Отряд скорби

Ла Хэй Тим

Бак остро почувствовал, что ему постоянно надо быть настороже с ней, со Стивом и особенно с Карпатиу. Им не следовало знать, насколько близки были Бак и Стилы, и чем дольше ему удастся скрывать свои отношения с Хлоей, тем лучше.

– Рейфорд Стил. Он был пилотом того самого самолета, на котором мы с вами познакомились.

– Я это помню, - ответил он.

– Вы знаете, что он может стать пилотом флагмана?

– Это будет для него высокая честь, так ведь?

– Он ее заслуживает. Это лучший пилот, с которым мне когда-либо приходилось работать.

Бак

чувствовал себя неловко, вынужденный говорить о своем друге и брате во Христе так, будто они едва знакомы.

– Что значит хороший пилот?
– спросил он.

– Спокойный взлет, гладкая посадка. Коммуникабельность в отношениях с пассажирами. Обращение с подчиненными как с коллегами, а не как с роботами.

– Производит впечатление, - отозвался Бак.

– Хочешь посмотреть самолет?
– спросил Стив.

– А что, это можно?

– Он сейчас во вспомогательном ангаре в аэропорту Кеннеди.

– Я только что оттуда.

– Может, вернешься? Бак пожал плечами.

– Наверное, кто-нибудь уже написал и о новом самолете, и о пилоте, и обо всем остальном, но пожалуй, я бы хотел на него взглянуть.

– Вообще-то, ты все равно полетишь на нем в Израиль.

– Нет, я не смогу, - откликнулся Бак.
– У моего босса в этом вопросе принципиальная позиция.

– Ты разговаривала с Баком?

– Наверное, он будет звонить ночью по нью-йоркскому времени.

– Может быть, мне встать, чтобы убедиться, что ты не спишь?

– Он ведь еще не знает, что мы ели пирожные одновременно. Ни за что на свете не упущу случая сказать ему об этом.

* * *

Когда Рейфорд вечером возвращался домой, он подумал, что Хлоя найдет его настроение меланхолическим.

– Брюс отменил сегодняшнюю встречу, - первым делом сообщила она.

– Очень хорошо, - отреагировал Рейфорд, - а то я совершенно вымотался.

– Ну, так расскажи мне про Карпатиу.

Рейфорд попробовал приступить к рассказу. Что тут можно было сказать? Этот человек вел себя дружелюбно, приятно, спокойно. Если бы он не лгал, Рейфорд мог бы даже усомниться в справедливости принятой ими оценки.

– Тем не менее, сомнений в том, кем он является, больше нет, так ведь?
– подвел он итог.

– Что касается меня, то у меня никаких сомнений, - поддержала Рейфорда Хлоя, - хотя я и не встречалась с ним

– А знаешь ли, тебя он, пожалуй, ни на минуту не мог бы обвести вокруг пальца.

– Я думаю, это так, - согласилась она, - а вот Бак говорит, что он производит потрясающее впечатление.

ГЛАВА 14

Бак пытался использовать все свои журналистские связи. В субботу, в отеле "Царь Давид", едва придя в себя после изматывающего трансконтинентального перелета, Бак направил обращения Хаиму Розенцвейгу, Марку Фанбергу и даже Питеру Мэтьюзу. По словам Стива Планка, Николае Карпатиу отверг прямую просьбу Бака оказать ему содействие в том, чтобы приблизиться к двум проповедникам у Стены Плача.

– Я уже объяснял тебе, - сказал Стив.
– Он считает эту пару психами. И был очень разочарован, когда узнал, что ты хочешь о них писать.

–

Значит, он не знает никого, кто помог бы мне туда проникнуть?

– Это запретная зона.

– В этом как раз и состоит моя трудность. Наконец, мы встретились с чем-то таким, чего не может Николае Великий.

Стив разозлился.

– Ты знаешь так же, как и я, что он в состоянии купить эту Стену Плача, - резко бросил Стив.
– Но он не поможет тебе приблизиться к этому месту только потому, что сам не хочет этого, Бак. Хоть раз в жизни послушай разумного совета и не лезь на рожон.

– Ну что ж, это как раз по мне.

– Бак, я хочу тебя спросить. Если ты ослушаешься Карпатиу, или отвергнешь его предложение, или настолько разозлишь его, что он сам заберет его обратно, где ты будешь работать?

– Без работы я не останусь.

– Но где? Разве ты не видишь, что его влияние распространяется повсюду? Народ любит его! Они сделают для него все, что угодно. Уходя с его митингов, люди вытворяют такие вещи, которые им и не снились.

"Рассказывай мне об этом", - подумал Бак про себя.

– Все равно я найду себе дело, - ответил Бак.

– Сейчас ты пока сможешь найти работу, но ничто не вечно.

Стив еще никогда не был так близок к истине, хотя и не понимал этого.

Второй отказ Бак получил от Мэтьюза, который уютно устроился в пентхаусе пятизвездочного отеля в Тель-Авиве. Хотя он и откликнулся на звонок Бака, но оставил его ни с чем.

– Я восхищаюсь вами, Уильяме, - сказал он, - но мне кажется, я уже рассказал вам все, что у меня есть и для печати, и не для печати. Я никак не связан с этой парой у Стены, но если вам нужна цитата, я могу дать ее вам.

– Мне нужно найти кого-нибудь, кто помог бы мне приблизиться к Стене настолько, чтобы я мог сам поговорить с ними. Если они захотят убить меня, или сжечь, или просто не обратят на меня внимания - это их право.

– Мне позволительно приближаться к Стене Плача в силу моего сана, но у меня нет никакого интереса помогать вам. Мне очень жаль. По моим сведениям, это два старых исследователя Торы, претендующих на то, что они являются воплощением Моисея и Илии. Их одежда отвратительна, а проповеди еще хуже. У меня нет никакого представления, почему умирают люди, которые пытаются причинить им вред. У этих двух придурков явно есть сочувствующие в толпе и, по-видимому, они-то и убирают людей, которые представляют угрозу для этой пары. Извините, мне пора уходить. Вы будете на подписании договора в понедельник?

– По этой причине я и нахожусь здесь, сэр.

– Значит, увидимся там. Желаю вам всех благ, и не марайте свою репутацию историей тех двоих. Если вам нужен сюжет, вы можете отправиться сегодня вечером со мной: я буду осматривать возможные места расположения представительства Ватикана в Иерусалиме.

– Но, сэр, как вы могли бы объяснить тот факт, что с тех пор, как эти двое начали проповедовать, в Иерусалиме перестали идти дожди?

– Я никак не буду объяснять это, даже тем, что облака прислушиваются к словам этих людей. Здесь вообще редко идут дожди.