Отряд (Аш - Тайная история - 2)
Шрифт:
"Они не идут на штурм. Но в лагере осаждающих ни малейшего признака мятежа или разложения. Вероятно...
– Аш ускорила шаги, стараясь сохранить внешнюю невозмутимость.
– Вероятно, Фарис оправилась от потрясения. Так...
Так что она будет делать? И что будут делать другие? И что делать мне?"
От каменных стен веяло холодом. Аш автоматически шарила глазами по сторонам, готовая послать людей Моргана осматривать тела: каждая ночь теперь оставляла после себя на улицах два-три тела замерзших насмерть. Замерзали часовые на стенах. Одного нашли примерзшим к седлу. Земля тверже мрамора,
– Босс, - позвал Герен.
– Это здесь?
– Аш уже шагнула в проем, откуда дверь была вырвана вместе с косяком и одной из дубовых подпорок. Фасад дома перекосился и словно провис.
Внутри, на грязной соломе, устилавшей пол, сидели, прижавшись друг к другу, шесть женщин и пятеро детей. Четверо взрослых мужчин дрожа поднялись навстречу Аш. Самый высокий уставился на ее значок: злобный оскал на его лице постепенно уступал место тупому недоумению.
– Люди, сделавшие это, наказаны, - проговорила Аш и смолкла. В свете, падавшем сквозь дверной проем, она разглядела холодный пепел очага. В комнате было нисколько не теплее, чем на зимней улице.
– Я пришлю вам дров.
– Еды, - одна из женщин, прижимавшая к груди ребенка, подняла голову. В луче света блеснули ее глубоко запавшие глаза, и острые скулы, обтянутые побелевшей от холода кожей.
– Пришли нам еды, ты, корова разодетая!
Другая женщина испуганно схватила ее за локоть, но первая оттолкнула ее, с ненавистью глядя на Аш через голову своего ребенка.
– Вся еда для ваших заедучих солдат, а у меня здесь кузен Ранальф из Оксона, и девочки, и малыш - чем я их буду кормить?
– Она вдруг обмякла, отшатнулась при виде входящих стражников, обхватила руками ребенка.
– Я ничего!.. Что я могу сделать? Они здесь умирают с голоду, а ведь я обещала им кров! Как мне смотреть им в лицо? Муж мертв, погиб, сражаясь за вас!
"За вас, - подумала Аш, но сейчас не время было говорить это вслух. Будь я по-прежнему капитаном наемного отряда, я бы только и думала, как выбраться отсюда. Проклятье: всего недели три..."
– Я пришлю еды.
– Аш развернулась так резко, что налетела на Герена аб Моргана, протолкнулась мимо него на улицу и зашагала обратно, стуча каблуками по замерзшей грязи. Герен догнал ее, пристроился рядом.
– Откуда, босс? Людям это не понравится.
– Он почесался под топорщившимся поверх его сбруи плащом.
– Мы и так на половинном пайке, конину жрем. Если еще кормить всех беженцев...
– Аш не отвечала, и он наконец взорвался: - Почему, вы думаете, эта тряпичная сучка не выпускает гражданских из города, босс? Она-то знает, каково нам на них глядеть!
– Генри Брант говорил, что конины почти не осталось, - заговорила Аш, не глядя ни на Герена, ни на Рикарда.
– Так что мы больше не можем позволить себе кормить сторожевых собак. Когда прикончат моих мастиффов, одного пусть пошлют туда.
– Да как же, Брифо, Бонио!..
– вскинулся Рикард.
Аш оборвала его:
– Собачатина - неплохая еда.
Последние несколько недель с ней творилось что-то странное: она плакала над солдатами, ранеными и убитыми на стенах Дижона, над жертвами обстрела. К ее удивлению, де Ла Марш, Ансельм и даже аб Морган смотрели понимающе и, кажется, не видели в том ущерба
Как всегда, чуть слышным шепотом, Аш пробормотала:
– Годфри, ты ее слышишь?
– Нет. По-прежнему ничего. Даже не спрашивала, говоришь ли ты со мной - с machina rei militaris.
"Все, что известно ему, - известно им. Нельзя даже спросить Годфри, как я, на его взгляд, справляюсь с новой работой..."
– К складам - двойную охрану, - приказала она, обернувшись к Герену. И шкуру спускать с любого, пойманного на взятке.
Капитан-генерал Бургундии поневоле должен знать вещи, которых лучше бы не знать. "На сколько у нас осталось пищи - на три недели? Меньше? Так или иначе, надо переходить в наступление!
Знать бы еще, как!"
– Может быть, - сказала она так тихо, что ее не услышали ни Герен, ни Рикард, ни голоса, - может быть, не следовало мне браться за эту работу.
Под ногами захрустел иней - они вышли на открытую площадь. Замерзший фонтан в центре поражал причудливыми натеками льда.
– Идем к мельницам, - объявила Аш.
– Хочу проверить охрану стоков. Через замерзшие лотки пробирались животные - нам ни к чему, чтобы следом проползли люди. Герен, вам с провостом заняться исполнением моих распоряжений. Рикард, вы с Петро - со мной.
Лучники Джованни Петро - рота, выделенная в эскорт, - недовольно загудели; Аш понимала, что теплая комната стражи влекла их куда больше открытой всем ветрам юго-западной стены Дижона. Застывшие губы чуть шевельнулись в усмешке.
Она шагнула в путаницу переулков, разбегавшихся от площади, услышала за спиной рык Джованни Петро:
– Сверните это проклятое знамя, неча размахивать им со стены!
И обернулась, чтобы посмотреть на герб "Лион Аффронт" с наспех вышитым на нем крестом святого Андрея.
Свернула в открывшийся слева проулок.
Летящая вспышка отбросила ее на другую сторону улицы.
Аш трясло. Люди, несшие ее, держа под колени и подмышки, шагали неровно, спотыкались. Перед глазами вращался смутный мир.
– Что..
– Жива!
– Давайте ее в укрытие. Живей, живей!
Нахлынула боль. Провисшее тело в железной скорлупе содрогнулось. Аш не могла определить, где болит, задыхаясь, хватала ртом воздух...
– Опустите ее!
– Я в порядке...
– Она закашлялась. Голос едва слышен был ей самой. Она чувствовала, что ее поддерживают, ощутила вонь отбросов, видела тусклые огни, факелы на лестнице, потом дневной свет в окне комнаты.
– Жива я... просто... дух вышибло...
Аш снова закашлялась, хотела прижать руки к груди: наручи зазвенели о нагрудник, подняла взгляд - Джованни и Рикард поддерживали под руки - и увидела перед собой Ансельма и Оливера де Ла Марш.
– Тудыть меня...
– Она с усилием выпрямилась. Боль прострелила тело. Все отлично. Кто-нибудь видел, как я упала? Роберто?
– Слухи расходятся...
Аш не дала ему договорить:
– Марш отсюда - и ты, и Оливер. Увидят, что вы не торчите надо мной, сообразят, что не так уж я тяжело ранена.