Отважная лягушка
Шрифт:
– Нет, нет, - госпожа Юлиса, - энергично затряс головой Анний Мар.
– Сейчас отыщем подходящее местечко. За ночь из мулов всё вылетит, а завтра с утра поедем в Этригию.
Стоявшие за ним мужчины дружно закивали. Превий Стрех прятал глаза, а Корин Палл, наоборот, ехидно ухмылялся.
Внезапно Ника поняла, что её просто не отпустят, если она попробует уехать. По спине пробежал холодок, а ноги предательски ослабели.
"Вот батман! Чего это они задумали? Ограбить? Убить? Изнасиловать? Да с чего вдруг?
– растерялась девушка.
– Столько вместе
Выигрывая время, она поправила край переброшенной через плечо накидки.
"Силой пробиваться? Нет, не выйдет. С одним исподтишка я ещё справлюсь. А их здесь вон сколько. Забьют. И как на зло на дороге никого. Ну, и что делать? Разве попробовать подыграть? Пусть думают, что я ничего не понимаю. А там видно будет".
Девушка ещё раз посмотрела на клонившееся к закату солнце.
– Да, вы правы, далеко. Могу не успеть, - хорошо ещё озабоченность изображать не пришлось, она и в самом деле испугалась.
– Вдруг и мой осёл наелся тех самых лютиков?
Под прицелом недобрых глаз путешественница поспешила к своему фургону.
"Бежать надо!
– твёрдо решила Ника.
– Только как?"
Забираясь на повозку, она огляделась.
По обеим сторонам дороги за поросшими редким кустарником холмами призывно чернел лес. Только справа до него было не менее пары километров, да и выглядел он скорее редкой рощей, а с левой - метров восемьсот, и там в глубине возвышалась одинокая серая скала, чем-то похожая на неправильную пирамиду.
Девушка понимала, что не успеет добежать до туда даже в кожаном костюме аратачей. Привстав, она взглянула назад, надеясь увидеть догоняющий их караван. Далеко у самого горизонта, кажется, что-то темнело. Хорошо, если бы это оказался большой обоз. Путешественница прерывисто вздохнула. Тогда она бы тут же распрощалась с артистами. Вряд ли те осмелятся удержать её силой в присутствии большого числа свидетелей.
Фургон урбы тянулся со скоростью больной радикулитом черепахи. Время от времени из него высовывалась чья-нибудь голова. Не то любуясь пейзажем, не то проверяя, на месте ли попутчица.
– Чего это они, госпожа?
– растерянно спросила Риата.
Выслушав рассказ хозяйки об отравлении лютиками, невольница презрительно фыркнула.
– Они давным-давно завяли. Там одна осока зеленела.
– Я тоже думаю, что врут, - не столько ей, сколько самой себе сказала Ника.
– Вот только не пойму зачем? Ограбить хотят? Убить? Тогда, чего ждут? Набросились бы с копьями, и всё...
– Не знаю, госпожа, - подумав, покачала головой собеседница.
– Только бежать вам надо.
– Куда?
– горько усмехнулась девушка, оглядываясь.
– В чистое поле? Анний Мар с Корином Паллом догонят, у них ноги длинные.
– Лучше было бы в Кинтаре остаться, - пробормотала рабыня.
– Кто же мог знать, что всё так получится?
– скривилась путешественница, в душе понимая, что тревожные изменения в поведении артистов появились уже вчера, вот только она не придала этому значения.
– Умней буду, если выживу, - раздражённо буркнула себе под нос
Там Ника быстро отыскала "сидор" и, время от времени выглядывая наружу, чтобы не насторожить спутников, стала собирать "тревожный чемоданчик". В первую очередь письма, потом оружие, кремень с кресалом, кожаную рубаху, шерстяные носки и меховой плащ. Подумав, натянула под платье кожаные брюки, подогнув штанины так, чтобы те ненароком не высунулись из-под подола.
Вскоре выяснилось, что надежда на большой караван не оправдалась. Их нагоняла, всё ещё оставаясь довольно далеко, запряжённая то ли мулом, то ли лошадью повозка в сопровождении трёх всадников.
Судя по всему, они торопятся попасть в Этригию до заката и примерно через полчаса или минут через сорок окажутся в пределах прямой видимости и возможной слышимости. Вот тогда и можно будет попробовать бросить урбу и напросится ехать вместе с ними. Сомнительно, чтобы трое верховых и их хозяева в повозке вступятся за неё, но возможно, артисты не захотят при них устраивать скандал и отпустят попутчицу? Во всяком случае, никаких других планов спасения девушка придумать не смогла.
Однако, артисты, видимо, тоже углядели преследователей, потому что Анний Мар, вдруг спрыгнув с облучка, взял одного из мулов под уздцы и повёл с дороги сквозь заросли сухого бурьяна.
"Бежать сейчас?" - растерянно думала девушка, не зная, что ответить на вопросительно-тревожный взгляд Риаты.
Обернувшись, путешественница с грустью убедилась, что повозка, на которую она возлагала такие надежды, скрылась из глаз в лощине между холмами. "Нет, рано. Даже если начну отбиваться и каким-то чудом продержусь до того, как эти всадники нас увидят, с чего бы им мчаться мне на помощь? Артистов гораздо больше."
В полной мере осознав это, Ника сухо приказала:
– Давай за ними.
И подумала: "Там большой лес, а скоро стемнеет..."
Несмотря на то, что тут уже проехал фургон урбы, ослик с трудом протащил их повозку сквозь бурьян, недовольно фыркая в ответ на удары палкой.
"А больные мулы прошли легко, - усмехнулась про себя девушка.
– Даже не притормозили для достоверности. Нет, артисты явно задумали что-то нехорошее. Бежать надо, пока не поздно".
Когда выехали на более-менее ровный луг, она достала из-под накидки туго набитый кошель и положила его на скамеечку возле рабыни.
– Чего это вы, госпожа?
– встрепенулась та, бросив тревожный взгляд на кативший впереди фургон.
– Вдруг придётся разделиться, - торопливо зашептала хозяйка.
– Пусть у и тебя деньги будут. Там всё наше серебро и немного золота.
– А куда бежать, госпожа?
– так же тихо спросила женщина, быстро пряча кошель за пазуху.
– Вон к той скале, - путешественница кивнула в сторону одиноко торчавшего среди леса утёса.
– Его даже ночью видно будет, особенно когда луна взойдёт. Если до утра не приду, пробирайся в Этригию. Жди меня там на каком-нибудь постоялом дворе поближе к воротам три, нет четыре дня. А потом живи, как сумеешь.