Оттепель не наступит
Шрифт:
Маленькая типично холостяцкая квартирка отродясь не видела в своих стенах столько народу одновременно: судмедэксперт, двое полицейских и, собственно, виновник торжества. Я поправил очки, присел на корточки, чтобы осмотреть убитого, и пробормотал:
– Да уж, паршиво денёк начинается.
Мужчина, лет сорока, в огромной луже крови. Рядом лежали разбитые очки. Наверняка, хотел сбежать от убийцы, но не успел. Судя по кровавому следу, тянущемуся от гостиной, он полз до входной двери. Каким-то чудом даже смог подняться и провернуть замок, о чём свидетельствовали
Напарник присел рядом, надел синюю резиновую перчатку и потрогал дыры в спине мужчины.
– Да, Гарьер, это паршивые раны… Пули остались в теле. Никаких сомнений: стреляли из либергана.
Я хмуро кивнул и тоже надел перчатки. Кожа вокруг входящего отверстия разорвана в клочья. Приподнявшись, бросил последний оценивающий взгляд на тело. По отёкам видно, что выпивкой не гнушался. Одежда совсем несвежая. Толстое брюхо и тоненькие ручки-спички.
– Пойду осмотрю жилище. Может, там что-нибудь интересное найду, – сказал я, но Макс, кажется, даже не слушал.
Я прошел по маленькому коридору и толкнул дверь, ведущую на кухню. Завоняло так, что захотелось выплюнуть желудок. Прикрыв ладонью нос, выругался:
– Чёрт возьми, у него тут ещё кто-то сдох?!
Оказалось, это всего лишь объедки рыбы, валявшиеся на столе, полу и в раковине. Все поверхности были покрыты вековым слоем жира. Количество пустых бутылок я даже не взялся сосчитать. Одна из них с содержимым желтоватого цвета, стоящая на столе, была не допита. Губы скривились от отвращения. Я скинул крышку, взял напиток и принюхался. Резкий запах дешевого спирта перебил вонь рыбы.
– Эй, Макс! Что это за дрянь, не знаешь? – я выглянул из кухни с бутылкой.
Напарник, всё ещё корпевший над ранами, поднял голову и лишь пожал плечами. Рядом с ним суетились двое других сотрудников, одетых в специфичные белые костюмы, из-за которых походили на космонавтов.
– Мерзость какая… – проворчал я и отправился смотреть гостиную.
Эта комната тоже не выглядела гостеприимно. И без того маленькая гостиная казалась ещё меньше из-за двух гигантских стеллажей, которым, по-хорошему, давным-давно заказано место на свалке. Пыль с них, похоже, не вытирали с момента производства. Весь пол был усеян одеждой разной степени свежести, от которой несло потом. Да уж, уборка у хозяина жилища явно была не в почёте.
Я подошёл к стеллажу с ящиками.
– Ну, давай посмотрим…
В первом только какой–то хлам. Пластмассовые детали непонятного происхождения. Во втором вещи хозяина, сложенные как попало. А вот нижний был закрыт на ключ.
– Как интересно. Макс! У меня тут кое-что есть.
– Иду! – крикнул из прихожей напарник и подошёл ко мне. В руках он держал маленькую бумажку.
– Что там? – он снял перчатки.
– Ящик, – я указал пальцем. – Заперт.
Макс поднял взгляд и спросил:
– Ладно. Ключи есть?
Я закатил глаза, удивляясь тому, что всё нужно пояснять:
– Угадай сам. Надо порыться в его хламе.
Напарник обвёл взглядом комнату и поморщился:
– Ну, уж нет. Давай по старинке?
– Ладно. Но объяснять, какого чёрта мы взламываем чужие сейфы, будешь ты.
Макс хохотнул, потянулся в карман и сказал:
– Сейфы? Ты серьёзно? – он достал шпильку и присел к ящичку. – У него нет родственников. Живёт один. Никто не будет претендовать на этот хлам.
– Что ж… – я поправил очки и развёл руками. – Действуй.
Уговаривать Макса не пришлось. Несколько секунд, и хлипкий замок щёлкнул. Напарник поднял на меня торжествующий взгляд, а я закатил глаза и проворчал:
– Давай уже смотреть, хватит рисоваться.
– Никогда не надоест доказывать собственное превосходство. Ты бы без меня точно эту кучу грязного белья перекопал!
Я не ответил. Присел и выдвинул ящик. Под кучей старых пожелтевших бумаг лежала ветхая Библия в твердом переплете. Обложка сильно потёрлась, а из корешка торчали нитки.
– Набожный, значит, был, – резюмировал Макс. – Давно у нас не было фанатиков.
– Мы просто нашли Библию, а ты уже назвал убитого фанатиком, – я аккуратно перевернул несколько страниц ветхой книги. – Должно быть, стоит целое состояние.
Казалось, что если сжать старую бумагу чуть сильнее, то она рассыплется прямо в пальцах. И вдруг я заметил кое-что интересное. И, толкнув Макса в плечо локтем, пробормотал:
– Эй, смотри.
Среди страниц лежала старая открытка. На ней была фотография красивого пейзажа деревни Тиви, располагающейся к востоку от города. Сотни деревянных домиков и безграничный океан с плавучими фермами. Полюбовавшись несколько мгновений снимком, я перевернул открытку. Оборот был полностью исписан странным символом, похожим на спираль из двух линий, раскручивающимися к низу.
– ДНК? – недоумённо спросил Макс.
– Вроде того.
– В его кармане я нашёл это, – напарник передал мне маленькую бумажку с адресом.
– Бетонный квартал. Бар «Гуарана», – прочёл я вслух.
– По–моему, это так себе зацепка. Наверняка, ему в этом баре наливали подешевле, – сказал Макс, потирая подбородок.
Я пожал плечами и возразил:
– Надо наведаться в эту «Гуарану», если больше ничего не найдём. Выбора нет.
Мы поднялись, и Макс ответил:
– Ладно, давай. Хоть я и уверен, что мы просто потратим время. И ещё… Заметил? Либерганы опять стали популярны.
– Прошерстим старые базы. Может, найдём поставщиков.
Макс нахмурился.
– Найти обладателя экземпляра, из которого стреляли, будет сложно. Поговорим с соседями. Может, что-то видели. А сейчас давай уберёмся из этой вонючей дыры.
Я охотно закивал, и мы направились к выходу. Тело мужчины уже упаковывали в пакет. На крыльце суетились жильцы дома, которые вмиг перестали сплетничать, как только увидели нас. Макс деловито сложил руки на груди и спросил:
– Кто из вас соседствовал с убитым?