Ответ
Шрифт:
– Пока только иголка и нитки. Ты порвал мне воротник рубашки. Мог бы и зашить, но, так и быть, сделаю сам.
– Возьми в левом отделении шкафа, - буркнул Иван.
– Порвал не я, а твоя сумасшедшая сестра, вот пусть она и зашивает!
– Что дашь?
– спросил оборванец.
– Полную сумку одежды саудовского принца, - пообещала Нина, торопливо расстегнула сумку и достала белоснежную джалабию.
– Будешь одет богаче вашего премьера!
– Есть золото?
– спросил египтянин.
– Одной одежды будет мало!
– Дам свои серьги, - поколебавшись, решила она.
– Больше ничего нет.
– Жди, - сказал он и ушел.
Вчера, когда расстались с наемниками, ехали совсем недолго. Встретив съезд, Нина не задумываясь повернула на него грузовик. Вскоре увидели большой одноэтажный дом, окруженный финиковыми пальмами. Она остановила машину и направилась к собравшимся возле дома людям. Это были два уже немолодых египтянина и женщина лет тридцати. Они были так шокированы видом одетой в джалабию женщины, что даже не сразу заметили в ее руках пистолет. Вид вооруженного автоматом Калхоуна добавил страха, и все без слов отдали свои коммы и были загнаны в одну из комнат. Джон запер окна ставнями и забрал ключи, а Нина разыскала две посудины, которые можно было использовать вместо горшков, и передала их узникам вместе с водой и кое-какой едой из холодильника. Ушли, когда начало темнеть. Перед этим хорошо поужинали и переоделись в одежду хозяев. Нина взяла с собой коммуникатор хозяйки, а Джон - один из принадлежавших мужчинам. Свои выключили и спрятали в одежде. Грузовик оставили, заменив его колесной "шевроле". У египтян забрали всю еду, которая не должна была быстро испортиться. Их собирались позже освободить, позвонив в любой полицейский участок.
До Порт-Саида доехали за полчаса и встретили только один патруль полиции. На них не обратили внимания и не помешали добраться до порта. А вот дальше получилось не так, как планировали. Неизвестно, по какой причине, но ночью порт охраняли военные патрули. Пришлось поездить по городу, пока нашли где остановиться и переждать ночь.
Утром в порту не было никакой охраны, кроме нескольких скучающих полицейских. Нужен был корабль, который идет в Европу, но Нина не могла ходить по пирсам, а Джон не знал языка. Пришлось рискнуть и договориться с увиденным бродягой.
– Вряд ли он нас сдаст, - сказал Джон.
– Не получит вообще ничего, разве что неприятности от полиции.
Так и вышло. Примерно через час бродяга пришел на то же место.
– Давай серьги!
– протянул он руку.
– Скажу корабли, тогда отдашь сумку. У меня без обмана, клянусь Аллахом!
– Держи, - Нина протянула ему серьги.
– Ну!
– Не торопи, женщина!
– сказал он, внимательно осматривая украшения.
– Вроде золото. Слушай, что скажу. В Европу идут только два корабля. Один везет продовольствие во Францию, а второй поплывет в Россию. Во Францию...
– Чей корабль идет в Россию и когда?
– перебила она.
– О Франции расскажешь потом.
– В Россию сейчас может идти только русский корабль. Это какой-то сухогруз. Я не знаю, что на нем везут, а отходит завтра утром. Он где-то там! Будешь слушать остальное? Если нет, отдай мне сумку!
– Джон, я еду в Россию!
– сказала Нина, вернувшись к машине.
– Здесь русский корабль, который уходит завтра утром! Это судьба! Если хочешь, поплывем вдвоем. Не знаю, как с этим сейчас, а до войны было нетрудно получить гражданство.
– А есть другие, - спросил Калхоун, - или он один?
– На день позже уходит во Францию какое-то египетское судно с продуктами. Туда меня точно не пустят, да я и не рвусь. Франция пострадала от цунами и перегружена беженцами, и мне там точно никто не обрадуется.
– А на русское пустят?
– Должны. Если бы было пассажирское сообщение, могли бы отказать, а сейчас не бросят соотечественницу. И судового механика возьмут. Переждешь в России, а потом, если не понравится, сможешь уехать.
– И как мы на него попадем?
– Я была на том пирсе, где они швартуются. В порту вообще мало народа, а там не было ни одного полицейского. Ты загорел и не сильно отличаешься от араба. Щетина это не борода, но кто к тебе сейчас будет присматриваться! Дождемся кого-нибудь из офицеров и поговорим.
Им не пришлось ловить русского офицера на пирсе, потому что, подъезжая к порту, встретили сразу двоих. Нина вышла из остановившейся машины, оглянулась и, не увидев поблизости египтян, крикнула:
– Господа, вы можете остановиться и уделить мне несколько минут?
Видимо, они приняли ее за одну из тех русских дур, которые вышли замуж за египтян. Судя по выражению лиц, офицеры не испытали никакой радости от такой встречи, но остановились и подождали, пока она подбежит.
– Помогите мне вернуться на Родину!
– попросила Нина.
– Я уже давно на Востоке и сыта им по горло! Со мной мой друг. Он англичанин, но хочет стать гражданином России. До недавнего времени был главным механиком на круизном судне.
– Мы не решаем таких вопросов, - сказал старший из них.
– Вам нужно говорить с капитаном. Если хотите, можем проводить. У вас есть документы и оружие?
– Только личные коммы. Из оружия - два пистолета и автомат.
– Оружие придется оставить в машине.
– Автомат оставим, а пистолеты выбросим, когда договоримся с капитаном, - не согласилась Нина.
– Если нас не возьмут, будет из чего застрелиться. Не хотелось бы себя топить.
– У вас неприятности с законом?
– догадался офицер.
– Мы пробирались сюда из Саудовской Аравии через Судан, - ответила она.
– Как вы думаете, можно это сейчас сделать, не нарушая никаких законов? Нам не один раз пришлось защищать свои жизни и свободу.
– Ладно, - нехотя согласился моряк.
– Отдадите свои стволы мне, а если не договоритесь с капитаном, я их верну.
Ждали до темноты. Абрикосовая роща была совсем маленькой, но в ней все-таки можно было укрыться. Пока было светло, Люк сходил разведать местность и обнаружил, что совсем рядом находится большая ферма, на которой выращивали оливки.