Ответный удар
Шрифт:
Артемис остановился – вид крыши вызвал у него смутные воспоминания.
– Снег, – произнёс он неуверенно. – Я что-то вспомнил…
Элфи схватила его за плечо и потащила вперёд.
– Да, Артемис. Помнишь Арктику? Потом мы подробно все обсудим, а сейчас главное не попасть на обед к троллям!
Артемис вернулся на грешную землю.
– Очень хорошо. Правильная тактика. Скат крыши дворца под углом сорок градусов поднимался к хрустальному шару искусственного солнца. Они поспешно карабкались наверх – настолько поспешно, насколько позволяли уставшие мышцы Артемиса. Извилистый
Элфи села верхом на конёк крыши, подняла руки к хрустальному солнцу и ощупала гладкую поверхность.
– Д'арвит! – выругалась она. – Не могу найти гнездо подключения питания. Должно быть наружное гнездо…
Артемис подполз к солнцу с другой стороны. Высота его не пугала, но он все равно старался не смотреть вниз. Не обязательно страдать боязнью высоты, чтобы испугаться падения с пятнадцати метров на стаю кровожадных троллей. Вытянувшись, он стал ощупывать шар одной рукой и обнаружил небольшое углубление.
– Я что-то нашёл!
Элфи мгновенно перескочила на его сторону.
– Отлично, – сказала она. – Вот оно, наружное гнездо. Все источники питания снабжены универсальными разъёмами, так что нам удастся подключить аккумуляторы наручников.
Она достала наручники из кармана и открыла отделения для аккумуляторов. Сами аккумуляторы были не больше кредитной карточки и светились ярко-синим огнём по кромке.
Элфи, ловко балансируя на цыпочках, выпрямилась во весь рост на остром как бритва коньке крыши. Тролли уже перелезли через край и ползли вверх, будто косматые церберы. Белоснежная штукатурка крыши скрылась под ковром из чёрных, коричневых и рыжих шкур троллей. Их вопли и запах волнами накатывались на Элфи и Арте-миса.
Элфи подождала, пока все тролли окажутся на крыше, и вставила аккумуляторы в гнездо шара. Шар ожил, загудел и мигнул. По крыше прокатилась ослепительная волна света. На мгновение весь экспонат стал белоснежным, потом шар потускнел и, издав пронзительный писк, погас.
Тролли покатились как шары по наклонному бильярдному столу. Некоторые попадали вниз, некоторые задержались у кромки, где принялись кататься, пронзительно визжа и закрывая морды руками.
Артемис закрыл глаза, чтобы ускорить восстановление ночного зрения.
– Я надеялся, что аккумулятора хватит на более продолжительное время. Не слишком ли много усилий для столь короткой передышки?
Элфи вытащила из шара разряженные аккумуляторы и отбросила их в сторону.
– Такому шару нужно много энергии. Артемис замигал, потом устроился на крыше поудобнее, обхватив колени руками.
– Ладно. У нас появилось немного времени. Большинству ночных животных требуется до пятнадцати минут для восстановления ориентации после воздействия яркого света.
Элфи села рядом.
– Поразительно. Ты почему-то успокоился.
– У меня нет выбора, – просто ответил Артемис. – Я проанализировал ситуацию и пришёл к выводу, что мы не сможем сбежать отсюда. Мы находимся на крыше нелепого макета храма Артемиды в окружении временно ослеплённых троллей. Они припрыгают сюда и сожрут нас, как только у них восстановится
Элфи подняла голову и попыталась разглядеть камеры на поверхности полусферы. Не менее дюжины сигнальных индикаторов мигнули ей из темноты. У Опал будет возможность наблюдать за кульминацией своей мести практически под любым углом.
Артемис был прав. Опал будет в восторге, если они потеряют присутствие духа прямо перед камерами. Наверное, она будет просматривать запись, чтобы потешить душу, когда бремя владычицы мира станет непосильным…
Элфи размахнулась и швырнула аккумуляторы так, что они запрыгали по крыше. Похоже, выхода действительно не было. Она чувствовала скорее разочарование, а не страх. Джулиус перед самой смертью приказал ей спасти Артемиса, а она не смогла сделать даже это.
– Жаль, что ты не помнишь Джулиуса, – сказала она. – Вы часто спорили, но на самом деле он восхищался тобой. А Дворецки ему по-настоящему нравился. Они оба были настроены на одну волну. Два старых солдата…
У кромки крыши тролли постепенно приходили в себя. Многие из них часто моргали, пытаясь избавиться от разноцветных кругов, плавающих перед глазами.
Артемис стряхнул пыль с брюк.
– Я помню, Элфи, помню все. Особенно тебя. И я очень рад, что ты сейчас рядом. С тобой мне намного спокойнее.
Элфи была удивлена, даже шокирована. Скорее тоном Артемиса, а не словами, хотя и слова могли потрясти до глубины души кого угодно, кто близко знал этого мальчика. Она никогда не слышала, чтобы Артемис говорил таким тёплым, искренним тоном. Обычно ему трудно было выразить свои чувства, он смущался и путался в словах. Сейчас он был совсем не похож на себя.
– Мне очень приятно это слышать, Артемис, – подумав, сказала она. – Но ты не должен притворяться ради меня.
Артемис был поражён.
– Откуда ты узнала? Я думал, что достаточно убедительно изобразил свои чувства.
Элфи посмотрела на собирающихся в стаю троллей. Они осторожно продвигались вверх по скату крыши, опустив головы, чтобы защититься от новой вспышки.
– Никто не совершенен. Я просто догадалась.
Тролли двигались уже увереннее, выбрасывали вперёд волосатые руки, чтобы увеличить скорость. К ним вернулась уверенность, а с ней и способность выть. Жуткие завывания разносились по крыше, отражаясь эхом от металлических конструкций. Артемис положил подбородок на колени. Конец. Им не спастись. Просто непостижимо, что он должен умереть сейчас и таким вот образом, когда ещё так много предстояло сделать…
Вой мешал ему сосредоточиться. Запах тоже не способствовал мыслительному процессу.
Элфи схватила его за плечо.
– Артемис, закрой глаза. Ты ничего не почувствуешь.
Но Артемис не стал закрывать глаза, вместо этого он посмотрел вверх. Туда, где ждали его родители. Он так и не сделал ничего, чтобы они могли гордиться своим сыном…
Он открыл рот, чтобы прошептать слова прощания, но от увиденного над головой слова застряли в горле.
– Ещё одно доказательство, – сказал он. – Это и правда галлюцинации.