Отважная лягушка
Шрифт:
– Благодарю за столь высокую оценку, господин Тарквиц, я стараюсь быть достойной своих предков, - скромно потупила взор девушка, опасаясь, как бы собеседник не уловил скрытой насмешки в её глазах.
Но того, что называется, "понесло".
– Если бы мы направлялись в Этригию, я бы с удовольствием пригласил вас присоединиться к нам и оставить не подходящих вашему происхождению попутчиков.
"Ого!
– усмехнулась про себя путешественница.
– Да он со мной заигрывает! Ответить? Только не переиграть..."
– Надеюсь, боги подарят
– Пусть ваши поиски окажутся удачными и не затянутся надолго.
– Прощайте, госпожа Юлиса, - отозвался Тарквиц.
– Уверен, небожители помогут вам встретиться с родственниками и обрести семью.
– До свидания, господин Валер, - обратилась Ника к молодому человеку, с удивлением наблюдавшему за их разговором.
Не забыла она и об эдиле.
– Прощайте, господин Тит.
– Пусть боги помогут вам в трудном служении на благо города и Империи.
– Да не оставит вас в дороге Канни, богиня удачи, госпожа Юлиса, - понимающе улыбнулся тот, качая головой.
Казалось, неожиданная встреча заканчивается вполне благополучно. Представители военной и гражданской власти поговорили с ней очень даже благожелательно. Тем не менее, только взобравшись на повозку, девушка облегчённо перевела дух.
Сидевшая рядом на скамеечке рабыня то и дело косилась на хозяйку, многозначительно поджимая губы. Но лишь когда их маленький караван поднялся на холм, оставив родник и стоянку легионеров далеко позади, Ника усмехнулась:
– Ну, говори. Я же вижу, как тебя распирает.
– Как на вас смотрел тот сотник!
– Риата мечтательно закатила глаза.
– Словно влюблённый юноша! Сразу видно, что вы ему очень понравились, госпожа.
– Если человек не смог ничего сделать сам, - наставительно проговорила путешественница, кстати вспомнив трактат какого-то местного философа.
– Ему остаётся только гордиться славными деяниями своих предков. Вот я о них и напомнила, сразу выделив Тарквица из всей тройки. Пусть потешит своё самолюбие перед приятелями.
– Ловко у вас это получилось, госпожа, - уважительно хмыкнула собеседница.
Почувствовав в словах женщины искреннюю похвалу, Ника отвернулась, чтобы скрыть довольную улыбку.
Позволив себе недолго понежиться в лучах славы, она деловито поинтересовалась:
– Ну, услышала что-нибудь интересное?
– Нет, госпожа, - со вздохом ответила Риата, озабоченно добавив.
– Только показалось, будто они как-то по-другому разговаривать стали...
– Что это значит?
– нахмурилась хозяйка.
– Не могу толком объяснить, госпожа, - беспомощно развела руками невольница.
– Словно лишнего боялись сболтнуть.
– Расскажи подробнее, - велела девушка.
Когда колёса фургона вновь попали в колею, разговор пришлось на время прекратить, чтобы ненароком не прикусить язык.
Только оказавшись на проезжей дороге, путешественница продолжила расспросы. Рабыня отвечала обстоятельно, подробно,
Ника ни в коем случае не хотела, чтобы их разговор ненароком услышали в переднем фургоне. Поэтому Риате приходилось то и дело сдерживать и без того неторопливо бредущего ослика. Время от времени до невольницы и госпожи доносились яростные крики Анния Мара, обзывавшего мулов то старыми черепахами, то беременными улитками, и громкие удары кнута. Тягловые животные урбы почему-то тормозили и не желали двигаться дальше и вскоре встали окончательно.
Из фургона торопливо выбрался Гу Менсин с артистами.
Подъехав почти вплотную, Риата остановила ослика.
– Пойду, узнаю, что там, - пробормотала девушка с самыми неприятными предчувствиями.
Увидев её, Дипта Золт, выглядывавшая из повозки вместе с Принией, торопливо спряталась, а супруга старшего урбы улыбнулась попутчице одними губами. Глаза почему-то оставались холодными и злыми.
Возможно, в обычном состоянии она просто не придала бы значения подобным мелочам. Но сейчас взвинченное сознание словно стоп-кадр фиксировало любые настораживающие признаки.
– Не идут!
– в который раз развёл руками Анний Мар Прест.
Гу Менсин с озабоченным видом ходил вокруг флегматичных мулов. Толстяк похлопывал их по шеям, смотрел в глаза и даже зачем-то заглянул одному из них в рот.
Прочие артисты с почтением наблюдали за манипуляциями своего предводителя.
– Идти не хотят, госпожа Юлиса, - со вздохом объяснил Анний Мар.
– Видите, какие понурые?
На взгляд Ники животные выглядели нисколько не хуже, чем обычно.
Гу Менсин, наклонившись, пощупал брюхо одного из них. Мул раздражённо фыркнул, попытавшись ударить старого артиста копытом.
– Ну вот!
– досадливо поморщился тот.
– Живот вздулся. Может, овёс сырой попался?
– Хороший овёс!
– запротестовал Анний Мар.
– Сухой, я проверял.
– Тогда, может, лютиков наелись?
– хмуро продолжил толстяк.
– Теперь им выстояться надо. Будем гнать - сдохнут.
– На новых мулов у нас денег не хватит, - громко проворчал Корин Палл.
– Только зарабатывать начали и опять живи впроголодь, - добавил Балк Круна.
– Надо место для ночлега искать, - решительно объявил Гу Менсин.
– До города они не дотянут.
Артисты дружно закивали, а девушка внезапно почувствовала во всём происходящим налёт фальши.
– Далеко до Этригии?
– спросила она, бросив беглый взгляд на небо.
– Два с половиной арсанга, - не задумываясь, ответил Анний Мар.
"Неужели двадцать четыре километра?" - недоверчиво хмыкнула про себя путешественница, со вздохом предложив:
– Тогда оставайтесь здесь, а я поеду.
– До заката не успеете, госпожа Юлиса, - авторитетно заявил старший урбы.
– Когда закроют ворота, ночевать придётся за городскими стенами, а там, сами знаете, разные люди встречаются.