которой больно. Тогда я убила ее.
– Что?
– О, это вполне возможно, - глаза Флориан ярко блестели.
– Я не могла знать наверное, что ты мне не ответишь. Эстер говорила, что не хочет меня, а потом захотела.... И с тобой так могло быть... но я знала тебя. Знала твою жизнь. Ты должна была умереть. Рано или поздно. Тебя принесли бы после боя на носилках, с изрубленным лицом, или с разбитой головой, и что тогда мне?.. Опять?
Длинные пальцы епископа сжимали вересковый крест. Аш видела, что костяшки пальцев у него побелели.
– Так что я убила любовь и стала твоим другом - потому что я струсила, Аш. Я не хотела больше боли. Не смогла перенести. С меня хватило одного раза.
Аш безразлично поинтересовалась:
– А разве можно убить любовь?
– И это ты меня спрашиваешь?
– Флориан яростно тряхнула головой. Слова разрывались снарядами в темноте катакомб.
– Я хотела не просто трахаться! Я знала, что могу полюбить тебя! Но я задушила это. Не только потому, что ты должна была
Аш, сквозь собственное смущение и закравшееся в душу желание не слышать, видела, сколько боли причинила себе эта женщина.
– Флориан...
С ее побелевшего лица на Аш смотрели глаза, в которых были не только боль и гнев...
– И как же ты могла постоянно твердить мне об этом?
– тихо спросила Аш.
– Как могла то и дело дразнить меня этим? Да еще говорить, мол, ладно, не хочешь, не надо. А потом снова... Почему ты не могла оставить меня?
– Потому что я не могла оставить тебя, - эхом отозвалась Флора.
Аш готова была сейчас отдать что угодно, лишь бы бежать из этого места, полного пыли, сырости и мерцания древних мозаик, вырваться из-под давящей тяжести веков - на свет. Оставить все это, все оставить...
"Что это меня так зацепило? В чем дело?"
– Откуда берется надежда?
– прошептала Флориан.
– Никогда не могла понять.
Боясь обмануть, словом или взглядом, Аш только покачала головой.
– Все равно бы ничего не вышло, - сказала она чуть погодя.
– Признайся ты мне три года назад, я бы вышибла тебя вон, а может, и послала бы за священником. Сейчас я бы все отдала, только бы найти в себе ответ... но ведь это больше из чувства вины перед Годфри, которому я так и не дала того, в чем он нуждался. И все равно я до сих пор хочу Фернандо больше, чем любого из вас.
Она подняла взгляд, только сейчас заметив, что стояла, опустив голову, разглядывая Быка Митры, истекающего кровью из дюжины смертельных ран.
– Ты знаешь, - лоб Флориан блестел от пота. Она быстрым движением утерла ладонью лицо, загладив назад влажные волосы.
– Умеешь ты прикончить все раз и навсегда. Чтоб тебя. Умеешь ведь? Это было...
"Жестоко".
– Какая есть, - сказала Аш.
– Я - это я. Не доживу до тридцати, не хочу трахаться с тобой. Я люблю тебя так, как вообще могу любить; я не хочу причинять тебе боль. Но прямо сейчас я хочу знать, что ты собираешься делать, потому что мне предстоит отдавать какие-то приказы, и не будешь ли ты так любезна мне помочь?
Флориан подняла руку и кончиками пальцев коснулась щеки Аш. Легко и быстро, и лицо у нее при этом было, какое бывает у маленьких детей, когда они с плачем просыпаются среди ночи. Аш вздрогнула.
– Мне не нравится, что я не все ответы узнала.
– Угу, мне тоже.
– Ты, по крайней мере, знаешь, как обходиться с войском. А я понятия не имею, как взяться за управление.
– Вот тут ничем не могу помочь.
Флориан уронила руки.
– Не жди от меня драматических решений, - Флора задрожала, словно от озноба.
– Я попала сюда, и знаю, что должна сделать. И я сделаю все, что смогу - но знаешь что? Я тоже из твоего долбаного отряда, не забывай! И не смей обращаться со мной так, будто я уже не ваша. Кроме нас, мне ни до кого нет дела. И если найдется способ нам всем выбраться отсюда, я им воспользуюсь. Но пока мне придется остаться. Я знаю, что не все поняла насчет Диких Машин, но за неимением лучшего, придется им удовлетвориться мной.